Под Тарскими урманами понимается хвойный лес, растущий по правому берегу реки Иртыш. Он начинается в Томской губернии и проходит почти в Тобольскую, кончаясь на далеком севере.
Герои сибирских лесов
Богатые для охоты места лежат на северо-восток от Тары. Туда исключительно ходят промышленники; южнее Тары я не слыхивал, чтобы охотились.
На реках Уй, Туй, Шиш и др. расположены довольно частые деревеньки, жители которых, частью хлебопашцы, осень и зиму занимаются промысловой охотой. Стреляют большею частью из винтовок-малопулек, редко — из дробовиков. 70–80% из промышленников обладают превосходным зрением и завидной твердостью руки, которые позволяют им стрелять почти без промаха. Есть из них положительные артисты своего рода. Мне случалось видать таких стрелков, которые из 10 выстрелов на расстоянии 30–40 сажень всаживали все 10 пуль в одну точку, пуля в пулю. А стрелять белку в голову, чтобы не испортить шкурки, для них — сущая безделица. Пули этих винтовок очень мелкие; из фунта свинцу их выходит от 150 до 250, поэтому и калибры винтовок считаются 180–200–250, то есть по числу пуль, выходящих из фунта свинца. Заряд пороха кладется также очень маленький, так что звук выстрела из такой винтовки можно принять за хлопанье кнутом или что-нибудь подобное, но сила полета пули громадная.
С 15 сентября, с Воздвижения, а если осень стоит теплая, то в последних числах сентября, промышленники начинают приготовляться к промыслу. Нужно заметить, что они называют это не «охотиться», не «идти на охоту», а «промышлять»: охотник — «промышленник». Хлеб с полей к тому времени почти у всех убран, с домашними работами управятся бабы, а мужчины почти все идут промышлять. Сушатся и толкутся сухари, шьются рубахи и чамбары из толстого белого холста, надеваемые поверх обыкновенной одежды — короткой меховой шубы. Иногда, если собираются идти надолго, берут две пары холщевой одежды, потому что приходится в глухом лесу почти ежеминутно задевать за ветки и сучки. На ноги — так называемые бродни — род башмаков из толстой твердой кожи и более мягкой кожи голенища. Ходить в таких броднях очень хорошо, легко и безопасно. Толстая кожа подошв предохраняет ноги от ушибов о частые колоды и пни. Маленькая котомка за спиной, в которую положены чугунка, сухари, соль, спички, добавляет одежду промышленника. За поясом находятся нож и топор.
Первый разряд: пушнина и птица
Редко промышленник идет из дому один, большею частью по двое, по трое. Выходят обыкновенно рано утром и непременно в один из счастливых дней: вторник, четверг, субботу и воскресенье. В понедельник и пятницу промышленник ни за что не пойдет, считая эти дни несчастливыми.
Вообще суеверие находит здесь самую благодарную почву для процветания. Убитая вначале, дорогой, птица идет в пищу промышленнику, а сухари он оставляет до того времени, когда зайдет далеко.
Тетеревов ранней осенью стреляют мало. Во-первых, потому, что они тогда пугливее, а во-вторых, и места, где водятся рябчики и где тетеревов бывает мало, охотники стараются обойти прежде, чтобы их не предупредили зыряне или остяки, которые, живя гораздо севернее Тары, ходят промышлять в те же леса и, таким образом, являются главными соперниками наших промышленников. Тетерев от собаки взлетает на дерево и глядит на нее, когда та лает на него, подпуская промышленника довольно близко.
Белок стреляют позднее, в середине октября, когда она окончательно выкунеет, то есть станет чисто-серой, без краснины. Сибирская белка ценится гораздо дороже уральской или российской: мех ее пушистее и длиннее, волос и цвет чище. Белку обыкновенно находит собака, загоняет на дерево и лает на нее. На лай собаки спешит промышленник и метким выстрелом сваливает этого серенького зверька с вершины высокого дерева.
С убитой белки тотчас же снимается шкурка, а мясо бросается, если его не едят собаки, что бывает довольно часто. Впрочем, инородцы, то есть остяки и зыряне, употребляют его себе в пищу.
Колонки попадаются реже. Большей частью их ловят капканами или плашками поздней зимой, когда лежит глубокий снег. Соболь попадается еще реже. Но зато один соболь вознаградит промышленника за 60 рябков и белок. При удаче случается счастливому убить до 10 соболей.
Вот почти и вся дичь, на которую охотится промышленник второго разряда.
Конечно, бывают случайности, когда и такому промышленнику удается убить лося или оленя, а иногда и медведя, но, повторяю, это бывает случайно и очень редко. В большинстве случаев при встрече с медведем промышленник не стреляет, а старается каким-нибудь манером обмануть медведя или обратить его в бегство. Охотятся или промышляют таким образом до половины ноября — до тех пор, пока глубокий снег не будет мешать ходьбе по лесу. Идя обратно, промышленник забирает всю убитую птицу и сносит в одно место, куда впоследствии приезжает на лошади и увозит всю добычу домой.
Когда выпадает снег, начинается добычливая охота на тетеревов с подъезда. Для подобной охоты устраиваются специальные сани на высоких копыльях, чтобы пни не мешали езде. На сани становится плетеный короб, в котором только две стенки боковые, а спереди и сзади нет. На обеих боковых стенках сделаны отверстия-окошечки, чтобы просовывать ствол ружья. Выехав рано утром, чуть начинает зориться, промышленник возвращается уже вечером, после заката солнца, убивает штук 10–20.
Обыкновенно все промышленники второго разряда — народ очень бедный, они кругом в долгу у местного деревенского кулака, почему и вся добыча его еще заранее целиком переходит в руки кулака, который выручает на ней втрое.
Первый разряд — медвежатники и лосятники
Совсем не такой народ промышленники первого разряда, промышляющие зверя — лося, медведя. Таких промышленников сравнительно немного. Это народ зажиточный, они не нуждаются в кулаке и очень редко попадают в его сети. Почти каждый из них обладает винтовкой Бердана, переделанной из прежних солдатских ружей. Винтовки эти бьют сильно и метко. Промышленники — люди смелые, не боящиеся ничего на свете. И действительно, нужно иметь незаурядную смелость, чтобы идти один на один на медведя (а ходят они всегда в одиночку) и идти только с одним выстрелом, потому что редко случается, чтобы медведь дал время зарядить ружье для второго выстрела.
Застать промышленника врасплох медведю трудно; эта скитальческая жизнь, эти постоянные, непредвиденные неожиданности, эта, так сказать, борьба за существование сделали промышленника 1-го разряда очень осторожным и сметливым. В каком бы положении ни произошла встреча с медведем, верный выстрел из берданки, еще более верные собаки и острый нож делают свое дело. И нередко 2–3 медвежьи шкуры находятся среди лосиных, когда промышленник едет в город на ярмарку. Разумеется, бывают и исключения при встречах с медведями, например случай с Василием Сидоровым.
Медвежьи объятия
В одной деревне мне рассказали про Василия Сидорова, который уцелел после встречи с медведем. Я отправился к нему, чтобы лично узнать об этом случае. На стук мой вышел мужик высокого роста, здоровенного сложения, кривой, с рубцом на левой щеке. Он, не снимая шапки, поклонился мне и спросил, что мне угодно. Я, конечно, сказал, что заехал именно из-за него, узнать, что и как сделал с ним медведь, и услышал следующее.
— Этот медведь задрал у мужика корову. Я решил его подкараулить у туши. Иду я, берданка у меня — за плечами, в руках — топор. И, не доходя близко версты до падали, вдруг слышу шум — идет медведь. Я мигом берданку с плеч, взвожу затвор, а он тут как тут; да и не заметил бы он меня, может, ежели бы я сдуру не стрелял в него на бегу. Промахнулся. Он как остервенится да на меня и кинулся. Встал это на задние лапы да и идет ко мне. А топор я бросил из рук, как схватился за ружье. Не брось я топор, я убил бы его. Ну, значит, он ко мне. Я его ружьем по башке саданул, да что толку! Сгреб это он меня и давай тормошить. Я в обморок упал, ничего не помню. Очухался, чую: он меня тащит, идет на задних лапах, а передними обнял меня, да и таково крепко, что я даже свободно вздохнуть не могу. А смотрю я только одним глазом, а левый будто чем давит. И не вижу им ничего. Голову жжет. Ну, значит, я опять в обморок. Да уж как пришел в себя, не могу узнать, где я. Что за оказия? Тело все болит, как будто кто давит, пошевельнуться не могу, да и темень такая, что ни зги не вижу. Отдохнул я, и нет-нет поднял правую руку. Шарю: хворост, деревья. Помаленьку давай все расталкивать, часа два, думаю, выкарабкивался. Левой рукой двинуть не могу, все одной правой, ну и вылез, наконец. Был я под огромнейшей кучей хвороста; это медведь на меня навалил: думал, я мертвый. Да не попустил Господь, чтобы меня зверь съел. А глаз левый так вот и тянет. Схватился я правой рукой за него, а там кровь все, да и вся голова в крови мокрая. Давай кое-как ползком убираться. Версты три прополз, вижу: дорога. Как выбрался на нее, так опять упал в обморок. Да ладно после заката солнца вскоре ехал с мельницы мужик, увидел меня, поднял на телегу и привез домой. А в себя-то я уж больше не приходил целый месяц и все бормотал что-то в горячке. В больницу меня хотели везти, в город, да нашли старика такого, значит, знахаря, так он помог. Через три месяца стал на улицу выходить. А посмотрите-ка, барин, какая у меня голова-то!
Он снял шапку, и я увидел совершенно голый череп неприятного красно-синего цвета, морщинистый. Медведь, как оказалось, содрал ему кожу с черепа, оскальпировал, глаз выдернул, и, когда Сидорова привезли домой, глаз этот висел на тоненькой кожице. Рука и нога левая были вывихнуты — настолько нежны были милые ласки медведя. Удивительно еще, как остался жив Сидоров. Это только можно объяснить его крепким, могучим сложением и железным здоровьем. Теперь этот герой через два года после описанного случая, кривой, опять стреляет медведей.
Как я уже сказал, промышленники стреляют большею частью из берданок, но у некоторых, преимущественно старых, охотников есть и пистонные крупнокалиберные винтовки. Опасность от них еще большая: часто случаются осечки от отсыревшего пистона. Кроме ружья, у промышленника при себе всегда нож с большим и довольно острым клинком. Нож этот иногда оказывает важную услугу промышленнику, спасая его от объятий Мишки.
Лосиная охота
Собаки, употребляемые для охоты на медведя и лося, принадлежат к той же породе, как и собаки белковые, но только разница в том, что на белку лает почти всякая собака, а за медведем пойдет не каждая, а только особенно злобная. На лося идут такие собаки, которые забегают спереди, лают и хватают за морду. Промышленники изучают своих собак дома, когда они лают на коров: если собака бросается к корове сзади и лает, то такая не годится для охоты за лосем; напротив, собака, лающая на корову спереди, а тем более хватающая за морду, такая пойдет на лося прекрасно. Конечно, и та собака, лающая сзади, пойдет, но лося не удержит, да и он, при случае если собака не особенно ловка и увертлива, может убить ее.
Охота на лосей начинается с осени, с августа. Стреляют их при помощи собак. Места эти — смешанный лес с болотами. Скоро промышленник узнает, что лоси близко, судя по обглоданным молодым деревцам, которые составляют лакомую пищу для лосей. Вскоре собаки почуяли лося, догнали его и сильно, с приступами, лают. Промышленник осторожно подходит, в меру стараясь скрываться за кустами и деревьями, и стреляет. Лось редко падает с первого выстрела, обыкновенно, хотя и тяжело раненный, он бежит. Собаки, конечно, не отстают от него и забегают вперед, хватают за морду, останавливают на некоторое время, давая возможность охотнику снова подбежать и выстрелить. Если и второй выстрел не сваливает лося, собаки снова его останавливают. Кончается тем, что лось, истощенный потерей крови, делается слабее и слабее и, в конце концов, становится добычей охотника. В эту пору лоси очень смирны и смело приближаются к человеческому жилищу. Я знаю следующий случай.
Сага о двух лосях
В деревню Казаевку зашли два лося. Промышленник, только что пришедший домой, сидел и пил чай. Услыхав лай своих собак, он выглянул в окно и, увидав двух лосей, стоявших около его огорода, окруженных собаками, схватил винтовку и бросился к ним, не захватив запасных патронов. Подойдя из-за строения сажен в 10 к лосям, он выстрелил. Пуля, попав в бок одному, прошла насквозь и слегка задела другого. Первый упал, а второй побежал прочь. Тут только промышленник вспомнил, что он не взял зарядов, и побежал за ними в дом. Минуть пять прошло, пока он бегал и заряжал ружье. Лось тем временем успел убежать за полверсты до леса, где был остановлен и атакован собаками. Подобравшись на выстрел, промышленник выстрелил лосю в голову и убил его. Когда он начал снимать с этого лося шкуру, то увидел, что пуля, убившая первого, попала, хотя слегка, и второму. На другой день после этого я приехал в Казаевку и видел туши и шкуры убитых.
Охота за шкурами
Когда выпадет снег, лосей стреляют реже. Причиной тому глубокий, но мягкий снег, так что даже на лыжах нельзя ходить. Тогда лоси протаптывают себе на излюбленных местах тропинки и ходят по ним целым обществом. На зиму они спускаются на низменные места, где есть мелкий кустарник, служащий им пищей в это время года. На тропинках этих их подкарауливают промышленники, сидя за кустом. Но самое добычливое время для промысла за лосем — это начало весны или, правильнее, конец зимы, когда на снегу образуется наст. Наст этот, обыкновенно сдерживающий человека на лыжах, не выдерживает тяжести лося, который проваливается порой по самое брюхо и очень скоро устает. Промышленники в это время собираются компанией, человек 5–6. На лыжах, вооруженные, кроме ружья и топора, еще дубинками, они, напав на след лосиного стада, окружают его с трех сторон и гонят по желаемому направленно, обыкновенно на чистые места. Вначале лоси бегут быстро, уходят далеко, но с каждым разом устают все сильнее и сильнее, пока, наконец, промышленники не нагонять их, обессиленных. Причем охотники берут только шкуры, а мясо обыкновенно бросают за ненадобностью.
В. Ушаков, 1903 г.
