«Кабаны, кабаны! Это опасный зверь, и не всякий-то отваживается идти на него!» — восклицают почти все охотники благодатной России и некоторые малосведущие охотники нашего Туркестанского края. Не знаю, или всем этим господам приходилось встречаться с особой породой кабанов, только для них созданной, или…

С первого числа апреля затеплело, хотя держались утренники. Третьего числа показались кулички-песочники, четвертого — ласточки (касатки), шестого закуковала кукушка. Одиннадцатого числа совершенно окончился пролет вальдшнепов; пятнадцатого числа показались дупеля; 15-го же в лугах бил перепел, в зарослях свистал соловей.

10 августа 1880 года я получил в подарок самку корсака, достигшую уже своего нормального роста. Поймана она была при следующих обстоятельствах. В конце мая один казак, проезжая верхом по степи, невдалеке от себя заметил целый выводок корсаков, который под предводительством своей матки со всех ног улепетывал от него. Казак погнал лошадь и скоро настиг зверьков. Сильным и метким ударом нагайки он перебил одну из задних ног щенка, отставшего от своих, и поймал его.

Долгое время не мог я решить вопроса: зависит ли резкость ружейного боя от того, какой употребляется при заряде пыж и как закручивается патрон? Внимательно следил я за всеми статьями по части ружей… но все эти статьи крайне противоречивого характера. Не находя положительного ответа на занимавший меня вопрос в исследованиях и наблюдениях других охотников, я решил сам поискать этот ответ, вследствие чего и приступил осенью 1877 года к опытам.

Усадьба моя расположена на хорошей реке, разливающейся весною шириною в версту, а местами в две и три версты. По этому займищу тянется полоса дубового, осинового и тополевого леса по всему течению реки, то есть верст на триста, и весною весь он, за исключением немногих высоких мест, поднимается водою, которая стоит на месте, убывая медленно, около месяца.

На ярком фоне костра резко выделялась массивная, нащетинившаяся фигура медведицы. Она стояла и тоже ждала… Нетерпеливое фырканье чаще и чаще вырывалось из ее груди… Терпение ее, очевидно, истощалось… но медвежата заботили ее — и она продолжала стоять, вздрагивая чуть приметными движениями. Один из медвежат высунулся вперед. Быстрым, злобным ударом громадной лапы она отбросила его назад.

Нелюдимо, неприветливо, на десятки верст раскинулось моховое болото. Редкие, убогие сосны, как карлики со старческим лицом и ростом младенца, не живят картины, не веселят взора. Еще мрачнее, еще унылее глядят боровины и чернолесье. Весеннее солнце местами растопило снег, но еще не пробудило, не оживило угрюмого леса. На всем еще зимняя спячка.

Ярко-багровый шар заходящего солнца фонарем выступал между оголенными деревьями вдающейся в поле опушки: его огнем горела целая сеть мелких прутьев и сучьев, золотом отливали не успевшие еще местами растаять снежные пласты…

Мучительно долго тянется зима для охотника и особенно для очень молодого, каким был я в 75-м году, особенно памятном мне по событию, о котором я хочу рассказать.

Первого числа марта я оборвал мою прошлую корреспонденцию, боясь забегать вперед, все еще сомневаясь в наступившей тогда весне. Но вскоре всякие сомнения миновали: в конце февраля началась настоящая весна, и март месяц прекрасно сыграл роль апреля, а апрель — совершенный май.