Хороша рыбалка по первому льду… ничего не скажешь! Особенно, если это происходит вовремя — на ноябрьские праздники. Тогда первые две-три недели месяца можно замечательно отловиться, пока рыба нагуливает жирок на зиму. Но исключение из правил есть всегда.
Все чаще первый лед сходит и потом образуется второй, третий… Удильщики удивляются: поверхность воды в прудах и озерах намерзла толщиною в пять сантиметров. Можно сказать, лов только начинается, а рыба не клюет. Объяснение здесь простое: третий лед — это уже глухозимье. Климат меняется… что поделать?
Снаряжение для рыбалки
Перед выходными днями стало очевидно, что второму льду тоже суждено растаять, поскольку уже какое-то время держалась плюсовая температура. И тут мне вспомнились ротаны. Озеро Долгая Лужа, где они обитали, было мелководным. Этот фактор оказался решающим. «Если уж проваливаться под лед, то только по пояс и рядом с автобусной остановкой», — думал я.
В пятницу жена уехала навестить родителей в деревню. Я воспользовался этой возможностью и занялся приготовлением нехитрых ротаньих удочек.
Некоторые рыболовы, используя маленькую блесенку с подсадкой кусочка мяса, закрепляют на леске около сторожка еще и тонкую квадратную пластинку. От легкого дуновения ветерка она раскачивается. При этом насадка подо льдом соблазнительно шевелится. Сидит такой рыбак на своем ящике, а вокруг него с десяток удочек по лункам натыкано. Остается только собирать повисшую на крючках добычу. Какая уж тут романтика?!
Для меня же интересней передвигаться по льду, исследуя новые места. Озеро изобиловало небольшими травяными заливчиками, бочажками и протоками. Поэтому, приготовив одну пенопластовую удочку — кобылку без катушки — и повесив на нее самодельную белую блесенку, я оснастил еще и вторую крупной мормышкой для ловли на мотыля.
Юный напарник
В восемь часов вечера в дверь кто-то позвонил. Это был племянник Санька — двенадцати лет.
— Я дома отпросился к вам на выходные. А где Надюша?
Моя жена любила маленьких детей, особенно мальчишек. С Санькой она водилась с самого его рождения. Ей тогда было лет 12. Она стала для него как бы второй матерью.
— Уехала Надюша в деревню.
— А-а… значит мы будем одни?
— Не совсем. Я завтра на рыбалку ухожу с утра. Придется тебе без меня похозяйничать, кино посмотреть или топать домой ни свет, ни заря. Выбирай.
— Не хочу я возвращаться! Лучше с тобой пойду рыбу ловить.
— Так ведь сейчас холодно — не лето красное! Не караси в пруду. Надо будет лед сверлить, а заодно померзнуть по совместительству. Если только тебя одеть потеплее?..
Я вспомнил, как сам начинал зимнюю рыбалку на Содышке в красных резиновых сапогах. Как же мне тогда было неудобно сидеть на корточках полдня! Сейчас совсем другое дело. В подвале хранился старый рыболовный ящик из фанеры, с которым ходил несколько лет, пока не додумался изготовить пенопластовый.
Мы с Санькой подобрали необходимые теплые вещи, и я оснастил еще одну удочку. Завтра, возможно, «родится» новый рыболов-зимник. Весь вечер я рассказывал ему разные истории, произошедшие со мной, и всякие хитрости, чтобы было понятно, с чем он столкнется в ближайшее время.
«В моем окружении не было товарищей по увлечению. А что, если Санька в будущем станет постоянным компаньоном? — прикидывал я. — Надо срочно было его «заразить» интересом к рыбалке». Мои усилия в этот вечер возросли в несколько раз. Уже к полуночи появился результат — племянник по-настоящему «заболел» подледным ловом, правда пока только теоретически.
Дорога до озера
Утром семичасовой автобус заполнился битком и отправился с вокзала по направлению к одной из турбаз. Среди всех пассажиров только два человека не были рыболовами. «Светает, половина восьмого. Как раз все темное время уйдет на дорогу», — думал я.
В пути кто болтал, кто дремал. Ни один из нас не следил за нужным поворотом, не опасался проехать мимо. Все знали: водитель не допустит лишних неоплаченных километров. Через 40 минут автобус остановился, и прозвучал настойчивый голос:
— Рыбаки, приехали! Выходим!
Я уже несколько лет сюда не заглядывал, и поэтому было кстати такое количество народу. Сразу видно, по какой тропке надо идти к озеру и где придется ловить.
Через 100 метров твердого лесного грунта почва под ногами стала, как живая. Мы гуськом прошли по топкому месту, пока не выбрались на гладкий лед Долгой Лужи. С нашей стороны весь берег был заболоченным в отличие от противоположного.
Рыбаки рассеялись во всех направлениях, а мы заглянули в протоку с небольшим бочажком. Сверлить не пришлось, так как лунок хватало. Везде просматривались темно-коричневые листья рдеста. Некоторые лежали даже на ледяной поверхности. Глубина составляла всего полметра.
Показав племяннику, как надо ловить, размотал свою пенопластовую кобылку. Ротан — хищник нехитрый, жадный в какой-то степени. Но иногда бывает так, что нужно как следует постараться, прежде чем он ответит тебе поклевкой. Рыба есть рыба.
Этот день и был как раз таким неудачным. Приходилось уговаривать хищника попробовать приманку, и из 3-4 лунок «срабатывала» только одна. Племянник тоже не засиживался и настойчиво менял место, особенно после того, как вытащил рыбу. Открылось второе дыхание. Понимаю его переживания: горящие от возбуждения глаза говорили сами за себя.
Гигант на крючке
Лунка за лункой, и в нашем пакете постепенно накопилось ротанов на хорошую сковородку. Я после очередного шевеления приманкой в полводы почувствовал удар в руку и повисшую на крючке мощную рыбу. Одним броском она забрала всю леску и запуталась в густой траве.
Попытки освобождения не дали никакого результата. Отцеп в данном случае был совершенно бесполезен. Подбежал Санька. Но что он мог посоветовать?
Я снял телогрейку со свитером, засучил рукав, надеясь, что на небольшой глубине смогу достать рыбу. Медленно моя левая ладонь, скользя по леске, уходила под лед. Я улегся на одежду, продолжая опускать руку. Почувствовал мягкий стебель.
Ощупываю его пальцами, пробираясь все ниже и ниже, пока не касаюсь спины ротана чудовищных размеров. Длина моей руки на этом закончилась. Я мог только погладить его сверху от головы до хвоста одним пальцем. Рыба скользкая — не взять. Каких-то трех сантиметров не хватило для того, чтобы дотянуться до нижней челюсти.
Мысли о том, что можно попробовать вырвать траву с корнем, меня не посетили. Рукав, сгруженный до подмышки, намок. Напоследок еще раз провожу кончиком пальца вдоль тела по мясистому позвоночнику, прощаясь с гигантом, и отрываю леску.
Деликатес на сковородке
Мы запланировали сегодня наловить столько рыбы, сколько потребуется на ужин. Племянник с каждым часом становился все голоднее, и норма увеличивалась пропорционально аппетиту. Желая закончить рыбалку, я подумал: «Саньку надо как можно скорее накормить!».
По дороге назад мы переезжали через реку Клязьма. Холодная свинцовая вода уныло перемещалась вдоль набережной. В конце моста, еще раз взглянув на противоположный берег с заливом, увидел рыболова на льду.
— Гм… А я-то думал, что все растаяло! — вырвалось у меня.
Приехав домой, мы почистили рыбу и нажарили целых две большие сковороды. Ротаны с белым нежным мясом оказались деликатесом! Хорошо, что наловили много. Именно такого количества хватило, чтобы усладить нас полностью. Племяшка, не успев доесть, предложил повторить сегодняшний день.
— Мне понравилось! — сказал он, улыбаясь.
— А я, по правде говоря, был уверен, что ты пошлешь все к черту. Сегодня и день «благополучный», как раз для этого.
Мы опять проговорили полночи и, как водится в подобных случаях, проспали. Автобус ушел без нас. Что делать? Время уже восемь часов утра.
Настрой на Долгую Лужу был еще с вечера такой, что отступать не хотелось. Тут мне и припомнился рыболов в заливе. Я предложил съездить на Клязьму. Санька согласился испытать себя в новом качестве. Ловить предстояло окуньков, а если повезет, то и плотвичек. Но сначала нам нужно было хорошенько подкрепиться.
Чувство неловкости
Плотно позавтракав, я сунул в рыболовный ящик несколько удочек — «телефончиков» с мормышками. Кобылки с блесенками решил не выкладывать. За окном по-прежнему было плюс два градуса.
Добравшись на одном из троллейбусов до центра города, мы пересели в другой, который ехал в сторону загородного парка. Пока были в пути от дома до противоположного края моста, я доподлинно испытал чувство неловкости.
Вокруг ни снежинки, ни льдинки, впору листочкам распускаться. Рядом люди в легких курточках бросали на нас косые взгляды. А мы в валенках с калошами, шапках-ушанках и телогрейках. Все равно, что лыжники в летнюю жару.
После десяти минут хода по петлявшей тропинке выбрались к небольшому заливу, в центре которого на льду сидели человек 30. Подойдя поближе, мы обнаружили, что лед растаял на полтора метра от берега.
Бросив беглый взгляд, я сразу понял, что попасть к рыбакам можно только по двум бревнышкам, соединявшим нашу сторону с заветной ледяной кромкой. Струсить мы не могли. Если столько народу перебралось, то чего нам бояться?
Переправа далась нелегко. Скользкая поверхность бревна пружинила под ногами. Лед был чистый и гладкий. Мы подходили к «базару», еще не зная, как будем ловить. Вокруг все без исключения блеснили судака.
Непонятно, какая тут глубина и есть ли обратное течение. Наши ротаньи удочки для такого способа лова не годились. И леска 0,12 мм слишком тонка, и блесенка в два сантиметра мала.
Обойдя рыбаков, я сделал лунку позади них и достал «телефончик» с маленькой мормышкой. Там был выход на отмель. Санька, во все глаза смотревший, как происходит игра кивком, сказал, что все понял, и отобрал удочку.
Работа со снастью
Я решил попытаться «уговорить» судака. Вернулся обратно и просверлил отверстие поближе к переправе. Толщина льда всего 5 сантиметров. Надеясь, что здесь будет глубина поменьше, чем у рыбаков на «базаре», стал разматывать кобылку с блесной.
Только хотел насадить мотылей, как передумал, увидев, что из красного чехла для ледобура свисает нитка того же цвета. Соорудив на крючке мини-кисточку, опустил готовую приманку в воду. Отмотав два метра и не найдя предела глубины, стравил ровно столько же.
Дна не было. Еще метр, потом еще и еще. Блесенка тонула еле-еле. Только после восьми метров она оказалась на месте. «Вот если здесь «рюхнуться» под лед, то мало не покажется!» — пришла мне на ум тревожная мысль.
Пока закреплял леску, опять пропало дно. Я добавил полметра — появилось. Освобождаю кивок от случайной петли, вертя при этом удочку в руках. Готово. Опускаю ее ко льду, а твердь подводная опять исчезла! Все-таки есть легкое обратное течение. Я подумал, что если дополнительно отмотаю целый метр, то смогу хоть немного поиграть приманкой прежде, чем ее снесет дальше.
Возникший узел заклинился на вершинке шестика. Вот беда! Я вдруг вспомнил, что когда-то связал две лески вместе, даже непонятно зачем. Наверное, предполагал, что доставать мелкую рыбу придется с большой глубины. «Что же теперь делать?» — призадумался я.
Сняв трубочку, удерживающую кивок, и продев сквозь нее узел, обнаружил, что дальше идет жилка еще меньшего диаметра!!! Если клюнет судак, то обрыв неминуем! Сказать, что я был расстроен, — значит ничего не сказать. «А-а, будь что будет!» — мысленно махнул рукой.
Установив на место кембрик с кивком, протащил остатки свободной лески. Опустил удочку почти до лунки, и приманка коснулась дна. Блесенка, два раза стукнув по нему, опять повисла в толще воды. В быстром темпе стравливаю еще метр. Главное — не терять времени.
Борьба с клыкастым
Пока ковырялся с намоткой, руку дернуло вниз. Я скорее с испуга рванул в обратную сторону. Спасибо кобылке, что успела отдать 12 метров лески до поклевки. Прозрачная, тонкая жилка очень эластичная и поэтому не оборвалась при подсечке.
Вытянутая рука замерла в ожидании первого броска. Через секунду потянуло, и кисть послушно опустилась под давлением рыбы. Аккуратно сглаживаю движение и медленно, очень медленно поднимаю обратно. Снова сильный толчок.
«Ах, как жаль, что я сжимаю не «телефончик». Тогда достаточно было бы просто воспользоваться кнопочкой, и катушка сама стала бы разматываться, только успевай придерживать», — промелькнула у меня мысль. На мое счастье, дальше ледяной кромки дело не дошло. Остановилась «рыбка».
«Давай, давай обратно наверх! — подсказывал я мысленно. — Главное — не оборвать!». Не только руки, все мое тело напряглось, как струна. Из лунки показался узелок. Еще бы пару метров, и начнет работать более толстая леска — 0,12, а это уже полдела.
Судак тем временем пришел в себя и помчался сломя голову. Злополучный узел, чиркнув по пальцам, стремительно уходит под воду. Хватаю брошенную пенопластовую удочку и, чувствуя тяжесть, медленно опускаю руку. Леска-паутинка звенит, скользя по гладкому краю льда. Пальцы, словно датчики движения, улавливают то, как в глубине работает широкий хвост.
— Тормози! Тормози-и!!! — шептали мои губы, но было непонятно, кому обращены эти слова — то ли рыбе, то ли самому себе.
Достойный трофей
Держа удочку над лункой, я почувствовал: пошло обратно. Без суеты перебираю руками. Вот уже узелок появился из воды. Хорошо, что я тогда серьезно подошел к делу, связывая лески. Бандажный ровный бочонок казался литой капелькой на прозрачной жилке.
Упорный хищник никак не мог смириться с тем, чтобы покинуть родные пенаты, и приложил все свои силы для нового броска, отбирая у меня победные метры. Бандаж снова юркнул в темное пятно лунки.
Я не оглядывался по сторонам, поэтому не знал: видел ли кто наш неравный поединок? Скорее всего, нет. Иначе бы нашлись добрые люди с кучей советов, а мне было не до них. Сейчас весь мир состоял только из удочки, сильной рыбы на том конце и ледяного отверстия между ними.
Рывки сменялись незначительными паузами, во время которых я перехватывал узелок. Наконец, ослабленный трофей дал себя поднять в полводы. Потерявший ориентировку, он пошел по кругу и благодаря моим стараниям доплыл почти до ледяной поверхности.
Капельки пота сползали из-под ушанки. Вытереть некогда. Все внимание сосредоточено на темном, единственном круге перед глазами. После двух не резких, а скорее отчаянных бросков при полном отсутствии сил леска опять пошла на меня, и в лунке появилась большая рыбья голова. Левой рукой, обхватив шершавую морду пальцами, я выволок на лед судака весом за килограмм.
Безрассудные «конкуренты»
В этот момент соскочившие с ящиков рыбаки ускоренно сматывали свои блеснилки и почти всей толпой ринулись меня обсверливать. Разум в такие минуты почти всегда отсутствует.
Существует неписаное правило, что шум от работы буров никак не влияет на поведение судака. Он не боится и никуда не уходит с того места, где усиленно дырявят лед. Можно из-под его носа выловить всех соплеменников подчистую, а клыкастый хищник и не заметит, что остался один.
Поэтому считается нормой, что удильщики обычно смело садятся рядом с тем, кто нашел рыбу. Но здесь не волжские просторы с твердым полуметровым покрытием, где безнаказанно собираются всей толпой в одной точке.
Из моей лунки полилась вода. Послышался треск разрушаемого льда от непомерной нагрузки. Опомнившиеся рыбаки распластались, не сходя с места, и, как пауки, расползлись в разные стороны. Я, сжав голову выловленного судака, ретировался тем же способом вдоль своего берега, держась справа от поредевшего базара. Когда все успокоилось, вернулся за ящиком и ледобуром.
Завидный трофей, изогнувшись с гордо поднятым спинным плавником, лежал на льду во всей красе. Люди подходили уже поодиночке и, одобрительно кивая головой, возвращались обратно.
Я в этот день оказался единственным, кто смог обрыбиться. Учитывая то, что судак не тот объект, на который была настроена моя кобылка, его поимка стала для меня бесценным подарком.
«Рождение» нового рыболова
Санька, еще не видевший ни одной поклевки в заливе, топтался рядом, разглядывая колючий гребень. Я подумал: «Как было бы замечательно, если бы мы попали на хорошую стайку плотвы. Это закрепило бы полученный племянником вчера опыт. Тогда с уверенностью можно было бы сказать, что на свет «родился» новый зимний рыболов! Ведь главное при обучении новичка — не бравада учителя, а поощрение успехов подопечного, впервые взявшего в руки удочку».
Хотя в моем первом опыте было все как раз наоборот. Уже долгие годы во мне сидят обида и несправедливость. Я с тревогой поглядывал на племянника в ожидании. Что он скажет? И дождался.
— Юрич, может, по домам?
«Вот, так и знал! — с горечью подумал я. — Рыбачил все время один, так без компании и останусь…». Но следующими словами Санька развеял все мои сомнения.
— Давай дождемся, когда замерзнет? А то сейчас как-то не очень ловится!..
— Согласен!
Итак, «рождение» на льду нового зимнего удильщика состоялось! Сейчас уже можно было спокойно возвращаться домой.
Выловленный судак не помещался в рыбное отделение ящика. Согнув клыкастому хвост, я закрыл крышку. Тем самым лишил трофей возможности пошевелиться.
— Теперь можно идти жарить рыбу! — сказал я, и мы по одному направились в сторону спасительных бревнышек.
Сергей Мокеев, г. Владимир
