Недавно прочитал в сентябрьском номере 2021 года дифирамбы лайке, видимо, самой распространенной у нас охотничьей собаке. В целом статья мне понравилась. Но, имея большой собственный теоретический и практический опыт в этом вопросе, хотелось бы что-то добавить, а с чем-то и поспорить. Думаю, что моя фамилия немного знакома, как говорится, широкому кругу читателей нашей замечательной газеты «Охотник и рыболов», так как много лет я публикую в ней материалы.
Изучение теории
Как принято, начну с литературы. Трудов, посвященных лайке, очень и очень много. В мои задачи, естественно, не входит подробное обозрение всего, что написано про этих чудесных собачек. Начну с определения, кто же такие лайки? Название, естественно, от слова «лаять». Но ведь это качество применимо почти ко всем лучшим друзьям человека. Насколько я слышал, не гавкает только немногочисленная группа ездовых собак на севере Канады. Об этом как-то рассказывалось по телевизору.
Обратимся к серьезным трудам и откроем «Пособие по охотничьему собаководству», изданное в Москве в 1970 году. Что же в этой книге пишут про лаек? К ним относят обширную группу пород охотничьих собак, которых разводят и используют в лесной зоне европейской части страны, во многих районах Дальнего Востока и во всей таежной полосе Сибири. В пособии утверждается, что в некоторых других странах находят применение лайки. Их разводят для добычи дичи, например, в США, Канаде, Финляндии, Дании, Швеции и Норвегии.
В книге указывается, что охотничьи лайки вместе ненецкими оленегонными и с северо-восточными ездовыми относятся к группе северных остроухих собак. Эта разновидность помощников человека считается одной из самых древних. Ее происхождение уходит в глубь веков к ископаемым первобытным одомашненным собакам. Речь идет, например, о шакалообразном шпице и других подобных животных.
В пособии отмечается, что по мере развития и специализации первобытного хозяйства происходило разделение северных остроухих собак на производственные группы: охотничью, пастушью (оленегонную) и ездовую. Этот процесс шел в разных географических зонах.
У племен, заселявших обширную лесную зону Сибири, европейской части России, Скандинавского полуострова и Северной Азии охотничьи лайки стали одним из важнейших орудий, помогающих добывать пропитание. В период освоения таежных районов многочисленные местные популяции собак, сравнительно небольшие и бывшие ранее изолированными, смешивались. В результате появлялись новые группы.
А современные заводские породы охотничьих лаек еще довольно молоды. Хотя они и получили широкое распространение сейчас. В 1947 году были установлены четыре основные породы лаек, к которым относятся русско-европейская, восточносибирская и западносибирская, а также карело-финская.
Но, как я понял, такая классификация ориентирована в основном на отечественного потребителя. В иностранной кинологической литературе об этих породах даже не упоминается. Показана только карельская медвежья собака, кстати, совершенно не похожая на «нашу» карело-финскую лайку. Даже окрас у нее другой.
Зато довольно подробно Джоан Палмер в своей прекрасной книге «Ваша собака» описывает норвежских и шведских элкхаундов. Это настоящие зверовые лайки.
Посмотрим справочник по породам собак Hunderassen, Leipzig, 1986. Там описано огромное количество различных собачьих пород. Из «наших» упоминается только самоед. А ведь это серьезные книги!
Давний запрет
Теперь перейдем к моему собственному «лаячьему» опыту. Как и автор рассматриваемого газетного материала Игорь Карташев, я человек, к сожалению, немолодой. Охотой самой разной занимался очень много: добывал различную живность — от рябчика до медведя включительно. И в подавляющем большинстве случаев во всех охотах моей спутницей и помощницей была лайка.
Кстати, не вижу разницы по работе собаки в зависимости от ее пола. Охоты мои были очень разными, в том числе и без четвероногих помощников. Мы ставили разрешенные в ту пору капканы и ловушки. Не пробовали только черканы из-за их сложности. Ну и что? Добычливость не очень, а удовольствия вообще никакого!
Вся радость на охоте, по крайней мере для меня, была связана с работой лайки. Схожее удовольствие, видимо, можно ощутить и при работе представителей других пород. Об этом написано немало разными авторами. Но я охотился только с лайками.
Многое, конечно, забылось, все удержать в памяти невозможно. Но некоторые моменты пятидесятилетней давности и сейчас так ясно помнятся, будто это произошло вчера. Жил я когда-то в таежном поселке Клюквинка на севере Томской области. Охотился тогда только на птичек. Добывал в основном уток и глухарей. Не знаю, почему собаки Игоря Карташева не работали по птице.
Хотя, помнится, был в нашей жизни период запрета охоты на пернатую дичь с лайками. Со многими глупостями тогда приходилось сталкиваться. Передо мной лежит чудом сохранившийся документ — адресованный лично мне из Управления охотничье-промыслового хозяйства при Кемеровском облисполкоме от 15.07.1977. Это был ответ на мое письмо в редакцию одного из специализированных журналов.
В присланном чиновниками документе указывалось, что в новых правилах учтены многочисленные просьбы местных жителей и охота на пернатую дичь с лайками разрешена. Десять лет до этого на севере Сибири никто и слышал про подобные запреты. С лайками охотились все и на любую живность…
Константин Комаровских, г. Новосибирск
