Все началось, когда мне было 12 лет. Начитавшись Фенимора Купера, я уже два года делал луки со стрелами. Наконечники мастерил из консервных банок, внося усовершенствования при каждом новом изготовлении. Перьями для стрел с криками возмущения делились куры с петухом. Луки получались довольно мощные. С десяти шагов стрела пробивала брюкву насквозь.
Мы вначале жили в землянке. В Абакане на том месте, где сейчас расположен микрорайон Полярный, когда-то был мясокомбинат и около него так называемый «копай-город». Его так «окрестили» из-за того, что большая часть жилья представляла собой землянки, сооруженные из саманного кирпича (необожженные «брикеты» из глины с соломой).
После того как наши «апартаменты» стали совсем разваливаться, маме и нам, двоим ее детям, дали квартиру в деревянном брусовом доме. Вместе с соседом мы выкопали яму размерами 2х3х1,3 м и на высоту 80 см забили досками. Это был зимний курятник, поделенный внутри сеткой на две половины. Летом птицы жили в стайке.
И тут с соседней улицы к нам повадился ходить рыжий кот и таскать цыплят. После очередного такого случая, наслушавшись маминых сетований, я решил наказать вора. На следующий день спрятался за стайкой и терпеливо просидел несколько часов. И вдруг совсем рядом увидел кота-воришку.
Хватило ума не стрелять сразу, подождал, пока рыжий злоумышленник не совершил очередное нападение, и только тогда спустил тетиву. Кот орал и крутился на месте, постепенно затихая, а рядом валялся цыпленок с прокушенной шеей. Я смотрел на эту картину и, кажется, сразу повзрослел.
Все население барака высыпало на шум и после короткого разбирательства постановило, что акт возмездия совершен правильно. Улики в виде мертвого цыпленка были налицо. Так прошла моя первая охота.
Огнестрельное оружие
В 14 лет я все лето ловил сусликов, связывал шкурки (каждая стоила 1 рубль и 40 копеек) пачками и осенью сдавал в заготовительную контору. За так называемую «пушнину» получил новое курковое ружье. Оно стоило 140 рублей. Мне еще дали два десятка металлических гильз и припасы. На мой выбор в пользу малого калибра повлияла экономичность ружья.
Острова на реках Абакан и Енисей кишели зайцами, было много тетерева. А в горах в ущельях встречались куропатки. За два года я, как цыган лошадей, менял ружья. Была даже «шомполка» с витыми стволами и чудесным боем. Но таскать мешочки с припасом надоело.
Следующее лето проработал на ипподроме в качестве конюха и жокея. Ездил даже в Томск на соревнования с лошадьми. В результате к 16 годам приобрел мотоцикл М1М («козлик») и двуствольное ружье Иж-58 20-го калибра (60 рублей после реформы), которое на протяжении долгих лет всех таежных походов служило мне верой и правдой. Оно и сейчас еще вполне надежно. Сразу после покупки я вступил в Общество охотников и рыболовов, сдав необходимый экзамен.
За все время ружей крупного калибра у меня было много: пятизарядный «Браунинг» с патронником 65 мм, МЦ 21-12, Иж-12. Но в итоге для охоты по утке, зайцу и крупному зверю я выбрал другой образец. Остановился на ТОЗ-34 12-го калибра. А для тайги сохранил верного «помощника» — Иж-58.
С началом выдачи разрешений на нарезное оружие я получил лицензию и в магазине охотобщества (был членом правления) выбрал себе карабин Мосина КО-44 1989 года выпуска с хромированным стволом, сделанным на еще не разболтанном оборудовании. Считаю, что из отечественных образцов это самый мощный. А уж о его надежности не стоит и говорить.
Потом мне захотелось оружие с оптикой. После долгих промеров калибром 7,62 (например, будучи в командировке в Красноярске, я проверил около 40 штук СКС, самый лучший, по словам продавца, был 7,63) купил в Минусинске «Вепрь» под патрон 7,62х39. На оружии был четырехкратный оптический прицел «Пилад».
Ствол очень плотный. По паспорту разброс пуль на дистанции в 100 метров — 2 мм. Сначала я не поверил, потом убедился в отличном качестве ствола. Сравнительно недавно подарил «Вепря» на юбилей старшему сыну.
Еще он купил чехо-турецкую «вертикалку» 12-го калибра. Я помогал выбрать и за умеренную цену (30 тыс. руб.) приобрел довольно хорошее ружье. Стволы не стянуты пайкой, подгонка деревянных деталей неплохая, сменные насадки. По бою покупка оказалась на высоте, переплюнув мой ТОЗ-34 по кучности, равномерности осыпи и пробою сосновой доски.
Я веду разговор к тому, что при явном упадке качества стрелкового оружия понимающий человек может выбрать за умеренную цену приемлемый вариант.
О ножах
Неотъемлемой частью деятельности рыбака и охотника является инструмент с острым лезвием, благо их сейчас пруд пруди. Обещают даже дамасскую сталь, хотя ее секрет, как мне кажется, не восстановлен до сих пор.
В молодости после окончания училища, получив специальность бурильщика нефтяных и газовых скважин, я работал в Каспийске. Занимался разведкой месторождений, ездил с коллегой к нему в Ингушетию. В зале сакли (двухэтажного дома из камня) все стены были увешены оружием с чеканкой серебром и золотом. Каждые кинжал, шашка или ружье имели свою историю, чему надо бы поучиться.
Я держал в руках клинок, сделанный из дамасской стали. Не помню точно, но шашке было около 500 лет или даже больше. Цвет клинка голубоватый, на конце — маленькое отверстие, а в рукоятке — замок. Оружие можно было согнуть вокруг себя и незаметно носить под одеждой. Клинок рассекал падающий носовой платок так, что тот не изменял направления полета.
Мне недавно подарили нож, изготовленный кизлярскими мастерами из неплохой стали. Я изменил изгиб лезвия к кончику на более пологий. В результате функциональность этого инструмента повысилась.
Во всех походах меня сопровождал самодельный нож. Он до сих пор со мной. Рукоятку я изготовил из березового капа (нароста на дереве. — Прим. редакции). Длина лезвия — 14 см, ширина — 2,2 см. Заточка плосковогнутая, как у якутских ножей.
Мне кажется, что он получился универсальным — хоть картошку чистить, хоть зверя разделывать. И в отличие от подаренного мне инструмента — легкий, что очень важно в дальнем походе, когда даже иголка вес имеет.
Ножны из гужа проклепаны алюминиевой проволокой, вставляется до половины ручки с небольшим натягом. И не вываливается, и при необходимости можно выдернуть за долю секунды.
О снаряжении
Сейчас много всевозможных костюмов, но самым приемлемым считаю суконный. Ичиги (обувь, имеющая форму сапог. — Прим. редакции) кожаные с подшитой микропорой на подошве. Поверху — белые лавсановые шаровары. Так зимой снег не попадает в сапоги, не пристает и не тает.
Рукавицы — брезентовые, со вставленными внутрь суконными. Их и сбросить легко, и в конце путика, когда присядешь на колоду, есть что подложить под себя. Можно приготовить чаек в консервной банке. У меня они всегда висели в конце каждого путика.
Никогда не садитесь прямо на камни или колоду, особенно если вспотеете по дороге! Нужно что-нибудь подложить под «пятую точку» — например, те же рукавицы.
Шапка у меня была самодельная из шинельного сукна, по форме наподобие буденновки. Легкая, но защищает от ветра, не продувается. И не дает снегу сыпаться за ворот одежды. И сохнет такой материал быстро.
Транспорт
У меня было несколько внедорожников — «Нивы», «Шевроле-Нива», УАЗ-31514 с военными мостами. Машины имели свои отличия.
По выражению знакомого (бывшего охотоведа Аскизского промхоза), УАЗ — это «мальчик». Если на нем в метровой траве врежешься в пень, то разнесешь препятствие вдребезги. А «Нива» — «девочка». Если на этой попадешь в подобную историю, то, наоборот, разобьешь машину.
У меня на запасных дисках была новая «пятаковая» резина и 4 цепи. В результате УАЗ превращался почти что в гусеничный трактор — идеальный транспорт для тайги, лучше я ничего не встречал. При наличии лебедки, хорошего топора и пилы вытаскивали автомобиль из всевозможных ситуаций. За 6 лет я наездил 84 тысячи километров, и ни разу машина меня не подвела.
Единственный недостаток — тихоходность. С военными мостами крейсерская скорость — 75 километров в час. Эту машинку надо держать возле тайги. Сколько повытаскивал внедорожников — не сосчитать. Не зря говорят: «Чем круче джип, тем дальше идти за трактором».
Прошу читателей не принимать мои советы за догму. Известно, что на вкус и цвет товарищей нет.
О собаках
Четвероногие помощники сопровождали меня практически всю мою жизнь. Еще когда мы жили в землянке, во дворе был пес по кличке Моряк. Он лежал в уголке ограды, и на него никто не обращал внимания.
Однажды летом мы копались на своем участке, был выходной день. По улице шли двое мужчин, крепко «принявших на грудь» и громко выражавшихся. Мама сделала им замечание, что здесь дети. Один из незнакомцев вдруг рассвирепел, толчком открыл калитку, выхватил палку из плетня и замахнулся.
В следующую секунду я увидел Моряка, вцепившегося в руку мужчины. Пиджак с рубашкой дебошира были порваны, из раны текла кровь. Отпрыгнув назад, пес молча, лишь оскалив клыки и приседая, стал подходить к обидчику. Тот с ревом вместе с калиткой вылетел на улицу. С тех пор Моряка у нас зауважали…
Перед армией у меня был ирландский сеттер — умнейший пес, несравненный утятник. После службы я купил себе «Яву-350» и по случаю приобрел черного спаниеля с белой грудкой и вьющейся шерстью.
Сейчас трудно представить, как на мотоцикле-«одиночке» на два дня ездил на Сорокоозерки. Все укладывалось на багажник. Туда входили и одноместная лодка, и палатка, и спальник, и примус. Собака сидела на бензобаке, упираясь задними лапами мне в колени.
Был случай, после охоты собирали с товарищами сбитых уток, а тут Малыш, мой спаниель, притащил еще шесть птиц. Компаньоны смеялись и говорили:
— Зачем тебе везти с собой ружье? Приехал, погулял, собрал готовых уток и домой!..
Мне давно хотелось завести хорошую зверовую собаку. Наконец, приобрел черно-белого щенка западносибирской лайки. Привез его во внутреннем кармане, вырастил. На протяжении 19 лет вел эту кровь в первом, втором и третьем поколениях.
Приглядываясь к другим собакам, считаю, что выросший в семье питомец развивается на порядок выше. Многие четвероногие помощники даже слова понимают, только сами говорить не могут.
Расскажу также, как я отучил Айну воровать. Ей было месяцев пять, она спала на коврике у порога. Как-то я привез вареной колбасы, от которой шел аромат на весь подъезд. Заглянул на кухню и отрезал три кусочка. Один из них закинул в рот для пробы и направился в зал. Краем глаза заметил, что Айна мелькнула в коридоре. Вернулся на кухню и обнаружил, что один кусочек пропал.
Я налил воды в литровую кружку и привязал за дужку оставшийся третий ломтик колбасы. Через минуту услышал грохот опрокинувшейся емкости. По коридору металась растерянная собака. Я ее даже не стал наказывать. Просто с укором сказал:
— Как не стыдно воровать!
С тех пор она никогда ничего самовольно не брала.
Верные четвероногие помощники
Правнук Айны Тибик сразу понял, что без команды не нужно что-либо хватать. Во всех моих поездках за ягодой, грибами, на охоту или рыбалку он был со мной. На берегах водоемов знакомые удивлялись, что на столе столько вкусного лежит, а пес ничего не трогает! Подзову Тибика, дам ему лакомство с руки, возьмет аккуратно, не задевая пальцев.
Один раз на рыбалке во время разговоров за вечерней ухой сын Евгений решил хлопнуть меня по плечу. Когда прыгнул пес, никто не успел заметить. Руку он перехватил, и его взгляд, по словам сына, не предвещал ничего хорошего.
Частенько Тибик поражал меня своими действиями. Я по его голосу точно знал, кого он обнаружил. Но однажды услышал редкие взлаивания, подошел и проследил за взглядом пса. Метрах в 20 сидели два рябчика.
Они обычно улетают, если собака близко подходит. Эти пернатые были Тибику «до лампочки». Но, видя, что я их стреляю (лучшая приманка на соболя), сообщил, что вот, мол, твои птахи.
Хоть в тайге, хоть на испытаниях пес только изображал, что хочет сделать схватку. А сам кружил, заставляя и медведя поворачиваться за ним. Тибик никогда не путался в кормовых следах, шел в круг, сокращая путь, и если загонял зверька на дерево, то не спускал с него глаз.
Когда пса украли, я долго не мог прийти в себя. Чужим Тибик не давался, поэтому увлекли с помощью самки. Ему тогда было почти 8 лет. А я уже и «невесту» для него присматривал, хотел взять щенка…
В то же время у меня была еще ездовая лайка Карат. Физически сильный пес, но очень добрый. По белкам работал хорошо, но, понимая, что за них тушенка не полагается, искал, находил и загонял соболя. А затем, в отличие от промысловых лаек, Карат садился спиной к дереву и «орал» на всю тайгу. Чаще всего соболь пользовался таким шансом и, перепрыгнув, уходил от разини.
Я делал круг, отыскивал след и тыкал в него носом. Пес смотрел с искренним недоумением, поэтому даже не подвергался наказанию. Я понимал, что Карату не хватает ума для такой охоты, просто не дано природой.
Зато однажды пес меня здорово выручил. Из-за непогоды не пришла машина. Карат около 20 километров тащил самодельные нарты с грузом в десятки килограммов.
Вот с такими братьями меньшими я забирался и на «кудыкину гору», и к «черту на кулички». Дал бы Бог еще таких друзей!
Игорь Душевский, г. Абакан
