Стабильное время 1985 года делало жизнь размеренной и спокойной. Твердые цены и средняя зарплата позволяли планировать бюджет семьи. Можно было без проблем отправляться в поездку на отдых с удочками за полтысячи километров. На предприятиях существовали секции рыболовов-любителей, которым выделяли служебные автобусы для посещения водоемов нашей области.
Зимние волжские берега, куда всегда стремились любители подледного лова, были в недосягаемых пределах дозволенного маршрута. Зная об этом, водители экскурсионных лайнеров выписывали путевки в города, находившиеся около великой реки.
Мы с племянником Санькой, который к апрелю стал моим постоянным спутником на всех местных рыбалках, решили побывать на Волге. Он — в первый раз в жизни, я — во второй. Впрочем, у меня тоже не имелось ярких впечатлений от визита на берега этой реки.
Единственное, что осталось в памяти от прошлой поездки, так это то, как доставили неизвестно куда, проводили сонного из автобуса в какой-то дом. Потом всей толпой затемно вышли на лед. И так повторялось два дня.
Полюбоваться живописными окрестностями мне тогда не удалось, так что можно было считать, что я тоже ехал на Волгу впервые. Только теперь оказался в роли старшего. А куда именно нас привезут, знали только водитель и его сменщик.
Неизвестный маршрут
Отправной точкой для путешествия всегда был магазин «Турист». К полуночи туда подтягивались все желающие провести выходные дни на льду. Начали подъезжать экскурсионные автобусы. Все рыбаки собирались группами по 4-6 человек. Такое количество удобно для игры в карты и для аренды помещения для ночевки.
Когда в очередной раз открылась дверь в комфортный салон «лайнера» и прозвучавший голос сообщил о наличии только двух свободных мест, никто из очереди, кроме нас с Санькой, не вышел. Погрузив вещи в багажное отделение, мы с трудом протиснулись сквозь картежные столики из рыболовных ящиков, которыми был заставлен весь проход в салоне. Расположились в незанятых креслах и с удовольствием откинулись на спинки сидений.
— Начало мне нравится! — радостно объявил Санька, оглядывая наших соседей. — А куда едем?
— На Волгу! — заржали рыбаки.
Им было все равно, где оказаться, лишь бы подальше от дома. Под анекдоты, хохот и выкрики азартных игроков мы задремали… Проснулись от того, что кто-то скомандовал:
— Приехали, выходим!
Автобус стоял на дороге, окруженный деревенскими домами по обе стороны. В окнах кое-где горел свет. Множество машин было припарковано на асфальте и во дворах. Почти все места для ночевки оказались занятыми. Минут 20 пришлось ждать, пока знающий человек не вернется с «разведки» и не назовет адрес свободного помещения.
— А мы где? — поинтересовался я у одного из рыбаков.
— На Немде.
— Как?! Это же на другой стороне Волги! Район Трехречья!
— Да-да, — подхватил он, — тут места, как в дельте, — одни протоки!
Своевременное предупреждение
Наконец, появился сменщик водителя с дедом-«аборигеном». Толпа, гремя ящиками, двинулась медленным шагом за ними. Я услышал разговор.
— Поздно приехали. На недельку бы пораньше! Сорога уже двинулась вверх на нерест.
— Не вся же она ушла?
— Стайки попадаются, но редко.
— Далеко домик, дед?
— С краю последний. Там у меня кот живет.
— За хозяина, значит? — весело уточнил помощник.
— Он под домашним арестом сидит.
— Напакостил?
— Не совсем. Страшно его в комнате держать: дети малые, да и взрослые боятся.
— А он что — дикий? — начал волноваться помощник.
— Нет, хороший кот, ласковый. Если куриные яйца не доставать, все будет нормально. Предупредите всех и не вздумайте ими по столу стучать, без глаз останетесь!
— Вот это кот! — обеспокоенно сказал сменщик водителя, представляя себе картину нападения животного. — А ведь у каждого нашего рыбака по десятку вареных яиц наберется. А если накормить зверюгу до отвала?
— Бесполезно, — ответил дед, — они для кота хуже валерьянки. Вот и пришли… Продукты на первое и второе сразу отложите, я с собой захвачу, чтобы вам ужин готовить. Пакеты вешайте на крыльце. Ну, располагайтесь…
Сразу все договорились: кота куриными яйцами беспокоить не будем, а возьмем их с собой на рыбалку. Мы с Санькой, чтоб никому не мешать, захватили русскую печку в личное пользование.
До рассвета оставался еще час, и рыбаки решили позавтракать. Появился здоровый пушистый кот. Опасливо на него поглядывая, все занялись чаепитием. Мы тоже перекусывали, сидя на печке.
Ожесточенная схватка за деликатес
В комнату вернулся мужик, отлучившийся по какой-то надобности. Поставив на стол термос, бутерброд и пакет с яйцами, уселся на стул, предвкушая удовольствие от сытной трапезы перед рыбалкой.
— Петька, — проговорил его товарищ, — кота видишь?
— Да… И что?
— Бутерброд с чаем оставь, остальное убери. Иначе пожалеешь! Вареные яйца не показывай коту. Я тебя предупредил!
Петя про себя подумал: «Какой вред будет от животного? С виду кот ласковый. Вон даже глаза зажмурил от удовольствия».
— Ну и пейте свой чай, а я есть хочу. Сдался мне какой-то кот!
Достав из пакета нежелательный продукт, он стукнул им по столу, чтобы разбить скорлупу. В оцепенении мы наблюдали молниеносный прыжок и полет кота по воздуху. Рыбак рефлекторно дернулся, защищая лицо.
В ту же секунду в правую руку, державшую вареное куриное яйцо, воткнулись клыки, а также все когти, какие были на четырех лапах. Вдобавок ко всему послышались душераздирающий звериный рык и вопли раненого.
— Брось яйцо! — хором закричали удильщики, наблюдавшие сцену атаки.
Петька орал, боясь стряхнуть вцепившегося в руку кота-гурмана. Яйцо вывалилось на пол. За ним следом устремилось животное.
— Хорошо, что ты не успел его в рот положить, а то бы доказывал дома со своей расцарапанной рожей, что был на рыбалке, а не у любовницы, — заметил друг. — Я предупреждал тебя.
Над столом на самом заметном месте с вызывающим видом висела аптечка с бинтами, йодом и перекисью водорода. Дед — молодец, позаботился!
Я вспомнил наших деревенских кошек, одна из которых спала на грядке с огурцами. Мы их так и не попробовали в том году. Вторая охотилась за лягушками вместо мышей. А третья, моя городская, прямо тряслась при виде хурмы. Вот и этот кот тоже, наверное, из таких «гурманов».
В поисках знакомых лиц
Обработав несчастному кровоточащие ранки, все стали собираться на улицу. Добраться до места оказалось очень просто. Спускаешься на речку и проходишь по льду 300 метров до ее впадения в Немду.
Сразу наткнулись на прикормленные лещевые лунки, просверленные двухсотым ледобуром. Впереди виднелись узкие протоки с заливчиками. Мы с племянником, видя, как некоторые взялись осваивать лед, выбрали место у камышей. Первые поклевки маленькой плотвы отвлекли наше внимание.
Другие рыбаки, приехавшие сюда за сорогой, увидели, какая мелочь ловится в этом месте, и куда-то ушли. Спохватившись, мы бродили в поисках знакомых лиц и корили себя за то, что не заметили момента их исчезновения.
Пришлось не отлучаться с протоки, чтобы найти дорогу обратно. В результате за день наловили одну мелочь. Мы решили, что завтра ни на шаг не отойдем от «своих» рыбаков.
Во время вечернего сбора в доме выяснилось, что на главной реке был проход хорошей стаи крупной рыбы. Там шли особи в среднем по 700 граммов весом. Мы с Санькой смирились с неудачей, уповая на следующий день.
Дед привез салазки с едой, посмотрел на исцарапанного горемыку, но тот был, как говорится, сам виноват. Появившийся кот потерся о валенок хозяина, не подозревая, что именно ему обязан ограничением свободы.
Выбор подходящей приманки
Утро нового дня порадовало нас легким морозцем и слабеньким ветерком. Рыбаки гуськом топали на вчерашние лунки, мы старались не отставать. Обогнули остров, прошли по узкой протоке и скрылись в камышах. Ледяная тропинка привела нас на бугор, с которого обозревалась главная река.
Я все время оглядывался, запоминая дорогу, особенно вход в лабиринт проток. Группа людей сидела плотной кучкой на льду выше по течению. В центре скопления лежала всего одна рыбина — сорога под килограмм весом. Казалось, что наши товарищи по увлечению заняли все свободное пространство между собой, используя каждый кусок чистого льда.
Рыбачили на очень крупные мормышки, как на донку, изредка поднимая удочку и ставя ее на место. Подглядев снасть и выяснив глубину ловли — пять метров, мы с племяшом сели вплотную к базару с нижней стороны. Как я тогда подумал: «Рыба пойдет мимо нас, против течения. Значит, есть шанс перехватить ее, пока она не попадет в частокол из висящих лесок!».
Толстый весенний лед поддавался бурению очень плохо. Мешала вода, пропитавшая его верхний слой. Работая в несколько приемов, я выдохся вконец. «Бедный Санька! Каково ему будет, пацану двенадцати лет, справиться с такой непосильной задачей?!» — промелькнула у меня мысль.
В моей коллекции не было тяжелых мормышек. Я выбрал самую крупную из всех, но она оказалась вполовину меньше приманок, которые использовали рыбаки. Пришлось довольствоваться тем, что есть.
Я опускал в лунку приманку с насаженными мотылями. Сердце от возбуждения стучало где-то в горле. Хорошо, что мы сели ниже других по течению, а то перепутали бы снасти соседних рыбаков. Восемь метров прошло, и кивок отыграл легкое касание грунта.
Добавив небольшой запас лески, я закрутил винтик на удочке. Ищу дно и чувствую, что мормышку «смыло» и она повисла в толще воды. В памяти тут же возник случай с судаком, которого я пытался поймать на маленькую ротанью блесенку. Тогда мне из-за течения пришлось отмотать две лишние глубины. (Более подробный рассказ об этом читайте в материале «Судак — не ротан» в ноябрьском номере газеты за 2017 год — № 11 (102). — Прим. редакции.)
Санька пробурил лунку наполовину, посмотрел в мою сторону и высунул язык, показывая, что выдохся. Я к тому времени успел отдохнуть, поэтому легко помог племяннику, досверлив остаток льда, и вернулся к себе.
Нешуточная борьба за рыбу
После очередного касания дна кивок на удочке прижало вниз. Сделав подсечку, я не ощутил никакой тяжести. Только потом, медленно поднимая леску, почувствовал, что она напрягается все больше. Испугавшись обрыва снасти, остановил процесс. И вовремя!
Звенящая жилка, проскальзывая сквозь пальцы, стала быстро уходить в глубину. Одним махом я лишился почти всего выбранного запаса, хоть и притормаживал по мере необходимости. На последнем метре почувствовал остановку и возвращение трофея.
Поднимая рыбу кверху, услышал, как вокруг меня заскрежетал лед под воздействием десятков буров. Я боялся, что не выдержит парусившая леска. Мой Саня, еще не приступив к ловле, тут же затерялся среди набежавших людей. Кто-то уже сидел вплотную ко мне.
Я, стоя на коленях, подтаскивал клюнувший экземпляр. В этот момент один из рыбаков, сверливший лед также близко и глядящий в мою сторону, не заметил, как ручка его бура, вращаясь на полном ходу, сбила шапку у сидевшего за моей спиной удильщика.
Не успели прозвучать слова извинения, как где-то рядом послышалась ругань другого мужика. Кому-то в ажиотаже просверлили плащ ОЗК (общевойсковой защитный комплект. — Прим. редакции).
Борьба за рыбу развернулась нешуточная. Моя сорога достигла льда и уперлась в нижний край лунки. То ли мормышкой за лед зацепилась, то ли на самом деле не проходила в отверстие — непонятно. Я отпустил и снова подтянул. Внизу кто-то шевелится, а в лунку не идет!
Расстегнув и стянув с левой руки телогрейку, стал засучивать рукав свитера. А тут еще рубаха с пуговицами! Понял в запале, что оголенного места не хватит для того, чтобы достать эту рыбу. Извиваясь на льду, сдирая через голову свитер и держа в правой руке натянутую леску, почувствовал щелчок обрываемой снасти!..
Прощальный подарок
Шоковое состояние длилось несколько секунд. За это короткое время стало понятно, что трофеев больше не предвидится. Надо было снять стресс и успокоиться. Пригласил племянника на кружечку горячего чая, с удивлением наблюдавшего картину захвата полезной площади вокруг него.
Рыбалка на глубине для меня была закончена. Мормышки-то мои — легкие, ловить не на что! А для Саньки и подавно все завершилось, даже толком и не начавшись. Нам не хотелось больше находиться посреди такого разгоряченного «табуна».
Мы сместились подальше от всех к берегу. День продолжился в спокойной обстановке за ловлей мелкой плотвы. Из всей толпы за это время двое вытащили по одной сорожине… и все закончилось. Пора было возвращаться домой. Автобус отходил в три часа дня.
Я обиделся на себя, так как не предусмотрел подобных обстоятельств и подвел племяша. Но тот был весел, бодр и восторженно говорил о том, как он реализовывал осторожные поклевки. Не стал его разубеждать, что дело-то здесь совсем в другом. Оказаться в таком месте и не побороться с трофейной рыбой — вот где промашка! А еще досаднее упустить единственную удачу.
Сборы в нашем временном пристанище были недолгими. Перекусив на скорую руку, мы решили всем коллективом порадовать кота-гурмана. Добрую часть яиц, которые на рыбалке некогда было съесть, поместили в большую миску. Полную посудину с возвышающейся горкой поставили на полу в центре гостиной.
Ответственный за эту операцию предусмотрительно надел овчинный полушубок, теплые рукавицы и маску, с помощью которой обычно защищался от ветра. Мы уехали, а дед, вернувшийся для уборки помещения, обнаружил обезумевшего от восторга кота. Тот «нарезал круги» около вожделенного блюда с куриными яйцами.
Сергей Мокеев, г. Владимир
