Наконец-то перед самыми праздниками ударили приличные морозы, и на Томь-Усинской протоке появились закраины. Мысковские и грэсовские любители зимнего лова в предвкушении рыбалки по перволедью потирали руки: можно собирать рюкзаки.
Страшный пес
Решили выбраться на водоем и два друга — Виктор Вяткин и Анатолий Поспелов. Созвонившись по телефону, договорились встретиться у гаражей в шесть часов утра. Придя на место при «полном параде», как условились, Виктор ошалело уставился на Анатолия, который тянул на поводке своего кобеля Пирата.
Один вид этого пса у собратьев по рыбалке всегда вызывал смешанные чувства: и страх, и удивление. Во-первых, поражали его размеры. По меткому определению мужиков, он был чуть поменьше теленка. Во-вторых, изумляла его неизвестная порода. По словам тех же рыболовов, пес походил на смесь бульдога с носорогом. В общем, он полностью отвечал своей кличке и напоминал пирата-разбойника: морда свирепая, обходи за версту, да и то вооружившись увесистой дубиной!
— Ты на кой черт взял его с собой на рыбалку по перволедью? — зашипел Вяткин, опасливо косясь на кобеля, как бы тот не понял его возмущения и не среагировал соответственно.
— А он наши вещи охранять будет, когда переплывем на ту сторону через незамерзающий канал. Знаю там заливчик, где окуня валом.
Первые лунки
Вяткин в ответ только махнул рукой: с упертым напарником спорить бесполезно.
Приехали на протоку, которую все рыбаки называли также теплым каналом. Середина русла с еле заметным течением не замерзала даже в лютые морозы. Это происходило потому, что Мысковская ГРЭС сбрасывала в протоку излишки горячей воды.
Но закраины с наступлением холодов все-таки появлялись, и плотва, и окуни под таким льдом клевали неплохо. А где рыба, там и страстные поклонники зимнего лова. Бывали дни… негде было лунку просверлить. Столпотворение, одним словом.
Друзья разгрузились и, привязав Пирата к бамперу, быстрехонько спустились на потрескивающий закраинный лед, досадуя, что приехали не первыми. На прибрежной замерзшей полосе уже сидели не менее 20 человек. Забурились, разбросали прикормку и принялись дразнить подледных обитателей игрой мормышек.
Переправа на другой берег
Прошел час, а азарта никакого. Рыба брала вяло, и в основном мелюзга. Поспелов окликнул Вяткина:
— У тебя как?
— Плохо. Полдесятка мизинчиков.
— Поплыли на ту сторону. Накачаем лодку — и в мой заливчик за мысом.
— Давай. Может, там повезет.
Накачали, кинули рюкзаки, снасти. Поспелов запихнул в лодку Пирата.
— А его-то зачем?! — вновь возмутился Вяткин.
— А кто лодку с рюкзаками охранять будет?
Виктор с досады лишь плюнул за борт.
Плыть было метров 15 всего, а в брод не перейдешь… глубоко. Выбравшись на отмель противоположного берега, вытянули лодку подальше от воды, и Поспелов дал команду кобелю:
— Марш в лодку и из нее ни на шаг. Сторожи! Если есть захочешь — вот колбаса и хлеб.
Хозяин собаки выложил ее провиант. На дне лодки оказались горбушка темного хлеба и довольно приличный кусок вареной колбасы.
Для верности Анатолий привязал к ошейнику собаки, чтобы не удрала, капроновый шкур, закрепленный на носу лодки и служивший буксиром при ее транспортировке по мелководью. Пират послушно угнездился на борту плавсредства и с некоторой тоской проводил глазами хозяина, скрывавшегося за поворотом.
Пропавшая лодка
Окунь в «Поспеловской бухточке» брал несколько активнее, чем на той стороне. Часа через четыре друзья собрали улов в полиэтиленовые пакеты и, удовлетворенные добычей, двинулись к лодке. Подошли, а ее… нет! И уровень воды прибавился: видимо, на ГРЭС сброс провели.
— Твою дивизию! — заорал Поспелов. — Лодку унесло вместе с Пиратом!
Приятели заметались по берегу. Что делать? А через некоторое время, приглядевшись, увидели свою «потерю», торчащую кормой из заснеженных кустов на противоположной стороне.
Друзья начали кричать:
— Пират! Эй! Чертова скотина! Ты где??
Пес показался из кустов, сел, озираясь, а увидев хозяина, радостно завилял хвостом и направился к закраине. Лодка поползла следом. Но Пират, приблизившись к кромке льда, в воду не полез. Кобель сел и стал на призывы друзей лениво полаивать, словно говорил: «Ну чего вы там застряли? Идите сюда! Я жду».
В тупике
Виктор и Анатолий орали, надрывались минут 20 — и все без толку! Псина в воду лезть не хотела и лодку возвращать не собиралась. Наконец, приятели охрипли. Все остатки колбасы и хлеба от перекуса в воду покидали, пытаясь соблазнить «подлеца» Пирата, но результат оказался нулевым. Лакомство благополучно уплыло, а псина даже не сдвинулась с места.
— Ну, Пиратушка, — хрипел хозяин. — Плыви сюда, миленький, вода же теплая! Не простынешь…
— Пакостник, — вторил ему Вяткин. — Совсем оборзел, лодку утащил! Нам что теперь — вплавь добираться? Плыви давай! Не то я из твоей шкуры чучело сделаю или коврик под порогом, чтобы ноги вытирать.
Уговоры, увещевания и угрозы продолжались в таком же духе еще с полчаса. Потом друзья совсем выдохлись и сели, обессиленные, прямо на снег.
— Что будем делать? — просипел Поспелов.
— А я знаю! — огрызнулся Вяткин. — Твой «кабыздох», ты и решай!
— Надо плыть. Не ночевать же здесь. Вон солнце на закате. Давай бросать жребий, кому переправляться…
— Ага, сейчас! Он заварил кашу, а я… расхлебывай?! Спрашивал же тебя: зачем его берешь? А ты уверял, что он будет охранять лодку. Вот и насторожил…
— Ну кто знал, что он уплывет на ту сторону и лодку за собой утянет?..
— Должен был предвидеть! — отрубил Александр.
Помощь Пирата
Анатолий начал медленно расстегивать пуговицы меховой куртки. И тут Пирата будто кто-то пнул сзади. Или он сам понял, что слишком далеко зашел в своем издевательстве над хозяином. Пес встал, зевнул, широко оскалив пасть, и прыгнул в воду. Лодка медленно сползла со льда вслед за ним.
Поспелов чуть не плакал от умиления, помогая кобелю выбраться на закраинный лед на их берегу. Гладил по лобастой голове и дважды попытался поцеловать в мокрый нос:
— Ах ты, мой умник! Ты наш спаситель!
— Правильно, — злобно пробурчал Вяткин. — Он, подлец, вначале лодку на ту сторону утянул, а потом спасителем стал! Я бы за такие финты из него лохмашки сделал…
— Чего-о-о? — не понял Поспелов.
— Да такие большущие рукавицы на собачьем меху. В них любой мороз не страшен…
Владимир Неунывахин, г. Новокузнецк