Лани без какой-либо спешки щиплют травку, поднимают головы, прядут ушами и ведут себя достаточно спокойно. По их поведению я догадываюсь, что здесь животные редко слышат выстрелы. Видимо, Бинар бережет это место для особых случаев.
ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО РАССКАЗА МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.
Я любуюсь грациозными животными до тех пор, пока меня не пихают бесцеремонно в бок. Это приятель, уставившийся в бинокль прямо перед собой. Взглянув в том направлении, вижу, как из леса один за одним выходят на поляну четыре рогача. Они идут по берегу ручья, и, неторопливо пощипывая траву, приближаются к нам.
Мы с напарником неотрывно смотрим на них. Я не ведаю, какие мысли проносятся в голове лесника, но сам готов признать, что такую красоту вижу впервые. Животные ведут себя совершенно спокойно. Пока одни поедают травку, другие без ощутимого напряжения поглядывают по сторонам.
На прицеле
Пройдя метров семьдесят по краю ручья, лани сворачивают в глубь поляны и становятся к нам боком. Теперь все четыре одинаковых на вид мощных самца находятся в пределах досягаемости. Расстояние до них не превышает 120 метров.
Я, затаив дыхание, смотрю на зверей. Размером они примерно с нашу сибирскую косулю, но с такими великолепными лопатообразными рогами. Сердце бьется в горле, даже вздохнуть боюсь, а то вдруг спугну.
Лани вышли почти на середину поляны и спокойно в кучке пасутся. Бинар, все это время внимательно изучавший копытных, медленно повернул голову ко мне и глазами показал на свое оружие. Я прекрасно понимаю, что из «Тозовки» цель поразить не смогу. Еще несколько мгновений приятель разглядывает рогачей, а потом тихо на ухо мне шепчет:
— Второй справа — «1Б», его стреляй!
Очень аккуратно я опускаю бинокль на грудь, поворачиваю голову влево, и найдя глазами оружие, потихоньку достаю из-за спины Бинара карабин. Из него мне уже доводилось несколько раз стрелять и всегда успешно.
Потихоньку просунув ствол в «амбразуру», я мысленно поблагодарил организаторов охоты за то, что края окошка оббиты каким-то мягким материалом, типа одеяла, чтобы не было неожиданного стука. Ловлю в прекрасный цейсовский прицел второго справа рогача и, когда подвожу перекрестье под его левую лопатку, еще успеваю подумать, что вроде бы он стоял ко мне правым боком. «Наверное, пока я бинокль опускал и за карабином тянулся, зверь успел развернуться», — проносится в голове мысль.
Аккуратно нажимаю на спуск. После грохнувшего выстрела, бык вздыбился на задних ногах, что обычно всегда говорит о том, что пуль попала точно в цель, то есть в сердце. Рогач сделал еще два больших прыжка к лесу и рухнул в траву.
«Разбор полетов»
А дальше произошло то, чего я никогда не ожидал. Слева от меня Бинар издал какой-то непонятный рык, потом вопль. Далее старший лесник разразился потоком такой отборной брани, которая даже меня привела в оторопь. В сплошной череде непечатных выражений я мог различить лишь отдельные восклицания, вроде «Ой, Саша!» и еще что-то в мой адрес.
При этом Бинар так таращил глаза, что у меня возникло опасение — как бы они окончательно не выскочили из орбит. Вся тирада, сопровождавшаяся экспрессивными жестами и выразительными взглядами, продолжалась не меньше трех минут. Потом напарник постепенно успокоился, взял себя в руки и начал глубоко дышать.
Выждав еще немного, я осторожно поинтересовался:
— А что случилось-то?
— Сам не знаешь, что ли?! — вновь гневно вскрикнул Бинар. — Ты в кого стрелял?!
— Как договаривались — в «1Б». Он стоял вторым справа.
— Эх, Саша, Саша! Ты попал в «1А»! А нужный зверь был крайним справа!
— Да как так-то?! — удивился я. — Ты же сам мне говорил, в кого стрелять!
— Все верно, — не стал спорить Бинар. — Я тебе указал на «1Б», а пока ты с биноклем возился, да потом за карабином наклонялся, зверь шагнул вперед. Стоявший рядом «1А» тоже немного подвинулся, и они поменялись местами. Я думал, что ты заметил эту рокировку, вот и не стал ничего говорить. А что мы теперь скажем егерям? Они ведь уже все пришли и ждут на месте. Их не проведешь — каждый легко отличит «1А» от «1Б». Ох, что же делать?! Правильно Берхольд говорит, что Саша сначала стреляет, а потом смотрит!
Это, конечно, была клевета в мой адрес. Хотя один раз я действительно случайно произвел отстрел козла 1А вместо другого зверя. Мы тогда даже поругались с Берхольдом, но потом помирились. Отповедь Бинара тоже вывела меня из себя. До чего же стало обидно!
— Вы возьмите тогда краску белую и кисточку, и рисуйте на боках животных номера, а то всегда не так выходит! — говорю в сердцах напарнику.
Ворча себе под нос, старший лесничий слезает с вышки и подходит к зверю. Я расстроен из-за нашей перепалки и из-за того, что охота прошла не совсем уж хорошо. И все же мне не терпится все посмотреть самому, и я кубарем слетаю следом.
Вижу, что в траве лежит великолепный рогач. Пуля, прошив левую лопатку чуть под углом, пробила сердце и вышла с другой стороны ближе к шее. По телу животного сочилась кровь. Несмотря на все обстоятельства, трофей был великолепный.
Бинар, продолжая ворчать, откуда-то вытащил еловую веточку. Я даже не заметил, где он ее взял. Может быть с молоденького деревца, росшего неподалеку? Сломав и обмакнув в кровь веточку, напарник воткнул ее в мою охотничью кепку, произнеся полагающиеся в таких случаях слова.
Потом, оттащив рогача к лесу, начал потрошить тушу. Бинар мастерски извлек кишки и все остальные внутренности. Потом еще раз взглянул на простреленное точно по центру сердце и проворчал, что выстрел и впрямь был превосходный.
Подарок к празднику
Далее мы загрузили лань в прицеп, прикрыли его тентом и поехали обратно. Подкатывая к ограде, заметили почти всех друзей — егерей в охотничьей форме, которые сразу же пошли к нам навстречу. Как только я вылез из машины, они увидели еловую веточку и с открытыми улыбками и крепкими рукопожатиями стали поздравлять.
Бинар, выбравшись из автомобиля, спокойно ждал, что будет дальше. Первым взглянуть на трофей решил Берхольд. Без лишних слов он подошел к прицепу и сбросил тент. Сразу воцарилось напряженное молчание. Егеря, сгрудившись у прицепа, молча уставились на рогача. Лишь Берхольд, хихикнув, произнес:
— Это же «1А»!
Все присутствующие повернули головы к Бинару, ожидая разъяснений. А тот, доброжелательно улыбаясь, рассказал, как было дело: что звери неожиданно поменялись местами и я стрелял в того, на которого мне указали. Егеря мысленно представили эту ситуацию и согласно закивали головами. Действительно, в такой ситуации верно определить класс животного даже опытному охотнику трудно.
— Выстрел был классический, — продолжил говорить Бинар. — И хочу еще раз напомнить собравшимся: у Саши ведь день рождения! Думаю, будет справедливо, если мы все «закроем глаза» и скажем, этот рогач класса «1Б».
Прозвучавшие слова тоже были встречены одобрительным гулом. Потом друзья сели за стол и во время трапезы начали обсуждать, на какую медаль может претендовать взятый мною трофей.
В дальнейшем выяснилось, что награды не будет. Привезенный в прицепе рогач всего на несколько баллов не дотянул до «бронзы» по европейской классификации. Но я нисколько не расстроился из-за этого.
В памяти моей осталось прекрасное попадание в цель — венец охоты, и те моменты, которые навсегда будут со мной. А больше всего запомнилось хитро улыбающееся лицо Берхольда и его меткая фраза: «Я же говорил, что Саша сначала стреляет, а потом смотрит»!
Александр Цанг, Алтайский край
