Хождения за «три моря»

Улов

Водоемы Островского района мне знакомы достаточно хорошо. На них мы с Сережей Романовым бывали не один раз. Но мой друг и постоянный напарник — человек очень креативный и любитель путешествовать. Открывать новые места рыбалки — его хобби. Поэтому с каждой поездкой мы осваивали незнакомые территории.

Как-то летом за лещом

Лет 18 назад к Сергею в гости приехал из Ленинграда его свояк Маслов Юрий Петрович, капитан 2-го ранга, подводник, настоящий морской волк. Пробороздив необъятные морские просторы, он с женой Валей и сыном Сережей оказался на отдыхе на островской земле.

А как летом мужикам не съездить и не порыбачить, да еще с ночевкой? К тому же июльскими ночами отменно клевал лещ на «кольцо». Место ловли предложил Сережа: в Пушкиногорский район на реку Великую за Симанским.

Собралось нас шестеро (на трех «Жигулях»): Юрий Петрович, Сережа с сыновьями, Женя Коровин и я. Не доезжая до знаменитого Михайловского, мы свернули влево, пересекли реку Сороть и от дорожного знака «Симанское» выехали к реке Великой.

Далее наш путь прошел через небольшие хутора вдоль речки. За последними домами на правом берегу Великой мы и разбили свой лагерь: установили палатки, развели костер и поужинали (дорога была неблизкой, и мы проголодались).

Главное — не падать духом

Подготовили три резиновые лодки и снасти для ловли леща на «кольцо». Петрович, Женя и я вышли нашей «эскадрой» на воду, едва наступили сумерки: уж так хотелось нам поскорей лещей наловить! Подогретые Сережиными рассказами о крупных экземплярах, которые водятся в этих местах, мы думали, что сразу «обрыбимся».

Поскольку четвертой лодки не было, Сережа взял донные удочки и ушел по берегу вверх по течению метров на сто.

Наша «мощная» рыбацкая ударная группа, изрядно покормив комаров и рыбу, безоговорочно ударила лицом в грязь и через полтора часа причалила к берегу, можно сказать, ни с чем: один подуст у Петровича (знал ведь, к кому садиться) никак не шел в зачет.

Наш костер запылал ярче. Детвора, Сережа и Вова тоже не остались без дела: притащили откуда-то старые доски.

Вскоре из темноты показался Романов-старший:

— Ну, как улов, рыбаки? — весело спросил Сережа.

— А, никак… — почти в один голос выдавили мы.

— Никак, потому что ловить не умеете, — и он широким жестом бросил на траву трех лещей.

Мы и удивились, и раздосадовались (на себя) одновременно, но радости за успех напарника не скрывали и наперебой хвалили его.

Истинный рыбак

За разговорами ночь прошла быстро и незаметно. Мы улеглись часа в четыре утра, кто где: я спрятался от насекомых в машине, Женя Коровин лег прямо на траве, постелив одеяло и закрыв лицо платком, остальной народ «зачехлился» в палатках, а Сережа Романов (и откуда только сила?), взяв донки, ушел к реке со словами:

— Я еще часок-другой порыбачу, раз у меня «пруха» пошла.

Спалось беспокойно, но ранним утром лагерь начал оживать. Было неимоверно душно: раскаленное солнце уже тогда посылало на нас избыточное тепло.

Я прошел по берегу к Николаевичу — истинному рыбаку. Он держал пальцами леску возле кончика спиннинговой донки, мгновенно подсекая рыбу в момент поклевки (методику свою разработал).

— Как успехи, неутомимый? – спросил я у него, зевая.

— Вот туда на травку глянь, – ответил он.

Я сдвинул ногой сорванную им траву. На земле лежали четыре леща-красавца.

— Ну, ты даешь, дружище! — сказал я, искренне радуясь.

— А как ты думал, надо же план выполнять. Вы отдыхаете, а я вот вас рыбой снабжаю, — с искоркой в глазах проговорил Сережа.

Ездят здесь бездельники!

Мы подошли к месту стоянки и уселись возле потухающего костра, завтракая и негромко обсуждая рыбацкие дела. Со стороны хутора к нам приближался седой крупный мужчина с вилами в руках (сенокос был в разгаре). Поздоровался, поинтересовался уловом. Мы ответили взаимностью и показали рыбу.

Прошло минут двадцать, и мы опять увидели того же мужика. Он громко кричал, ругался: его возмущению не было предела. Подойдя к нам, он энергично замахал вилами. С ними он выглядел грозно. Детвора, сразу сообразив, в чем дело, нырнула в палатку. Женя Коровин не реагировал никак: раскинув руки, он сладко храпел.

Всячески успокаивая мужчину, мы, наконец, поняли причину его агрессивности: еще вечером, сразу по приезду, желая помочь взрослым, наши мальчуганы утащили старые деревянные доски с хозяйской копны сена для костра и слегка разворошили ее.

Принеся свои глубокие извинения хозяину и вынужденно проглотив «ездят здесь бездельники», мы предложили привести сено в порядок. Но мужчина от наших услуг напрочь отказался и ушел к дому обиженным. На этом конфликт закончился.

Призванные к ответу дети (Сережа и Вова) не на шутку испугались хуторянина и пускали слезу, выдавливая: «Больше не будем-м-м…». Когда воспитательный процесс закончился, мы стали сворачивать снасти и складывать амуницию.

Опыт — дело наживное…

Благородный Сережа Романов, разделив свой улов (каждому взрослому — по две рыбины), принимал наши благодарности. И, чтобы не терять время, скромно сказал:

— Ребята! Рыбные места и открывать, и изучать надо! Опыт — дело наживное. А теперь — по «коням»!

Через несколько минут мы держали курс на Михайловское, Новгородку и Остров.

В те годы лещ хорошо ловился фактически по всей реке Великой, там, где его не отлавливали запрещенными средствами. Но на это место я больше не приезжал: далековато…

Юрий Грон, г. Псков

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий