Белый лебедь

Мимо этих бараков, покосившихся, кое-где сгоревших или развалившихся под ударами северных ветров, мне приходилось несколько раз проезжать на электричке по пути из порта в наш заполярный город, а также когда я направлялся на охоту. Белый цвет строений, давший название лагерю, не смогли стереть метели и студеные дожди. Просто окраска стала более естественной, не особо выделяющейся на фоне осенней тундры и почти неразличимой среди долгой полярной зимой.

Белый лебедь
Охота на Севере. Рисунок Геннадия Белошапкина.

По волнам памяти

Покосившиеся сторожевые вышки, сбитые из местной лиственницы, окружали зону. Вечная мерзлота подтаяла и повела строения в разные стороны. Ржавая колючая проволока на покосившихся столбах кое-где еще сохранилась, а массивные двери барака уныло скрипели и раскачивались на стылом ветру.

Заброшенный лагерь находился как раз посередине железнодорожного пути от порта до города. Основной задачей узников с довоенных времен и до закрытия объекта в 50-е годы ХХ века была расчистка от снеговых заносов узкоколейки в полярную зиму, откапывание заметенных составов с грузами для комбината.

А летом заключенные производили ремонт железнодорожного полотна, мостов, столбов и прочие путевые работы. Узкоколейка была единственной артерией, соединяющей речной порт на Енисее с заполярным комбинатом, производящим стратегические металлы.

Но со временем построили другую железную дорогу с широкой колеей. Старый путь забросили, а лагерь опустел. Заключенных сменили вольнонаемные, город стал жемчужиной Заполярья. Комбинат оказался самым современным производством, выпускающим уникальную продукцию.

Проживал я в это время в городе, работал на предприятии. Как и многие другие на Севере, увлекался охотой и рыбалкой. Тундра была богата на дичь. Здесь обитали северные олени, зайцы, куропатки. Весной бесчисленные стаи уток и гусей заполняли просторы тундры и местные водоемы. В реках, озерах и ручьях водилась вкуснейшая северная рыба. Для меня, выросшего в сибирской тайге, это был охотничий и рыболовный рай. От этого дикого уголка веяло счастьем.

До угодий добирались кто на чем. По северным рекам — на лодках, а по тундре — в основном «самотопом». Как только выдавалось свободное время между работой и семейными делами, я старался вырваться на природу. Суровые погодные условия часто осложняли такие походы.

Да и на работу нередко вызывали в выходные дни. Беспрерывное производство особо важной продукции, удаленность от «материка» и личная ответственность давили особым грузом. Никого не надо было подгонять и уговаривать, все жили по принципу: «Надо — значит надо». Не за длинные рубли и награды вкалывали с утра до вечера. Так мы были воспитаны, «заточены», выражаясь современным языком.

Идеальный период для охоты

Наступил самый хороший сезон на Севере. Осень пыталась спрятаться от близких уже зимних вьюг за своим нетканым пестрым ковром. Уже нет надоевших за лето комаров и мошки. Но еще нехолодно, и при случае можно переночевать в тундре у костра.

Оленьи стада откочевывали на юг. Вылинявшего зайца в белой шубе было видно за километр. Перед своим отлетом утиные и гусиные стаи скапливались на озерах. Молодые выводки куропатки еще не распались. Птицы частенько вылетали из-под ног с характерным треском. Голубика, брусника, шукша были обычной здесь ягодой. Много встречалось грибов.

Вся северная живность отличалась сезонными перемещениями. Надо было успеть наловить серебристую прогонистую икряную ряпушку, заготовить на зиму жирного сига и отвести душу, половив на мушку темноспинного, с радужным плавником-парусом сильного красавца хариуса.

В одну из свободных суббот я собрался на охоту. Сел на утреннюю электричку и отправился в сторону порта до станции «Тундра». Через два часа неспешной езды в теплом вагоне прибыл на место. Запланировал пересечь речку Косую, пройтись вдоль нее до обеда. Тем же путем намеревался вернуться назад и уехать домой на вечерней электричке.

Спустился к реке, по перекату перебрел ее и, пройдя с километр, на ровной лайде (заболоченный луг. — Прим. редакции) с небольшими кустиками полярной березы поднял стаю куропаток. Старка предупредительно «закеркала». Табунчик дружно взлетел, и я в угон одного за другим сбил двух молодых петушков.

Без помощи собаки найти куропаток на пестром ковре осенней тундры было большой проблемой. Но я успел заметить место падения птиц, поставил там рюкзак и начал обходить его кругами. Отыскав добычу, сел отдохнуть, перекусить и попить чаю.

Поздняя северная осень обычно не отличается обилием красок. Серое свинцовое небо отражалось в бесконечных озерах. Пастельные тона полярных широт тихо угасали в преддверии долгой зимы. Не было той отчаянной торжественности ярких осенних красок «бабьего» лета средней полосы России. Все готовилось к суровой северной зиме.

Отдохнув, я поднялся на бугор, заросший тальником. В одном из кустов заметил какое-то движение — это был уже успевший побелеть заяц. Я сменил патроны с «пятеркой» на более крупную дробь — «единицу». Не спеша прицелился и нажал на спуск. Грохнуло ружье — и косой мой!

Стрелять или нет?

Дальше предстояло пройти до старой узкоколейки. Я обошел кусты и остановился… Передо мной был лагерь «Белый лебедь». Желания осмотреть эти заброшенные строения у меня не появилось. Не хотелось портить впечатления от охоты, и я решил обойти его с северной стороны, где имелась широкая и довольно ровная поляна.

Как только вышел из-за угла полуразвалившегося барака, увидел оленей. Их было с десяток. Животные двигались мне навстречу вдоль сохранившейся изгороди. Лицензию я имел. Стал менять боеприпасы на пулевые, но тут меня ждал неприятный сюрприз: непрокалиброванные гильзы не входили в патронник! Загонять насильно было опасно, да и потом бы их не выбил.

Я занервничал. Сбросил с плеч рюкзак и вытащил подсумок с запасными патронами. Олени, видимо, заметили мою суету и не спеша повернули обратно. Я же, найдя патроны с картечью, на бегу перезарядил ружье.

Крайний олень, стремясь уйти от меня, повернул в бок и с разгона ударился рогами о проволоку. Но, упав на передние ноги, ухитрился проскочить под «колючкой» и уже беспрепятственно продолжил свой бег, все дальше удаляясь. Я в нерешительности остановился. Сначала поднял ружье, потом опустил.

Подумал о том, что я не охранник на вышке, а олень — не беглый узник, чтобы здесь стрелять по нему. Так, постояв немного, поставил ружье на предохранитель, закинул за плечо и с каким-то душевным облегчением повернул к железнодорожной станции. С учетом перехода через речку я только-только успевал на вечернюю электричку.

Погода портилась, задул «север», пошел редкий колючий снег, в тундре стало неуютно. Я прибавил ходу и через полчаса сел в подошедший поезд. В теплом вагоне устроился у окна, за которым ветер уже вовсю гнал белесые заряды снега. Усталость прошедшего дня навалилась на меня, я закрыл глаза.

Наш поезд остановился как раз напротив «Белого лебедя». Мне представилось, как этап в несколько тысяч человек стоял на коленях у ворот лагеря. Северный ветер продувал их рваные ватники, остужая тела и души пригнанных сюда, наверняка без возврата, людей.

Мой вагон покачивало под ударами ветра и так же в зыбкой пелене пурги шатались фигуры заключенных на заснеженном поле. Слышались злобный лай собак, выкрики и ругань охранников, заупокойный вой заполярной метели. Завтра узникам предстояло умереть или очистить от снега 40 километров узкоколейного полотна для перегона составов с оборудованием и продукцией комбината.

Кто были эти стоявшие в снегу заключенные? Осужденные по политической статье «враги народа» или уголовники?.. А может среди них находились сын Анны Ахматовой, автор пионерской песни «Взвейтесь кострами…», полярный исследователь Николай Урванцев, дагестанский поэт Давид Кугультинов?

Но все они когда-то были просто людьми… до их появления на краю жизни этого земного предела — страшного, промороженного веками, выровненного черными метелями и освещенного сполохами Полярного сияния. Заключенные уже не могли распоряжаться своей судьбой.

И только запоздалая стая белых лебедей, гонимая на юг, прощально курлыкала в северном небе.

Геннадий Белошапкин, Омская область. Рисунок автора

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий