На рыбалку собрались как-то спонтанно, неожиданно. Живцов-карасиков с собой не взял: в спешке не успел запастись ими. И… опростоволосился.
Наверное, битый час бродил по берегу с удочкой, чтобы поймать хоть бы каких-нибудь живцов и жерлицы зарядить. От уклеек иной раз отбою нет, на любую насадку берут и даже на пустой крючок хватают, а тут будто вымерло все или щуки свой порядок навели — всю мелочь разогнали.
Несколько ершей все-таки клюнуло, но все одинаково маленькие. И главное не в этом: заглатывали крючок с червем так глубоко, что высвобождать его — чистое мучение! Пока снимаешь эту рыбу, так ее намучаешь, что она уже не только не живец, но и не жилец даже. В бидоне сразу вверх брюхом и никаких признаков жизни не подает.
Крупный живец
Наконец-то на крючке голавленок затрепыхался. Но и он не особо радует: на живца вряд ли сгодится. Слишком уж велик для жерлицы — граммов на 500 смело потянет, его даже с подсачком пришлось выводить.
Приятель Василий совет дал: ставь, не задумывайся! Мол, чем крупней живец, тем щука жирнее! А не возьмет никто — не беда, с жерлицы снимешь и в садок обратно не стыдно положить…
Решил внять его совету. Вырубил удильник попрочнее — толщина в комле почти в локоть будет. Получилась для такого живца самая подходящая жерлица: нитка капроновая на ней толстая, на такую хоть крокодилов таскай — не порвется, вытерпит. Ну и крючок-двойник наиболее крупный из всего моего запаса.
Поставил снасть за кустом метрах в 100 от нашего кострища. Место глубокое, вода под кустом пенные шапки кругами гоняет. У берега течение траву шелковисто-зеленую приглаживает, ласкает, будто мать любящая и заботливая свое чадо послушное. Место — самое что ни на есть щучье!
Голавлик, хоть и на привязи, шустрит, на волю рвется, мечется из стороны в сторону. И даже груз на жерлице ему нипочем: у самой поверхности воду бурунит и даже всплески за собой оставляет. Такого бойкого хищник издалека заметит!
Первые результаты
К вечеру несколько сорожек удалось поймать, да Василий еще подсобил с живцами — выделил пару-тройку. На ночь еще штук шесть снастей зарядил — всю яму обставил, чтобы приманки речным хищникам проходу не давали и соблазняли их своей легкой доступностью.
Около полуночи две жерлицы сработали — по щучке снял. Позарились на сорожек небольших, ну и сами не столь велики — не более килограмма потянут.
Не утерпел, проверил и самого крупного живца — голавлика. Живой, шустрый. Когда я его к берегу подтаскивал, таких кренделей на воде выписывал, что Василий на шумные всплески на помощь прибежал с подсачком: подумал, огромная щука попалась…
Вернулись к костру. В палатку забрались — вздремнуть немного. А то дорога домой неблизкая и почти вся по бетонке, так что водителю глаз да глаз нужен. Ближе к утру Василий будит — ему почему-то не спалось.
— Вставай, — говорит, — жерлица та до основания вся распущена, и леска под куст убежала…
Странный улов
Мой сон как рукой сняло. Подсачек в руки — и туда, к кусту, свисающему над водой. Подбежал к жерлице — удильник от волнения поддается не сразу. Схватил за рогатку, потом за леску и начал осторожно выбирать, чтобы не сплоховать с подсечкой, не упустить хищницу.
Нить капроновая на жерлице длинная, идет легко, но тянется не в глубину, а в совсем непонятном направлении… Тут ветки куста зашевелились. Присматриваюсь: диво дивное! Нитка по кусту тянется и невесть куда! Как же щука могла ее на ветки забросить? Подозрение взяло, но продолжил подтягивать к себе леску. Идет легко. Потом сразу стоп — и натяжка!
Сделал привычную в таких ситуациях размашистую подсечку, и… где-то рядом в стороне, чуть повыше меня, какая-то птица шумно захлопала крыльями. Ослабил нитку — все стихло. Натянул — снова кто-то невидимый рвется в полет.
Спасенная птица
Тут и Василий подскочил:
— Поймал? — спрашивает.
— Ага, — говорю, — помощь твоя нужна!
Он ко мне было направился. Но я тут же подсказал:
— Да не сюда иди, наверх поднимайся — там, в кустах где-то…
Он глаза удивленные сделал и встал, как вкопанный, и вполголоса протянул:
— Не по-о-онял…
Пояснить я ему не успел. У него почти над головой снова шумно забилась птица. В мгновение ока он уже оказался там и закричал, как блажной:
— Да она мне глаза выклюет! Иди сам выпутывай! Она же, как самолет, большая…
Это была птица скопа. Она, видать, выхватила из воды голавля, но далеко добычу свою унести не смогла — только до берега. А там и запуталась ногами в прочной капроновой нити. Рядом с ней лежал и мой живец.
Вдвоем мы насилу расхомутали ее, освободили от пут. Птица скопа, оказавшись на воле, почти вертикально взмыла ввысь — взлетела чуть ли не до облаков и скрылась из виду…
Алексей Акишин, Костромская область
