Надежда умирает последней

Красивое фото зимнего леса

Всему есть начало, но есть и конец. Вот и нам с напарником пришло время из тайги выбираться. Месяц охоты в Бакчарской тайге пролетел, как один день. Это был наш первый сезон за 160 километров от дома. Третий компаньон выехал на «ГАЗ‑66» на две недели раньше и в оговоренный день обещал нас забрать. Но вот уже неделя прошла от того срока, а его все нет.

Продукты кончились, погода — мороз, надо как-то выбираться самостоятельно, а тут еще одна из собак ощенилась. Щенкам от роду две недели. Друг настоял на том, чтобы оставить потомство в расчете на машину, а теперь это головная боль дополнительная. Много на себе не утащишь, когда только до трассы 60 километров. Постоянно хочется есть, а в наличии только чай да сухари. Знать бы, рябчиками запаслись, а так все на капканы ушли. Одно успокаивает: через 11 километров — изба, там переночуем. Ноги тренированные, во всем теле легкость, больных нет. Собаки, глядя на наши сборы, засуетились, тоже домой хотят.

Снегу навалило по колено, собачкам хода нет, и на лыжи их не поставишь.

Все, с утра в путь, в голове же еще теплится надежда: может, друг в пути, не мог он нас так запросто кинуть, а мы его костерим тут почем зря…

Чуть рассвело, покидаем обжитое место. Немного грустно, здесь остается какая-то частичка твоей жизни: вот изба, срубленная нами из осин, вот тропа к речке где воду брали, вот лыжницы набитые убегают туда, где происходило таинство охоты…

Мои охоты

Бывали деньки удачные, а бывало и другое. Как-то раз Славка, переходя речку, провалился. Весь мокрый, пять километров брел до избушки. Целый час у печки согревал напарника, чтобы снять с него одежду. А в один из дней я ушел так далеко, что заблудился, компасу перестал доверять. Сомнение закралось в душу, и тропил сам себя весь давний маршрут. Приплелся за полночь… А бывало, что за два часа охоты и соболь уже в рюкзаке.

Пока идем, наплывают воспоминания: еще до снега два деда мимо нас в свои угодья заходили. Первый встретился мне вот возле этого ручья. За плечами — котомка, на поводке — собачка, лаечка с голубыми глазками, темно-рыжая. Поздоровались. Я его спрашиваю про собаку — больно глаза у нее голубые, а дед говорит:

— Так она же почти слепая, а соболя чутьем берет. Старая, а опыту ей не занимать, десятый сезон с ней промышляю.

— Далеко ли до избушки вашей? — спрашиваю я.

— Да километров через двадцать пять дома будем.

Желаем друг другу удачи, расходимся.

Через полчаса навстречу второй дед.

— Ты моего напарника не встречал? — спрашивает он меня.

— Да уж полчаса как разошлись, — отвечаю.

У деда на поводке огромная псина породы «собака Баскервилей».

— И на кого такая собака? — интересуюсь.

— Так это ж не собака — поросенок, специально откормил. Сейчас придем, отпразднуем заезд, вот и свежатина кстати будет. А там уже и охотиться начнем, — и дед пошел с «поросенком» дальше.

«Век живи — век учись», — подумал я. Да, сейчас от того поросенка кусман и я бы не прочь…

Мороз за тридцать градусов, с бороды и усов то и дело обламываю сосульки. Собаки сзади норовят на лыжи заскочить, этим только мешают. К обеду добрались до избы покосников. Дров — ни полена, нары и те сожгли. Часть разбитых окошек заткнута просто соломой, но печь кирпичная жива, повсюду пластиковые тарелки, окурки, банки из-под консервов, но зато на крыше нахожу самодельные саночки, да такие ловкие — под вид нарточек. Это наше спасение. Укладываем весь багаж, делаем лямки для себя и для собак, пьем чай с сухарями — и спать. Завтра надо пройти до трассы 39 километров пути. Правда, с неделю назад прошли тракторы с сеном, дорога дальше накатана. Вот бы еще потеплело!

«Ежики в тумане»

Выходим затемно, морозное звездное небо, дорога идет полями, и ни одной живой души. Поначалу собаки дружно тянут нарту со скарбом, нам только догоняй. Поднялось солнце, морозный туман, страшно хочется есть. С левой стороны на березах — косачи, при нашем приближении, бормоча, перелетают подальше от нашей маленькой экспедиции.

Силы тают с каждым километром, не дай бог натереть ногу, тогда хоть ложись и помирай… Идем молча, не до разговоров. В голове лишь одна мысль: «А где же ты, друг наш третий с картины «Три богатыря»? Лежишь, небось, сейчас у жены под боком, сны сладкие видишь… А мы — как «ежики в тумане»…

Чтобы приободриться, про себя напеваю: «Не надо печалиться, вся жизнь впереди, вся жизнь впереди, надейся и жди!».

Еще через час хода уже не думается и не поется, силы на исходе, в ногах дрожь, через каждые пятнадцать минут — перекур.

Уже непонятно, кто тянет нарту, а вместе с ней и собак… Мороз забрал последние силы, тянем на «автопилоте». И вот, когда кажется, что все, больше и шага не сделаю, слышим шум проходящей машины. Это трасса «Бакчар — Томск». Но рано мы обрадовались, никто и не собирался нам помогать, машины — мимо нас, хоть заголосуйся. Стоим на одном месте, пропотевшие, в состоянии «пришибленной мыши» — это точно конец.

Но вот останавливается «КамАЗ» с кирпичами, парень хохочет до слез при виде наших унылых заросших рож.

— Откуда вы такие? Давайте вместе с собаками в кабину! — говорит водила.

В тепле кабины парень пытается нас о чем-то расспросить, но я погружаюсь в сон. Я уже дома, и мне хорошо до неприличия… Ура! Мы спасены!

Владимир Быков, Томская область, Шегарский район

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий