Мой первый глухарь

В тот год весна выдалась необычайно ранняя, и снег сошел полностью уже в марте во многом из-за малоснежной зимы. Томь тоже пошла раньше обычного – в десятых числах апреля… И, конечно, было понятно, что вместе с такой ранней весной и все обитатели леса начнут играть свои «свадьбы» вслед за потеплением.

Мой первый глухарь

Всю неделю перед открытием охоты голову не покидали мысли о найденном недавно токовище. И вот, наконец, дождавшись конца недели, я отправился в деревню в надежде поохотиться.

На охоту, как на праздник

Прибыл на место, когда уже темнело, погода была, мягко говоря, «нелетной»: дул сильнейший порывистый ветер, накрапывал дождь, и конечно же в такое ненастье и думать не стоило бы об охоте… Но кто, как не охотники, засидевшиеся за зиму в городе и оказавшиеся рядом с весенним лесом, поймут меня.

Быстро собравшись, я все-таки сбегал на ближайшую просеку в надежде на пролет вальдшнепа. Как ни странно, пара вальдшнепов протянула еще до темноты, но я лишь проводил их взглядом, удивившись их страсти, для которой даже такая погода не стала преградой.

Когда я заходил в дом, ветер не прекращался, а только усиливался. Я решил, что, несмотря на такие сюрпризы природы, все же встану часа в три утра и посмотрю ситуацию за окном. Очень уж хотелось попытать счастья на токовище.

Надо сказать, что на тот момент я был вооружен лишь теоретическими знаниями об охоте на глухарином току. Конечно, мне было известно и о двухколенной песне, и о том, что птица не слышит именно во время второго колена, и о так называемых «молчунах» — молодых глухарях, которые впервые прилетают на токовище и не поют, а только прислушиваются.

Я даже слышал в записях ту самую таинственную песню, то есть она уже была в моей голове, и перепутать ее я не смог бы ни с чем. Однако, даже зная многое о токах и о правилах этого древнего «мероприятия», я ждал от него чего-то нового и необыкновенного.

В десяти метрах от «мечты»

Проснулся ровно в три. В первую очередь, вышел на улицу: там тихо, но пасмурно. Я решил идти.

Сборы были недолгие: не хотелось терять ни секунды. Уже через какие-то минут десять я входил в весеннюю лесную темноту, чувствуя чуть морозный воздух. Сначала шел с фонарем, но, когда до токовища оставалось около километра, выключил свет и стал привыкать.

Подошел к месту тока, когда глаз уже начал различать границу дороги и леса. Метров за 100—200 где-то далеко услышал азартное пение глухарей. Лучше было слышно первое колено песни, второе лишь угадывалось.

Сначала решил идти прямо в сторону птиц «не под песню». Шел очень осторожно, буквально бесшумно. Когда всю песню стало слышно отчетливо, я остановился. Было ясно, что в лесу стоит непрерывное глухариное точение: ток только начинал разгораться. В это время над головой, «хоркая» время от времени, пролетали вальдшнепы.

Сделав первые шаги «под песню», я понял, что ближайший ко мне глухарь находится где-то в конце поляны, метрах в тридцати. Я замер. В то время, когда пение птицы ненадолго затихало, казалось, что глухарь слышит мое дыхание или биение сердца: настолько в лесу было еще тихо.

Это позже начнут петь мелкие птички все сильнее с приходом утра, заглушая главных действующих лиц. А пока глухариные «щелканья» и «точения» единственными звучали в весеннем воздухе.

Вдруг неожиданно я услышал мощные хлопки крыльями. Глухарь спустился с дерева в каких-то десяти метрах от меня и сразу принялся азартно токовать, важно вышагивая.

Несмотря на такую близость к глухарю, я мог различить только его силуэт: распущенный веером хвост и голову на напряженной толстой шее, которой он интенсивно и резко дергал во время второго колена.

Глухарь беспрестанно подпрыгивал и делал несколько хлопков крыльями в воздухе. Я не мог поверить в то, что это происходит со мной! Такая удача: настолько близко видеть токующего глухаря!

Мой первый глухарь

Волнительная «увертюра»

Тем временем эта огромная птица стала медленно отходить в сторону, не переставая токовать. О выстреле еще не могло быть речи: во-первых, было еще достаточно темно, а во-вторых, я не то что ружье достать, я даже пошевелиться боялся!

Глухарь все больше и больше удалялся от меня. По характерному «квохтанью» из кустов стало ясно, что он зашагал в сторону прилетевшей копалухи.

Наконец, настало время, когда я хоть немного смог изменить неудобную позу, в которой простоял минут двадцать. Немного переведя дыхание, я стал маленькими шажками идти «под песню» в сторону, откуда доносилось токование.

Шел на полусогнутых ногах, ведь глухарь был еще на земле. От волнения стук сердца стал отдаваться где-то в голове, в руки вселилась дрожь.

Тем временем рассвет все сильнее напоминал о себе. Сделав еще несколько шагов, я увидел глухаря: он был на земле метрах в двадцати от меня. Немного не успев приготовиться к выстрелу, я услышал хлопанье крыльев, а следом и посадку где-то на ветке.

Мой глухарь поднялся с земли на дерево и сел, видимо, недалеко, но из поля зрения я его потерял. В тишине простоял минут пятнадцать-двадцать и, наконец, вновь услышал одиночные щелканья: снова запел!

Когда глухарь как следует распелся и уже без перерыва исполнял одну песню за другой, я снова начал подходить к нему. Вскоре я его увидел. Было еще далековато, к тому же мошник взгромоздился на одну из верхних толстых веток высоченной сосны.

Я продолжал движение, старался идти, прячась за стволами деревьев. Сделав очередной шаг, решил, что ближе подходить не стоит…

Кульминация

В лесу уже было довольно светло. Я знал, что глухарь все прекрасно видит и зрение в отличие от слуха никогда его не подводит.

Еще минута — и я уже готов к выстрелу. Наблюдаю, как глухарь ходит взад-вперед по ветке, как по сцене, и собирает восхищенные взгляды глухарок. Выровняв дыхание, я приложился ружьем к дереву для опоры и, дождавшись очередного второго колена, нажал на спуск… Глухарь немедленно вспорхнул и как ни в чем не бывало полетел прочь. Я внимательно следил за ним в надежде, что все-таки ранил его, но нет, птица в ровном полете исчезла за стволами сосен.

Однако, к моему удивлению, тут же я снова услышал тяжелую посадку на дерево. Сразу очень тихо направился туда, чтобы сократить расстояние. Оказалось, что глухарь пролетел совсем немного, и вскоре я снова видел вдалеке черного великана. На этот раз он сидел на самой верхушке молодой сосны. При каждом повороте из стороны в сторону сосенка вся ходила ходуном под бородатым певцом.

Постояв еще какие-то секунды, я очень осторожно, по два шага, начал приближаться. Очередное точение – снова два шага. Выглядываю из-за дерева и уже вижу глухаря отчетливо. Лес к этому времени уже «до краев» заполнил разномастный птичий гомон, и стало совсем светло. Я мог различить даже зеленую грудь и кроваво-красные брови распевшегося не на шутку черного богатыря.

Было видно, как он во время песни постоянно азартно шевелил крыльям и то складывал, то снова распускал свой шикарный веер. Казалось, что этой чуткой птице совершенно не было дела до меня и до моей осторожности — так он был увлечен своей брачной песней.

До цели было, на глаз, метров сорок, веток на пути не было. Рядом не оказалось подходящей опоры, и я решил стрелять с руки. Еще несколько секунд, и глухарь «на мушке».

В голове: «Надо бить левым, он надежнее…». Целю в грудь или чуть выше. Задержал дыхание. Выстрел… И огромная птица через какую-то паузу медленно начала хлопать крыльями и с тяжестью пикировать под углом к земле.

Песенка спета…

Я ринулся к месту падения и через несколько шагов успокоился: попал хорошо. Когда подошел, птица уже не шевелилась. Внутри у меня было непередаваемое состояние: безмерная радость от трофея, и в то же время я не верил тому, что произошло.

Впервые в жизни добыл глухаря, да еще и «под песню»! Я сел на землю рядом с поверженным великаном, опершись спиной о дерево. Просидел так какое-то время, приходя в себя, дрожь от азарта все еще не покидала меня. Поднял глухаря, он оказался внушительных размеров: матерый был певец, отпел свою песенку…

Обратный путь пролетел быстро, всю дорогу переживал произошедшее. Правда, то и дело приходилось менять руку, очень уж увесистый оказался трофей.

При подходе к деревне из лесной лужи взлетели два кряковых селезня, я лишь проводил их взглядом и, улыбнувшись, снова посмотрел на красавца-глухаря. Первый раз я выходил из родного леса с таким солидным трофеем…

Вот и теперь, перечитывая свою «писанину» и вспоминая то весеннее утро, я с удовольствием смотрю на того самого глухаря, который уже в виде чучела прикреплен под потолком и хранит в своем вечно неподвижном облике все пережитые мной моменты той охоты.

Тимофей Спиридонов, г. Томск. Фото автора

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий