Общество и человек с ружьем

отношение к охоте

Часто по возвращении из поездки в угодья приходится слышать от друзей и сослуживцев, к сожалению, не посвященных в таинство охоты, вопросы вроде: «Ну что, всех перестрелял?» или «Кого убил?». И часто сразу спешат осведомиться: «А тебе совсем не жалко зверюшек и птичек?».

Осадок в душе

Подобные расспросы приводят меня в полное замешательство. Уже в самих формулировках кроется, пусть даже и невольное, но неуважение к охоте (а ведь это одно из древнейших занятий жителей нашей планеты), а следовательно, и ко мне, как к человеку, ею увлеченному.

Такое отношение, думаю, вызвано несколькими причинами. Во-первых, эти «защитники животных» имеют довольно смутное представление о самой природе и ее обитателях. Во-вторых, критики охоты не понимают, как она осуществляется. Какие приготовления ей предшествуют, какие процессы сопутствуют. В-третьих, зачастую подобные неуважительные вопросы связаны с неприятием самого смысла охоты.

У меня сразу возникает желание поправить собеседника, сказать: «Не убил, а добыл!». Но, во-первых, такой ответ содержит долю нравоучительного превосходства, что никак не содействует взаимопониманию. А во-вторых, после этих слов вижу в глазах участников дискуссии явное недоумение: мол, «какая разница?».

Иногда, пытаясь разъяснить свою позицию, пускаюсь в длинные пространные рассказы о природе и охоте. Но это редко приносит положительный результат, чаще всего мои слова так и не долетают до сознания вопрошающих… В конце концов понимаю, что в 2-3 минуты мне не достучаться ни до сердца, ни до разума человека, имеющего совсем другие увлечения.

А уж если собеседник попадется излишне жалостливый, или безразличный, либо вовсе ярый противник «истребления беззащитных зверюшек», то приходится просто проглотить горечь разочарования, махнуть рукой на попытки объясниться и с сожалением отказаться от желания приоткрыть этим людям доступ к миру красоты природы и таинств охоты…

Между тем в душе остается осадок обиды за себя и за все наше братство. Почему очевидная разница между убийством и добычей дикого животного не лежит на поверхности общественного сознания? По какой причине большинство обычных людей воспринимает охоту как некую «блажь»? Почему не считает ее непростым, достойным уважения трудом, который требует многих специальных знаний, навыков и опыта?

Такое непонимание ведет как минимум к общественной недооценке статуса охотника. А ведь в большинстве случаев этот человек на самом деле вдумчивый, терпеливый, наблюдательный, а вместе с тем эмоциональный, романтичный, отважный и целеустремленный.

Дорогие люди! К вам обращаются охотники с просьбой выслушать и попытаться нас понять. Нам очень не нравится негативное отношение значительной части общества. Мы готовы возразить тем, кто бездумно называет благородную охоту «убийством ради забавы».

Давайте попробуем вместе разобраться в этой проблеме. Попытаемся выяснить, что такое охота, почему она так притягательна, интересна и полезна. Надеемся, что вы нас поймете и в дальнейшем будете воздерживаться от резких и неуважительных высказываний в наш адрес… Итак…

Что же такое охота?

С точки зрения современной общественности, то есть для большинства обычных людей, это занятие, во-первых, является «забавой», во-вторых, «убийством». Причем между двумя понятиями наблюдается устойчивая «ассоциативная связь», благодаря которой охота может уже подсознательно восприниматься как «умерщвление живых существ ради развлечения».

Соответственно, такое занятие сразу получает негативную эмоциональную окраску. У людей возникает ощущение, что охота — увлечение не только бесполезное, но и негуманное, а следовательно, антиобщественное.

А теперь попробуем разобраться, так ли все обстоит на самом деле. И что же по этому поводу думают сами охотники?

Сначала поговорим о «забаве». Восприятие обществом охоты как способа жестокого развлечения стало складываться с тех пор, как добыча диких зверей и птиц перестала быть основным средством поддержания жизни для большинства людей. Однако энтузиасты, наделенные сильным эмоциональным началом, не отказались от своего увлечения, хотя уже и не имели особой надобности в конкретном и «вещественном» результате — трофее.

Такая логическая непоследовательность и породила отношение к охоте как к бессмысленному занятию, пустой забаве. К тому же требовались немалые расходы на это непрактичное времяпрепровождение. Позволить их себе могли, естественно, лишь немногие — самые обеспеченные люди.

Постепенно любительская охота превратилась в очень дорогое удовольствие, стала привилегией меньшинства со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. Особенно это касалось масштабных травлей с участием огромного количества собак, которых сопровождали всадники.

Однако со временем появилась альтернатива — ружейная охота, которая завоевывала все большую популярность. Это занятие было уже доступно для многих слоев населения. Небогатые люди тоже могли пойти в лес и выслеживать дичь с таким же азартом, с каким аристократы следили за работой в поле своих гончих или борзых. Но ярлык «забавы» с этого увлечения пока еще не отклеился.

Думаю, не случайно в русском языке возникло устойчивое выражение — «страстный охотник». Оба эти слова всегда стояли рядом друг с другом… Таким образом, охота имеет, прежде всего, ярко выраженную эмоциональную сущность, подаренную людям самой природой.

К таким чисто человеческим началам относятся и любовь, и стремление к совершенству, к красоте и гармонии, жажда познания, самосохранение, забота о ребенке. Человек может испытывать страсть к науке, просвещению, танцам, поэзии и многим другим серьезным вещам. Так при чем здесь «пустая забава»?

Охота дала возможность людям приблизиться к мудрости законов природы и соотносить с ними свои поступки и дела. В угодьях учишься терпению и сдержанности. Достаточно замереть хотя бы на 30 минут в лесу, чтобы увидеть мир природы таким, какой он есть на самом деле, а не таким, каким его воспринимает обычный человек. Какая же это забава, когда все тело от неподвижности затекло, а пошевелиться… ни-ни!?

Нужно выдержать такое испытание. Зато через полчаса лес просто оживает! Его обитатели суетливо занимаются своими делами, разгораются драмы, комедии и концерты. Совсем близко подлетают мелкие птички, да так, что можно рассмотреть каждое перо. Если посвистеть в манок, примчится по воздуху или прибежит рябчик и будет смешно, по-куриному, наклонять голову, недовольно «сверестя» и выискивая «нарушителя» границы.

Однажды в диком лесу в 370 километрах от Москвы белка, очевидно, приняла меня за пенек. Я неподвижно сидел на выворотне ели, ждал, не распоется ли глухарь по светлому. Пушистый зверек взобрался по моей спине мне на голову и, не найдя там ничего съестного, спрыгнул и неторопливо побежал дальше. Я с трудом удержался от смеха и запомнил этот случай на всю жизнь. Буду рассказывать о нем своим внукам. Это ли не счастье?!

Охота приучила меня к наблюдательности и, несмотря на всю свою непредсказуемость, по крупинкам открыла и продолжает открывать существующие закономерности. Подарила мне красоту пробуждения природы, которой не могут любоваться люди, в три часа ночи сладко спящие в теплых постелях!

Подводя итог этой части размышлений об охоте, можно сделать вывод. Любой человек, чем-то серьезно заинтересовавшийся, не считает свое увлечение пустой забавой. Это относится и к охоте! Важно, чтобы такая простая и доступная мысль была понята обществом.

Убил или добыл?

Теперь перейдем ко второму устойчивому представлению, связанному с отношением к охоте. Поговорим об «убийстве бедных зверюшек». Одним из сильных аргументов противников охоты является моральный аспект. Все верно, лишение кого-либо жизни противоречит общечеловеческой норме. С этим согласится каждый из охотников, включая и писателей, поэтов, художников, педагогов, то есть основных пропагандистов и носителей морали.

Почему же тогда эти люди все равно берут в руки ружье? Как они сами ощущают двойственность своего положения?

Страсть, инстинкты — механизмы развития природы. Без них жизнь на планете Земля невозможна. В природе вне человеческого сознания вообще не найти случаев проявления жалости. Как емко и метко сказал один мой знакомый егерь: «Друзей-то у зайца в лесу нет…».

В природе главные цели — самосохранение и воспроизводство. При этом обычно поддерживается гармоничный баланс между всеми видами флоры и фауны. Сама природа жестока, в ней всегда включены процессы саморегулирования, и здесь не до сантиментов. Человек по своей натуре — такой же всеядный хищник, как и большинство высокоразвитых животных.

Жалость, любовь, сострадание, равно как и жестокость, ненависть, подлость, — эти понятия ярко выражены лишь в обществе. Если будешь руководствоваться только ими, то не сможешь добиться прямого контакта с природой. Это — как в известной поговорке: прийти «со своим уставом в чужой монастырь». Охотник ценой временного отказа от исключительно человеческих понятий получает счастливую возможность видеть и ощущать природу «изнутри», как она есть.

Когда я, преодолев трудности ночного подъема и перехода в кромешной темноте через весеннее полноводное лесное болото, унимая дрожь то ли от адреналина, то ли от мокрой от пота и остывшей одежды, подскакиваю под песню к глухарю, мне ни о какой жалости мысли в голову не приходят! Даже риск встречи с только что проснувшимся и потому голодным медведем меня не останавливает!

Я понимаю, что являюсь в такие моменты частью природы, живу по ее простым базовым законам. Своему временному «бессердечию» и «бесстрашию» не удивляюсь, так как они полностью заглушены пока еще «голодной» страстью.

Но вот, когда зверь или птица добыты, все меняется с точностью до наоборот. Глухарь, прижатый мною ко мху, затихает, а мое сердце еще бешено колотится, и в голове начинает происходить возврат из сказки к действительности. Но до окончания этого процесса еще далеко. Сперва надо вспомнить все детали охоты, пересказать другу, похвастаться, накормить гостей диковинной добычей и только потом стать нормальным человеком, утолившим свою страсть.

Лишь после всего этого я начинаю понимать, что мне жалко глухаря. Он отдал жизнь моей страсти. В голову приходят мысли: «Надо бы в следующий раз вместо ружья взять камеру!». И эти соображения сохраняют актуальность… до новой весны и очередного тока…

Слово «убить» и в общеупотребительной речи, и в сознании человека имеет резко отрицательное значение. Оно сродни таким глаголам, как «оскорбить», «истребить», «уничтожить», «умертвить», «покарать», «наказать». Но разве с такими целями охотник идет в природу??? Конечно, нет! Поэтому и чисто интуитивно избегает слово «убить».

У охотника и в мыслях не может быть цели — оскорбить, покарать, уничтожить! Он не скажет: «Я убил!». Вместо этого будут использоваться другие слова: «добыл», «взял», «свалил», «срезал»… Соответственно, и отношение к трофею бережное, уважительное. В охотничьей среде даже фотографирование, сидя на добытом звере, считается неэтичным.

Подводя итог, можно сказать так: в угодьях человек с ружьем сливается с природой. Становится на время таким же, как и любой ее представитель, и живет по сложившимся мудрым правилам, законам, традициям. И слово «убийство» в его общечеловеческом понимании к охоте не имеет абсолютно никакого отношения!

Природа учит молчать, слушать, наблюдать и думать. Именно поэтому охотник слышит общество, относится с пониманием и уважением к позиции своих противников. Будучи совестливым, человек всегда оказывается в положении оправдывающегося перед большинством. Но, даже несмотря на это, охотник стремится разобраться сам и разъяснить другим двойственность своего положения в природе. Пусть же и общество услышит!

Зачем в наше время идти на охоту?

Нас часто спрашивают об этом. Интересуются, почему не можем обойтись стрельбой в тире или компьютерной игрой?

В основе побуждающего мотива к охоте лежит не только эмоциональная составляющая. Есть еще сложная (и для каждого своя) смесь инстинкта хищника с присущими только человеку жаждой познания и приключений, стремлением к красоте и гармонии, желанием пройти испытание и самоутвердиться в природе и обществе.

Лишь для людей характерна настолько широкая и многообразная мотивация. Порой непосредственно охотничий природный инстинкт может либо вообще отсутствовать, либо ослабевать по мере набора опыта.

Вот, например, один мой знакомый — умелый гусятник, сам делающий духовые манки. Прочитав мой отчет об охоте с этим «духовым инструментом», пишет: «С полем, Сергей!!! Ну вот и все получилось! Теперь только закреплять успехи и тренироваться. А волнение и растерянность — это пройдет… Адреналинчик зашкаливал. Знакомо, правда давно такого со мной не было»… Кстати, этот человек и теперь продолжает ходить на охоту, но без ружья и только лишь за тем, чтобы с помощью манка посадить гуся в «ноги» и «поговорить» с ним…

Итак, как мы убедились, в большинстве случаев в угодьях первостепенное значение имеют эмоциональная и познавательная составляющие. Наличие добычи важно, но, прежде всего, не как предмет потребления, а как обстоятельство, логично завершающее сам процесс охоты. Это заслуженная награда, а порой и некая защита от обвинений в бесполезности потраченных сил и времени.

Не случайно в нашей среде бытует поговорка для тех случаев, когда удача отвернулась и не удалось взять трофей: «Зверя видели — все, охота состоялась!». То есть важен результат не столько в виде добычи, сколько в наличии логической завершенности самого процесса. Благодаря этому подчеркивается общая целостность охоты как занятия.

Знания, приобретаемые практическим путем непосредственно в угодьях, из книг не почерпнешь. А всю красоту природы, которой наслаждаешься «живьем», на картинках или на экране не увидишь!

Чего стоят хотя бы крупные капли дождя, скопившиеся на концах сосновых иголок свесившейся на тропу ветки! Каждая из них переворачивает вверх ногами лесную дорогу, пробегающую через опушку. И отблескивает чуть пробивающееся через уходящие тучи утреннее солнце от перевернутых луж… Не заметил этой красоты — получи порцию холодной воды за шиворот!

А кто из не охотников знает, что он только что поднял лося и тот стоит сейчас всего в ста метрах и, прислушиваясь, недовольно вертит ушами? Как давно тут наследил «Миша» и куда это он направился? Чего это всполошилась сойка? Кто это вдруг забил крыльями и, основательно тебя напугав, взлетел в 10 метрах, скрытый густым подлеском?

И еще тысячи и тысячи вопросов, на которые верный ответ может дать только очень опытный охотник. Он смотрит на лес совсем другими глазами и умеет читать эту удивительную книгу. И многие тоже стремятся приобщиться к такому источнику знаний.

Непосредственно охоте предшествует процесс подготовки — не менее увлекательный и длительный. Оживляешь в памяти впечатления от прошлых случаев в угодьях, анализируешь ошибки, учишься на чужом и своем опытах. Ожидаешь новые охоты, строишь планы, докупаешь снаряжение, совершенствуешься в стрельбе. Все это и многое другое занимает человека вне поля.

Немалую роль играет и радость общения на охоте. Недаром великий писатель Иван Сергеевич Тургенев, сам разделявший эту страсть, не без юмора писал о недостатках собратьев по увлечению: «… Неправдив в своих охотничьих рассказах — общеизвестный, весьма распространенный, впрочем безвредный, иногда даже забавный недостаток… Не дает товарищам хвастаться или даже прилгать в своем присутствии… негуманная черта!».

Для очень многих людей охота является своеобразным «мостиком» в детство и юность, обращением к своим предкам и корням. Какими волнительными являются воспоминания о деде или отце, посвятившем тебя в эти таинства, о первом ружье, о ночном костре в лесу!.. А что может быть ценнее бережного отношения к своей исторической родине?

Охота требует знаний, умения, опыта, хорошей физической формы, выносливости. Также необходимы терпение, наблюдательность, взаимовыручка, чувство локтя и понимание этики. Это большой труд, но и награда велика.

Охота раскрывает человеку красоту природы, заставляет задуматься о бытии и своем месте и роли в природе. Нужно попытаться изучить и понять этот удивительный, особый мир. И раскроется природа во всей своей красе только не ленивому, смелому, сильному и мудрому человеку, каким и должен быть охотник. Вот люди и тянутся к этому.

Попробуем подвести итог размышлениям над вопросом «Зачем в наше время идти на охоту?». Можно ограничиться кратким ответом — мы идем, так как хотим жить в гармонии с природой.

Заключение

Однажды прославленного зоолога, писателя-анималиста Джеральда Даррелла, который сам не был охотником, спросили: как он относится к этому занятию. Ученый ответил, что ничего не имеет против, но при условии, что не будет злоупотреблений.

«Мы порываем связи с природой, а это чревато последствиями, — пояснил писатель. — Нужно уже сейчас принять какие-то меры, а то будет поздно. Любой психиатр скажет то же самое. Животные нужны человеку так же, как и леса, моря, горы. Для равновесия».

Мы, охотники, полностью его поддерживаем. Хочется, чтобы и все остальное общество мыслило так же.

Сергей Максимов, г. Москва

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий