На улице идет снег, ветер бросает его горстями в стекло и заносит ровным слоем фруктовый сад и небольшой виноградник. В доме, сложенном из толстых, обработанных бревен и стоящем на краю мрачной, темнохвойной тайги, тепло и уютно. В печке трещат дрова, на столе идет пар от горячего, настоянного на лесных травах чая, кругом спокойствие и блаженство.
Александр Иванович, откинувшись в кресле, просматривает очередной детектив по телевидению и, поскольку не признает охоту как увлечение и даже работу, в нашем разговоре участия не принимает.
Я же спокойно расспрашиваю хозяина дома, человека, который всю сознательную жизнь был связан с этой сферой. Он долго трудился в охотуправлении края, завоевал авторитет среди подчиненных людей. Заслужил репутацию очень порядочного человека в общении с большинством простых любителей и промысловиков.
— Вася, ну вот ты, кроме того, что по работе постоянно связан с охотой, ведь еще и сам неоднократно добывал медведей, — интересовался я. — Неужели у тебя за все время не было ни одного случая неординарного, редкого и, может быть, даже неправдоподобного, но тем не менее имевшего место в твоей практике? Не бывает одинаковых охот, каждая неповторима… Но ведь есть и самые памятные?
Дерзкий хищник
Василий Алексеевич прихлебывает чай, смотрит на меня улыбающимися серыми глазами, и весь вид его так и говорит: «Ну что ты опять пристал?! Мне уже и так про работу говорить не хочется… Приятно просто посидеть и отдохнуть».
Я также с улыбкой потягиваю ароматный чай и мысленно отвечаю: «Василий, дорогой, уважаю тебя как человека. Ценю твою редкую честность, дорожу нашей дружбой. Мне тоже надоело говорить о винограде с утра и до вечера, но я же терплю. Так что давай, а?».
Василий сдается, ставит на стол бокал, подбрасывает в печь пару березовых чурок и, откинувшись в кресле, начинает рассказ:
— Действительно, был со мной редкий случай, я его помню очень хорошо. История в самом деле уникальная, так что слушай.
Весна в том году выдалась дождливая и холодная, лето тоже не радовало теплом. А к началу осени в лесу был сильный неурожай. Ягода не выросла, кедрач стоял вообще без шишек. Нам стало ясно, что будет большая проблема среди лесного зверья и особенно среди медвежьего поголовья.
Я уже в конце августа предупредил охотоведов, прежде всего в предгорных и горных районах, чтобы были готовы к непривычному поведению косолапых и обо всех случаях немедленно нас извещали. И вот в разгар осени поступило тревожное сообщение.
Согласно полученной информации, в одном из районов большой медведь повадился нападать на скот. Вначале задавил небольшого теленка, оставив от него только разбросанные копыта и череп. Спустя неделю хищник утащил корову, уволок краем горы, переправился через широкий ручей и бросил добычу на краю поляны рядом с молодым лесом.
Местный охотовед не сомневался, что нападение совершил тот же самый медведь. Я тоже был уверен в этом. Косолапый зверь вел себя дерзко и нагло, представлял большую опасность не только для домашнего скота, но и для людей.
В «сорочьем гнезде»
После обеда я, преодолев более трех сотен километров, прибыл в те края. Осмотрев место нападения и увидев возле ручья свежие следы, убедился, что медведь очень крупный и, по всей видимости, уже старый. Охотовед показал мне лежавшую тушу коровы.
Неподалеку имелся наскоро сделанный лабаз, который больше напоминал сорочье гнездо. На опушке молодого леса среди трех берез толщиной в руку взрослого мужчины были связаны несколько жердей на высоте не более двух метров. Сверху лежала доска, а снизу имелась пара веток, выполнявших функции перекладин.
Деваться было некуда, да и времени для сооружения более приличного лабаза уже не оставалось. Поэтому я отправил охотоведа, попросив его появиться тут по первому звонку, благо, что сотовый телефон исправно работал. Сам же кое-как заполз в это «сорочье гнездо», чертыхаясь про себя и стараясь не шуметь.
Когда я залез и осмотрелся, то мне стало ясно, что другого лабаза тут не сделать. Сзади меня был пологий спуск горы, у подножия шумел мелкий, но достаточно широкий ручей. От него шел молодой лес — в основном березняки и уже голые лиственницы. Вокруг меня росли точно такие же деревья. Они тоже успели сбросить листву.
Дальше была большая поляна, на другом краю которой лежала туша коровы. За ней также тянулся молодой густой лес, постепенно переходящий в большой сосняк с примесью пихты и лиственницы. Солнце скрылось за горой, но было еще светло.
Я зарядил карабин и постарался принять более удобное положение. Медведь, по всей видимости, появится с той стороны, из чащи, там корова рядом. Но мне все равно будет его видно, хоть и сижу низко. Ручей за спиной шумит, да и ветер дует со стороны туши на меня. Вроде все нормально. Расстояние до коровы меньше 100 метров.
Критическое положение
«Лишь бы косолапый вышел до темноты…» — только успел подумать я, и тут сзади раздались какие-то шлепки по воде. Медленно поворачиваю голову влево и вижу, как через ручей весело переправляются три медвежонка. А сзади, даже не оглядываясь по сторонам, прямо к корове идет их «мамаша».
Мне сразу же стало ясно, что медведица не убивала это животное, а просто пришла на запах. Но появление на поляне дополнительных «участников» в мои замыслы не входило. Медвежата уже выскочили прямо передо мной, а взрослая самка была еще сзади.
«Что делать? Надо как-то их спугнуть?» — подумал я и, набрав в легкие воздух, дважды громко чмокнул. Ну а дальше произошло то, чего никак не ожидал. Услышав этот неестественный звук, медвежата мгновенно кинулись в мою сторону и быстро забрались на соседние деревья.
Причем два зверя вскарабкались слева от меня на березки да еще поднялись так высоко, что стали раскачиваться на вершинках. Третий кинулся правее и залез на лиственницу, тоже расположившись надо мной. Как никто из них не полез на мои березки — до сих пор не пойму.
Медведица встала на дыбы, и я увидел, что ее голова оказалась как раз вровень с лабазом. Хищница крутилась во все стороны, стараясь понять, что же тут происходит. Положение стало критическим. Стрелять в нее я не могу, но что-то делать надо…
Выход из ситуации
Василий не спеша разливает чай по бокалам, взгляд спокоен, похоже, опять прокручивает в памяти ту историю. Мне становится не по себе, когда представляю такую картину. Мысленно вижу крупную фигуру приятеля среди тонких берез в этом «сорочьем гнезде». Рядом и выше его качаются на деревьях медвежата, а их разъяренная мамаша всего в каких-то нескольких прыжках.
У меня даже холодок по спине прошел, настолько опасной была эта ситуация для моего друга. Окажись я на его месте, скорее всего, поддался бы инстинкту выживания и пальнул в медведицу, а там… что уж будет. Но Василий сделал по-другому.
— Поднимаю карабин и стреляю в воздух… — продолжил свой рассказ хозяин дома, отпив пару глотков чая из бокала. — Медведица мгновенно опустилась на все четыре лапы и кинулась назад к ручью. Перебежав на другой берег, она остановилась и несколько раз рявкнула. Детеныши продолжали раскачиваться, словно игрушки на елке, и с деревьев не слезали.
Мамаша повторила свою команду, и малыши послушались. Они начали быстро спускаться, шустро перебирая лапками, затем кинулись к медведице. Через несколько секунд все семейство скрылось в лесочке сзади меня. Я еще один раз услышал треск кустарника, когда они стремительно удирали.
Только успел отдышаться и прийти в себя от всего этого, как краем глаза увидел, что корова куда-то едет. Огромный медведь, которого я сразу не увидел на фоне леса, тянул ее в заросли. Один прицельный выстрел, и старый косолапый зверь с уже стертыми клыками, худой и вряд ли бы переживший зиму, остался лежать возле своей жертвы.
Вот тебе и случай на приваде.
Александр Цанг, Алтайский край
