Давно стемнело. Очень хочется спать. Но спать нельзя. Надо терпеть. Изо всех сил надо терпеть…
В сенцах слышатся шаги и знакомое покашливание. Пришел с охоты мой дядя, Роман Макарович. Задрав голову, смотрю на его смеющееся лицо.
— Ждешь?
— Да.
Дядя выкладывает на стол свою добычу.
— Тряпчик, — заглядывая на цыпочках, зачарованно шепчу я.
Мне три года, но я его уже знаю: у «тряпчика», то есть рябчика, красные брови, хохолок и мохнатые лапки.
— А это кто?
— Это вальдшнеп.
— Прицеп?! О-о! Прицеп… — я поражен. У «прицепа» необычайный, удивительный, длиннющий нос. — А лисичку ты сегодня видел?
— Конечно. Я же обещал.
Мне разрешают заглянуть в дядину охотничью кирзовую сумку. Там лежат две стрелянные латунные гильзы — я их обязательно нюхаю — здорово! Но главное — корочка хлеба и кусочек сахара — лисичка прислала.
Мне три года, и я еще не ведаю, что Михаил Михайлович Пришвин написал великий рассказ «Лисичкин хлеб». Я, блаженствуя, уминаю гостинец — вкусней всего.
А еще дядя приносит с собой таинственный, волшебный, чарующий, вызывающий необъяснимое беспокойство, запах. Так никогда ни от кого не пахнет. Ни от мамы, ни от бабушки и от дяди Ромы тоже, когда он приходит с работы. Мне три года, и я еще не знаю, что это обычный, но неизменно волнующий запах лесов и лугов, рек и озер — запах матушки Природы. Мне еще неизвестно, что он чрезвычайно «заразен». Я еще не догадываюсь, что уже навсегда поражен «вирусом» неутолимой охотничье-рыболовной страсти и упоительного бродяжничества…
А может, и не так это было? Или, может, это мне приснилось, кажется? А может, вообще не было…
В очередной раз — интересно, в который уже? — вернувшись с охоты, дядя утверждает, что именно так все и было… Сорок пять лет назад.
Дяди, они, как известно, самых честных правил. Они не врут.
Геннадий Агапитов, республика Башкортостан
