Последний патрон

Крупный соболь

В тот сезон я поехал на промысел один, взяв с собой только собак Ангу и Алтая. Уже в конце охоты, выйдя из зимовья, подумал, что еще не ходил по «Баронскому» ручью. Так его назвали мы с Николой некоторое время назад. Там увидели след крупного соболя, который нам до этого не попадался. Впрочем, и после добыть его не удалось. Отпечаток лапы своим размером напоминал небольшой след собаки. «Вот, Никола, смотри, это соболиный барон!» — сказал я. Так ручей и получил свое название.

Хорошая прогулка

«Ну что, пойду в вершину и потом спущусь вниз», — подумал я. Идти по ручью было приятно. Погода стояла относительно теплая. Пойма была широкая, с отлогими берегами, с негустым темно-хвойным лесом, представленным елью, пихтой, кедрачом. Само русло оказалось чистое — без тальника и черемошника.

На моем пути попадалась белка. К обеду я добыл пять штук. Работала в основном Анга, которая иногда уходила за пушным зверем так далеко, что ее уже нельзя было услышать. И тогда Алтай, как обычно, играл роль «усилителя». Грубый мощный голос пса разносился по тайге гораздо дальше. Иногда Алтай находил белок самостоятельно, но это случалось нечасто.

Я двигался по ручью. Изредка мне попадали старые развалившиеся соболиные ловушки возле стволов деревьев с домиками. Собаки были где-то впереди. Я медленно продвигался следом за ними, вспоминая уже далекие теперь студенческие годы в Томском политехническом институте…

Пернатый красавец

Вдруг впереди послышался мощный короткий взлет, и сразу же раздался беспрерывный лай Анги и Алтая. Все ясно: глухарь! Недалеко, метров 100. Я осторожно пошел на голос собак. Конечно, у меня не было опасений спугнуть птицу хрустом ветки при таком громком лае. Но если я первым попадусь на глаза глухарю или он заметит хотя бы малейшее подозрительное движение в стороне, то не видать мне его, как собственных ушей!

Стоп, впереди молодая кедрушка, как раз между собаками и мной. «Отлично, за ней подберусь еще метров на 20», — подумал я. Так и сделал. Взглянул сквозь ветки и увидел птицу. На тонкой, согнутой к земле березке на самом верху этой дуги сидел, покачиваясь, глухарь. Под его весом деревце пружинило, и он был вынужден держать равновесие.

Красавец! Сказочная птица. Угольно-черный, с синевато-зеленым еле заметным отливом, ярко-красными бровями и светлым клювом. Сложен мощно, но изящно. Круглое прекрасное тело, длинная шея и аккуратная голова! Повернув голову набок, он внимательно смотрел на собак, сходивших с ума от такого близкого соседства. Всего-то метра два над ними!

Но мне раздумывать не приходилось. До него метров 50. Для стрельбы по глухарю это приличная дистанция. В стволе был папковый заводской патрон с «нулевкой», довольно крупной дробью. «Ну, все ясно, бить только в шею!» — мысленно скомандовал себе. После выстрела глухарь колом свалился на собак. Отобрать птицу у Анги было непросто. Она мертвой хваткой вцепилась ему в шею.

Пушной зверь

Пройдя по тропе километра два, я остановился и занялся чаем. Оторвал бересту, наломал сушняка, сделал таганок из толстой ветки дерева и двух рогулек по бокам. Достал топор, котелок. Отошел на несколько шагов, чтобы набрать снега, и остановился. «Так, лают… Хороший же голос! — сообразил я. — Да, вряд ли это белка. Видимо, соболь! Какой уж тут чай!».

Минут через пять я примчался к высоченной ели, осмотрелся и увидел следы соболя. Он прыжками ушел в направлении ближайшего дерева. Сразу за зверьком подтянулись собаки. «Ну что ж, приступим!» — подумал я и начал методично обрабатывать «беличьими зарядами» ель снизу, постепенно подбираясь к вершине. Сделал 5, 6, 7 выстрелов… никакого движения.

Белка бы, конечно, уже метнулась среди веток. Но у соболя выдержка намного лучше. Разумеется, и они по-разному себя ведут. Некоторые после выстрела начинают недовольно урчать или даже гудеть, но это редко.

Я выпустил уже восьмой заряд, а ситуация не изменилась. Соболь все не показывался мне на глаза. Обойдя ель вокруг, я не увидел выходного следа. Перескочить зверьку было некуда. Рядом росла сосна пониже, но редкая. Она хорошо просматривалась. Да и собаки бы увидели и услышали прыжок соболя.

Где же трофей?

У меня остался последний патрон — девятый. Я решил, что выстрелю в вершину и пойду через выруб на дорогу и в зимовье. Что еще оставалось делать? Ничего… Грохнул выстрел. На моих глазах что-то мелькнуло, падая вниз. Ветка? Соболь!

Я моментально кинулся под крону к стволу и, задрав голову, стал ждать, когда мой трофей свалится в снег. Нет, не упал. Пришлось отойти назад метров на 50 и внимательно осмотреть дерево. Я хорошо разглядел то место, где падал крупный соболь. Он пролетел метра полтора, а потом зацепился за ветку. Так и повис хвостом и задними лапками вниз.

«Ну, значит, отцепится и упадет! — подумал я. — Подождем…». Постоял минут пять, посматривая на соболя, но ситуация никак не менялась. «Эх, похоже, он завис окончательно! — вздохнул я. — Надо или валить ель или забираться на нее».

Я предположил, что если возьмусь рубить такое дерево, то дотемна не управлюсь. Елка толщиной в полтора обхвата. При стуке не гудит, значит, здоровая, внутри не пустая. Осталось лезть наверх или отступиться.

Непростой подъем

«Так, посмотрим… — прикинул я. — Да, забраться можно! Сучки начинаются метрах в двух от земли, и у елки они очень прочные». Я срубил подставу к стволу, сбросил верхнюю одежду и в теплом свитере полез наверх. Взялся за нижние сучки, подтянулся, сделал перехват и, встав уже на ветки тоньше, потихоньку начинаю подниматься.

Взобрался метров на 10 и застопорился. Казалось, что все напрасно. Дальше ветки шли настолько плотно, что я не мог там даже голову просунуть. О том, чтобы целиком пролезть, не приходилось и мечтать.

Обхвативши ствол, посмотрел на лежащих внизу собак и думал: «Что же можно предпринять? А что, если осторожно переступить по веткам? Тогда я окажусь с другой стороны ствола». Попробовал… и все получилось. Поднял голову и убедился, что здесь можно карабкаться дальше.

Поднимаясь все выше, я постепенно начал уставать. Это было скорее от напряжения, чем непосредственно от физических нагрузок. Да и страх высоты… Куда его денешь? Это не по ступенькам бежишь, а по веткам взбираешься, а вверху они все тоньше и тоньше!

Как забрать добычу?

Ну вот до вершины осталось метра 3-4. Где-то здесь я и видел зависшего зверька, когда смотрел с земли. Макушка растущей рядом сосны уже в нескольких метрах подо мной. Но где же соболь? Мелькнула мысль, что, возможно, зверек был только ранен и ушел, пока я взбирался.

«Все! Вспомнил… — вырвался у меня вздох облегчения. — Я же кружился вокруг ствола!». Осторожно переступая по тонким гнущимся веткам, вновь перебрался на другую сторону дерева. «Есть! Вот он!» — заметил я соболя. Зверек был на расстоянии чуть больше вытянутой руки от меня. Мой трофей застрял головой в развилке веток.

«Да, хорош! — подумал я. Но как же тебя взять? Срубить ветку? Это был бы лучший вариант, но нож я оставил внизу, чтобы он не мешал при подъеме». Имелся еще один способ. Можно было подтянуть и резко отпустить ветку. Была вероятность, что так соболь вывалится с развилки. После пятого раза я убедился, что и этот вариант отпадает, поскольку не дает результата.

Возникла еще одна идея. «А если подтянуть ветку как можно ближе и успеть ухватить соболя, когда она начнет распрямляться? Надо пробовать!» — решил я. Однако трех раз вполне хватило, чтобы удостовериться в неосуществимости замысла.

Падение на снег

Глянул вниз на собак, свернувшихся возле моего рюкзака. Они по размеру напоминали каких-то черных жучков. Да, высоко забрался. Опять перевел взгляд на крупного соболя. «Н-да. А ведь я тяну на себя не одну ветку, а две! — чуть не воскликнул вслух. — Толстая, с соболем в развилке, цепляет более тонкую нижнюю».

Я немного поднял вверх ветку с развилкой. Провел ей над нижней. Подтянул соболя из последних сил как можно ближе. Он оказался уже рядом со мной. Я отпустил ветку и, успев-таки ухватить зверька за задние лапы, и выдернул из «вилки».

Теперь трофей был был у меня в руке! Даже не взглянув на него (и так уже насмотрелся), бросил свою добычу вниз. Соболь упал на снег недалеко от собак. Они и не подумали подойти к зверьку.

Спускался я тем же путем, что и поднимался. Когда до земли оставалось уже около двух метров, подо мной подломился сучок! Молча я рухнул в снег. Полежал, отряхнулся, натянул верхнюю одежду, забрал соболя, положил в рюкзак и на трясущихся ногах пошел потихоньку в сторону выруба.

Немного отойдя, остановился, повернулся к ели, посмотрел на ее вершину, где только что был, и подумал: «Да, вот тебе и последний патрон!». Но ведь, если бы я сорвался с более приличной высоты, все могло бы закончиться печально. Тогда это бы бы действительно последний патрон в моей жизни… К счастью, этого не случилось. И меня ждало в дальнейшем еще много интереснейших охот.

Владимир Петров, Иркутская область

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий