Окунь и рыболовное счастье

полосатый хищник

В один из выходных дней в конце июня рано утром отправились мы вдвоем с приятелем Михаилом на водоем. Солнце еще не взошло, на небе не было ни облачка, на улице стояла необычная тишина, прерываемая негромкими криками дроздов, которые уже летали и бродили по грядкам и клумбам. Не надеясь на большой улов, мы выехали налегке с двумя удочками и насадкой.

Неожиданные открытия

Просидели у воды часа три, но ни одной поклевки даже не видели. Собрались возвращаться домой. Проехав метров триста от нашего места, обратили внимание на удильщика, одиноко замершего на берегу озерка, которое находилось немного в стороне от дороги. Мужчина снимал рыбу с крючка.

Надо же! У нас ни разу не клюнуло, а здесь рядом бывают поклевки! Мы, конечно, остановились, взяли удочки и подошли к незнакомцу. Он в это время опускал в воду садок, в котором было десятка два рыбешек.

— Как ловится? — задал вопрос Михаил.

— Клюет понемногу! Хотелось бы лучше, но и то, что есть — неплохо!

— А на что ловишь?

— На опарыша!

— Дай пару штук попробовать!

Рыболов оказался добрым человеком, поэтому открыл коробочку и дал нам две личинки. Мы отошли в сторону, нацепили наживку и минут через пять поймали по рыбке. Мишке попалась плотвичка, а мне — окунь.

Личинки были слегка деформированы, но еще целы, так что мы опять забросили снасти в воду. На этот раз оба поймали по полосатому разбойнику. Теперь уже насадка не годилась для дальнейшего использования, и нам пришлось ехать по домам.

— Надо искать и добыть опарыша! — сказал Михаил, выходя из машины.

— Личинок этих нужно разводить, — поправил я приятеля. — Процесс малоприятный, скажу тебе. А уж «аромат» какой! Однажды пытался заняться выращиванием опарыша дома. Жена по запаху нашла ведро, в котором я разводил этих личинок, и выбросила его на помойку вместе с содержимым! Думаю, нам лучше пойти другим путем. Ты разве не видел, как местами «кипит» вода и мечутся мальки и мелкие рыбешки? Это окунь их гоняет! А если так, то почему бы не половить на живца?

— Обратил! — ответил Михаил. — Вот только такой способ рыбалки у нас не очень-то распространен!

— Значит, займемся этим делом! Постепенно распространим ловлю на живца…

Вечер на озере

В конце дня я опять собрался на рыбалку. Михаил куда-то запропастился, пришлось ехать одному. На этот раз у меня имелась четкая цель — отправляюсь ловить окуня. Кроме поплавочной удочки, взял с собой малявочник, который лежал в гараже без использования уже лет десять.

Поймать несколько мелких рыбешек, годящихся на роль наживки, не составило труда. Нацепив на крючки насадку, я забросил снасть в воду. Потянулись томительные минуты ожидания: будет брать окунь моего живца или нет? Прошло несколько минут. Поплавок задергался, упал на поверхность воды, затем поплыл и утонул. Я подсек. Есть! Попался!

Да! Моей добычей стал окунь среднего размера — примерно с ладонь взрослого мужчины. Пока я ждал поклевки, две рыбешки, предназначенные для наживки, уснули. Пришлось их выпустить в воду и поймать парочку на замену. На этот раз не стал делать запас — живцы в банке слишком быстро засыпали и делались непригодными для насадки.

Опять потянулись минуты ожидания. Вновь задергался поплавок. На этот раз он не падал на поверхность воды, а сразу исчез. Подсечка. Есть! Судя по сопротивлению, попался экземпляр больший, чем в первый раз. Но нет! Оказалось, что теперь клюнул не один, а сразу два окуня!

Всего за полтора часа я поймал десятка два полосатых разбойников. И тут неподалеку от меня расположились два рыболова. Видимо, дела у них шли не очень хорошо, поскольку у мужиков было время наблюдать за тем, как я ловлю.

— Ух ты! — громко сказал один из них. — Гляди, как окуней тащит! Прямо одного за другим! Пойдем посмотрим поближе!

Рыбаки встали, подошли ко мне и стали задавать вопросы:

— Как ловишь, что у тебя окунь клюет чуть ли непрерывно?

— На обычную удочку! Сейчас попадется, вытащу — можете посмотреть!

— А на что ловишь?

— На малька!

— А где ты его берешь?

— Ловлю малявочником! Вон он на берегу лежит!

— Можно нам тоже поймать мальков?

— Конечно! Ловите себе! Все равно у меня пока не клюет!

Мужики взяли малявочник, поймали несколько рыбешек и вернулись на свое место. Я выловил очередного окуня, и мне понадобились еще живцы. Схватил малявочник и понял, что… рыбалка на сегодня закончена: соседи сломали крестовину, сделанную из двух хлыстов тальника. Ладно! В конце концов, улов и так не маленький.

Предложение приятеля

Приехав домой, я подумал, что, по всей вероятности, мой ангел-хранитель вовремя вмешался, остановив рыбалку. Жена наотрез отказалась чистить окуней, решительно объявив:

— Занимайся ими сам! А я рыбу не люблю! Но, если ты ее почистишь, приготовлю!

На обработку окуней у меня ушел почти весь вечер. Правда, был небольшой перерыв. Когда я счищал чешую с десятого или уже одиннадцатого полосатого разбойника, ко мне заглянул Михаил. Посмотрел на мою рыбу и предложил поехать утром поискать раков.

— Говорят, что они сейчас неплохо ловятся! — заметил приятель.

— Можно, конечно, и съездить. Но мне кажется, что сейчас раки все же плохо ловятся. В конце мая с ними совсем беда была. Видимо, линяли.

— Так с той поры уже месяц прошел! Времени достаточно, чтобы не только новый хитин появился, но и панцирь затвердел.

— А где ты был после обеда? Случайно, не за опарышем ли ездил?

— За ним тоже! Но не нашел! В здешних магазинах и на рынке его нет, а мотаться в город за полсотни километров не захотелось. К тому же местные рыбаки утверждают, что и на червя сейчас в Пышме можно неплохо половить.

— Это тебе, наверное, не удильщики, а торговцы на рынке говорили. Им лишь бы своих червей сбыть! А поймаешь ты или нет — продавцов это не волнует!

— Ладно! Так ты поедешь?

— Давай-давай! — вмешалась в разговор жена. — Поезжай! Мне спокойнее будет, хоть высплюсь! А то ты просыпаешься ни свет ни заря и начинаешь шуршать, топать, греметь!

— Ну, после твоих слов, дорогая, я просто обязан поехать!

На карьере

Раки у нас встречаются лишь на отдельных водоемах, которые можно пересчитать по пальцам одной руки. Перспективное место — бывший карьер керамзитного завода, затопленный лет тридцать назад. Рыбы в нем мало, поэтому люди с удочками здесь останавливаются редко.

Но года три назад появились раки, причем в большом количестве. Правда, они были невелики по сравнению с волжскими. Те считаются маленькими, если короче 15 сантиметров. Таких раков даже не брали, отпускали обратно. А в Сибири даже особи больше десяти сантиметров — уже крупные.

Раков мы ловим простейшими разрешенными орудиями. Они представляют собой обручи из проволоки на стропах с натянутой сеткой, а в ней — приманка, как правило, рыбья голова. Установив раколовки, ждем полчаса и смотрим, не попался ли кто. Проверим и возвращаем орудие обратно.

А в промежутках успеваем закидывать удочки. Я попытался добыть мальков или мелкую рыбешку, но сделать этого не удалось. Почти отвесные края карьера на большинстве участков затрудняли подход к воде. В тех же местах, где подойти было можно, мальки почему-то не ловились. А на червя клевали мелкие окуньки, не годные ни для употребления в пищу, ни в качестве наживки.

Часа через два рядом с нашим местом причалила лодка с рыболовом. Один из его трофеев вызвал у нас удивление и зависть. И это была не щука длиной около метра. Таких зубастых хищниц весом от пяти килограммов мы и сами ловили немало, они у нас не редкость. Из десятилитрового ведра торчала задняя часть какой-то другой рыбы.

— Что это Вы поймали? — поинтересовался Михаил, показывая рукой.

— Окунь! — коротко ответил незнакомец.

— Не может быть!

— Убедитесь сами! — сказал мужчина и продемонстрировал нам свой трофей, выдернув его из ведра, на треть заполненного плотвой и небольшими окунями.

Мы осмотрели рыбу. Да, это был полосатый разбойник, но какой! В длину более полуметра, туловище какое-то закругленное и в самой толстой части достигало в диаметре 20 см.

Пока рыболов относил лодку к машине, мы осмотрели не только его добычу, но и снасти — два коротких спиннинга. Ничего особенного: крючки обыкновенные и мормышки, похожие на перевернутую каплю. Когда хозяин вернулся за уловом и удилищами, Михаил поинтересовался:

— А на какую наживку попался такой трофей?

— Сам толком не помню! Приехал затемно. Ловил на живца, затем на опарыша, потом — на червя. На все клевало понемногу, — ответил мужик и ушел.

Мне показалось, что он хитрит. Такой уж народ — сибиряки: своими секретами не делятся!

С этого времени окунь-великан возникал перед глазами всегда, как я начинал думать о рыбалке. Мало того: стоило подумать о водоеме и удочках, как сразу же появлялось желание поехать на карьер и поймать такого же полосатого хищника, которого добыл незнакомец… Но в реальной жизни не всегда есть возможность делать то, что хочется…

На Пышме

В конце месяца похолодало и пошли дожди. Желание заниматься ловлей рыбы или раков поубавилось. Одно дело — сидеть с удочкой на берегу или в лодке в сухую и солнечную погоду, совсем другое — мокнуть со снастями в ливень при сильном ветре.

На рыбалку мы выехали только в последние дни июля. Отправились на речку Пышму. Добрались затемно, но заря уже разгорелась, пространство просматривалось. Накачав лодки, двинулись к воде.

Михаил нашел неподалеку участок, где виднелись пучки травы. Я переплыл речку и разместился на маленьком мысу. С одной его стороны было мелководье, где местами росла трава. С другой — имелся небольшой заливчик метров пять шириной и двадцать в длину. Там никакой растительности не было.

Я забросил снасти в заливчике и стал ждать. Рыба не клевала. Немного подождав, принялся собирать малявочник. Оставил удочки в воде, прошел к руслу реки и поставил ловушку на мелководье. Через минуту попались несколько мальков окуня и плотвы. Полосатых я отпустил. Крошечных плотвичек нацепил на крючки одной из удочек.

Прошло минут десять. Неожиданно поплавок вначале упал в воду, затем приподнялся и… опять рухнул, после чего исчез. Я подсек и по сопротивлению понял, что рыба была не очень крупной. Потянул снасть вверх и вытащил из воды щучку сравнительно небольшую — граммов на 300. Хищница польстилась на насадку и проглотила вначале одну рыбешку, а затем другую.

Поймав малявочником еще пару живцов, я снова оснастил удочку. Опять потянулись долгие минуты ожидания. У Михаила, кажется, тоже не клевало. Он сидел в лодке, почти не двигаясь. Ждем…

Где-то через час у меня опять клюнуло. Подсек — попался окунь довольно крупный. Снял его с крючка, иду ловить рыбешку на насадку. У Михаила, кажется, тоже произошла поклевка. Тянет кого-то из воды, похоже, что крупного. Вон как удочка изогнулась! Остановился, смотрю! А Михаил вытащил из воды какую-то рыбу — темную, массивную.

— Что там у тебя?

— Карась! Закачаешься, какой огромный! Судя по сопротивлению, я думал, что это щука…

— Интересное дело! Ловишь на червя, а ожидаешь зубастую!

— Был у меня такой случай. Попалась на крючок маленькая плотвичка, а ее проглотила щука и попалась!

— Это бывает один раз в жизни. Сегодня не тот случай.

Я снова оснастил удочку. К моему удивлению, на этот раз клюнуло очень быстро. Опять окунь точно такой же, как и предыдущий. После этого клев прекратился. Прождав час, мы решили закончить рыбалку. На берегу осмотрел улов друг друга. Один карась Михаила показался мне массивнее, чем оба полосатых разбойника и щучка, что попались на мой крючок.

— Хорошие окуни у тебя, но до того, которого мужик поймал на карьере, им еще далеко, — заметил приятель.

— Та-а-а-ак! — протянул я. — Значит, тебе тот гигант тоже в душу запал?! Чего же мы тогда поехали на Пышму?

— А на карьере ничего не ловится! Глухо, как в танке ночью. Два раза там был. Никакого просвета.

— Ясно! Значит, тайком от меня смотался?! Ну и ну! Давай-ка лучше опять поедем за раками. Заодно и окуня половим. А то ведь не известно, будет он клевать или нет…

— Решено!

«Охота» на полосатого хищника

Через неделю после рыбалки на Пышме мы вновь оказались на карьере. Поставили раколовки, донки и «кружки» на щуку и окуня. Выбрали места, где, по нашему мнению, мог обитать крупный «матросик». Забросили в воду снасти, но… нужная рыба не клевала.

Нельзя сказать, чтобы совсем ничего не ловилось. На крючок поплавочной удочки с периодичностью в полчаса попадались окуньки длиной не более десяти сантиметров. Этих «малышей» мы отпускали с предложением «идти домой и вернуться с родителями».

Но наш замысел не сработал. То ли окуньки куда-то по пути свернули, не добравшись по пункта назначения, то ли их «отцы и матери» были чем-то заняты… В общем, на крючки поплавочных удочек опять попадалась всякая мелюзга.

Что касается донок и «кружков», то на них вообще никто не клевал. Михаил попытался закидывать мормышку с лодки и с берега. Результат был тот же, что и при использовании «кружков».

А вот раки ловились, причем хорошо. За вечер попалось десятка четыре особей, что для Сибири совсем неплохо! Так мы и уехали без рыбы, но зато привезли раков.

На следующий день решили попробовать еще раз. Опять примчались на карьер, расставили свои легальные орудия. Повторилась та же история с той лишь разницей, что через два часа Михаил ушел на старицу, которая находилась неподалеку. Там в изобилии клевал ротан. Мне же идти было нельзя: ловушки на раков следовало проверять с периодичностью в полчаса.

Так мы навещали карьер почти месяц, но крупный окунь и не думал попадаться на наши снасти. На пятый или шестой заезд случилась мелкая неприятность: пошел дождь и сильный… Пришлось срочно собирать вещи и возвращаться домой. Дело в том, что к водоему ведет только грунтовая дорога, которая после ливня становится непроезжей.

Из-за спешки один «кружок» мы не сняли и заметили это только на следующий день. Опять отправились на карьер, хотя и без большого желания. Подплыли на лодке к тому месту, где оставалось орудие лова, но его не увидели. Это было странно, поскольку травы и камыша поблизости не имелось.

На всякий случай решили продолжить поиски. Вдвоем на одной лодке стали обследовать берег, осматривая места, куда наш «кружок» могла затащить большая рыба или загнать ветер. Плавать пришлось долго. Мы обошли на веслах половину периметра карьера, прежде чем заметили среди торчавших из воды веток пропавшее орудие лова.

Я пододвинул его веслом к борту лодки, а Михаил вытащил и начал осторожно выбирать из воды леску.

— Есть! — объявил он. — Сидит! Похоже, что крупный!

— Что-то не похоже… Не сопротивляется! — выразил я свое сомнение.

— Устал за ночь, а может быть, уснул! — ответил Михаил, вытаскивая последние метры лески. То, что попалось на крючок, большого восторга не вызвало. Это был окунь граммов на сто, который намотал часть лески на корягу.

Зависть напарника

Затем мы еще несколько раз ездили на карьер. Ловили раков, ротана, окуней. А когда открылся сезон охоты, добывали пернатых. Однажды самец серой утки прилетел на старицу как раз в тот момент, когда я обходил ее в надежде поднять из прибрежной растительности какую-либо дичь.

Селезень опустился на воду среди редкого тростника. Заметив меня, попытался подняться в воздух, но уже не успел. Мой трофей вызвал легкую зависть Михаила, который обозвал «чирком» добытого мной самца серой утки.

Рыбацкое счастье улыбнулось мне лишь поздно осенью. Было еще темно, когда мы в очередной раз выбрались на карьер. Михаил, поймавший в предшествующий выезд полукилограммового ротана, сразу же ушел на старицу.

Я остался один с ловушками на раков и с поплавочной удочкой. Насадку, небольших гольянов привез с собой. Удобно устроившись на раскладном стульчике, немного вздремнул, изредка открывая глаза и посматривая на поплавок. Когда в очередной раз взглянул на то место, где он должен был находиться, то ничего не увидел.

Дернув удилищем, определил, что кто-то сидит на крючке. Через минуту оценил свой трофей — довольно крупного окуня. Когда пришел Михаил, я похвастался уловом:

— Наконец-то удалось поймать такого же, как у того мужика!

— Этот значительно меньше экземпляра, о котором мы мечтали, — заключил приятель, взглянув на моего полосатого трофея.

— Ничего подобного! — возмутился я. — Он такой же! А ты просто завидуешь! Чужого леща всегда можно подлещиком обозвать!

— Возьми десятилитровое ведро и примерь! — посоветовал напарник.

Дома я так и сделал. Взял ведро соответствующей емкости и опустил в него свой трофей. Пришлось признать, что Михаил был прав. Мой окунь действительно оказался меньше того, о котором я мечтал: из ведра выглядывал только конец хвоста. Видимо, рыбацкое счастье редко бывает полным!..

Геннадий Руднев, г. Тюмень

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий