Отчаянный рябчик

Ряб-петушок

Рябчик отозвался сразу, быстро подпорхнул и устроился невдалеке. Опасаясь выдать себя движением, я продолжал изредка ему подпевать, оставаясь на месте. Так прошел час. Утро манило перспективами, и мне становилось жалко напрасно потраченного времени. В местных угодьях я оказался впервые и хотел ознакомиться с ними по максимуму, да и мышцы, заряженные на работу, утомились от бездействия.

Близкий контакт

Окружающий лес подсказывал, что это не единственный здесь ряб-петушок и я попросту теряю лучшие утренние часы и шансы на встречи с его собратьями. Я снялся с места и, посвистывая, чтобы точнее определить сидку птицы, маскируясь зеленью, двинулся на голос. Певун продолжал отзываться.

По голосу бывает трудно определить точные направление и расстояние до птицы. Рассчитывая, что она метрах в 15, я удивился, когда, выглянув из-за объемистого ствола, почувствовал движение на кусте почти у самой земли. Плавно поднять ружье и прицелиться времени не хватало. Портить трофей близким выстрелом тоже не хотелось.

Да и ряб, увидев неожиданно в двух метрах от себя соперника таких размеров, растерялся. Первой его реакцией было затаиться. Втянув голову, он лишь испуганно моргнул глазами.

Этого мгновения нам хватило, чтобы прийти в себя. Петушок с треском крыльев рванул за куст, а я, резко вскинув ствол, зацепился прикладом за клапан застегнутого нагрудного кармана и отвел палец со спуска — птица скрылась в кустах.

Попытка реванша

При близком и шумном взлете рябчик выглядит внушительно. Ощутив такую близость добычи, я почувствовал себя обманутым и решил повременить с уходом. Дал петушку успокоиться и снова позвал в манок.

К моему удивлению, рябчик откликнулся без задержки! Он приблизился к лесной тропе, на другой стороне которой я стоял, и стал ходить вдоль нее, поддразнивая меня свистом, но не показываясь на глаза. Видимо, я его прилично напугал.

Быстро прошел еще час. Уже со зла решаю столкнуть его и бить в лет. Оставив на поваленном дереве рюкзак, чтобы не мешал при стрельбе, резко пересекаю дорожку… взлета нет. Углубляюсь дальше… тишина.

«Успел ретироваться шустряк», — подумал я. Испытывая чувство досады из-за потерянного времени и вместе с тем облегчение от того, что можно, наконец, уйти, повернул к поваленному дереву с оставленным рюкзаком. Из-под него поднялся рябчик. То ли решил все же подойти на манок, то ли попал туда, петляя от меня. Выстрелить через дерево не удалось.

Прочь отсюда!

Недалеко отлетев, мой «спарринг-партнер» устроился в елке. Через пять минут снова отозвался. Уходить, видя, что дичь на расстоянии верного выстрела, не хотелось, и мы продолжили единоборство. Через какое-то время рябчик поменял позицию, что вновь меня обнадежило.

Но, долго не чувствуя сдвигов, решаю, что три часа — достаточный срок для нашего затянувшегося свидания, и я просто балую пернатого своим чрезмерным вниманием. Решительно направляюсь к елке.

Петушок подпустил вплотную и, мазнув по глазам неброской пестротой, пропал за кроной, оставив только шум в ушах. Лишь из спортивного интереса жду еще пять минут и пробую поманить — любопытно, ответит или нет, опять отзывается.

Боясь снова надолго увязнуть, решительно ухожу от этой напасти. В колее на дорожке еще не оттаял утренний ледок. Ноги застыли и требовали движения. Желая согреться и размяться, я торопливо отрываюсь от этого места, даже не пытаясь свистеть по пути, чтоб не зацепиться еще за какого-нибудь рябца и не застрять.

Легкий шок

Обходя открывшееся болото, забираю далеко в сторону. Наконец, разогнав кровь, решаю остановиться в привлекательном месте и снова попытать удачу. Опять почти сразу ухо уловило петушиный посвист. Классные места! Обидно, что целое утро потратил напрасно.

Слышу подпархивание, сердце обдает теплой волной. Но дальнейший пересвист напомнил мне и голосом, и манерой первого знакомца. «Что это, его близкий родственник? — мысленно удивился я. — Или все они здесь такие?».

Пробую зайти и поманить с другой стороны и, к своему изумлению, узнаю дорожку, которую сегодня уже пересекал. Тихонько продвигаюсь по ней, боясь убедиться, что вышел на того же удальца, и натыкаюсь на поваленную березу, на которой оставлял свой рюкзак.

«Значит, кромка болота привела меня сюда же? — мелькнула мысль. — Похоже на рок!». Испытав легкий шок, решаю, что взять этого обормота — дело принципа.

Смена чувства

Видимо, я подшумел рябчика, но после перерыва он снова вступает со мной в переговоры. Вскоре слышу, как он спорхнул на землю. Свистит и снизу.

Пытаясь его разглядеть, крадусь на звук. Близко подпустив, петушок начинает удаляться, но — что самое удивительное — при этом отзывается.

Бывает, взволнованные человеком рябы стрекочут, а он поет. Явно меня видит, но продолжает петь и бегать от преследователя зигзагами, далеко не отрываясь, умудряясь при этом искусно маскироваться.

Пораженный его смелостью и обескураженный поведением, останавливаюсь. Представляю, какого внутреннего напряжения стоит ему такая борьба, и понимаю, что чувство досады и злобы на этого наглеца перерастает во мне в уважение и симпатию.

Меня давно не радуют быстрые результаты, когда какой-нибудь глупец садится на мушку по первому зову. Большее удовлетворение я ощущаю, сломив сопротивление упорного, мудрого бойца. Когда одолеешь такого противника, чувствуешь, что не только хорошо имитируешь голос, но и понимаешь птицу. Но в случае с этим претендентом меня вдруг испугала мысль, что в конце-то концов я могу и выиграть…

Победный посвист

Тихо разворачиваюсь и беру курс к машине. Октябрь резко урезал светлое время, и познакомиться с угодьями мне уже все равно не удастся. Но это не главное. Подсознательно я понимал, что если и добуду одного-двух рябов-петушков, то это только смажет впечатление от сегодняшнего дня.

Слышу за спиной победный посвист своего соперника, прощально отзываюсь ему, словно шлю воздушный поцелуй, испытывая необычное чувство нежности к этому созданию, которое сумело выдворить со своей территории такого монстра, отстояв жизненное пространство, и которое только что, вероятно, того не сознавая, соскользнуло со свинцового острия.

«Пусть тебе, родной, и дальше так везет! — пожелал я ему. — Впереди — морозы, бескормица, хищники, ночевки под снегом! Так хочется, чтобы ты все пережил!».

В это охотхозяйство я больше не ездил, боясь не услышать своего знакомца. Или, что еще хуже, не узнав, добыть его, если обстоятельства все-таки сложатся в мою пользу, и разрушить воспоминания о том памятном ушедшем в осень дне.

Яков Гиль, г. Москва

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий