«Здесь недалече деревня Хрюничево, дык сказывают, что там и по сей день нет-нет да и перевидают секача-террориста. Типа, бессмертен он», — начал свою историю Петрович.
Костер дымил сырыми дровами, и картошка никак не хотела закипать. Сумерки сгущались, но шалаш к тому времени был готов, и настала пора травить байки.
— Ты, Петрович, хоть и местный, однако курсы механизаторов закончил и должен знать, что век кабана, как и всего органического, ограничен в силу причин естественных, потому сомнениям не подлежащих, — встрял инженер из города по имени Павел.
Третий охотник — в прошлом кассир-бухгалтер садоводческой артели Красное Яблоко — за рассказчика вступился:
— Трави дальше. А сильно образованные могут не слушать. Для них и вино — не вино, а химическая формула.
Петрович — бойкий старичок в неизменной спецовке и стоптанных кирзачах — увернулся от струйки дыма, нарочито откашлялся и продолжил:
— Тот кабан из обиженных. Его любимую свинью «отбраконьерили» аккурат в сезон гона. Вот он и осерчал. Для начала перепахал все огороды и сломал лисам на радость немногочисленные курятники.
Перевел, так сказать, деревенских на консервы. А зарплата у колхозничков, сами знаете, какая: сиди и смотри телевизор. Но и тут секач подсуропил — принялся валить линию передач. А как только местный электрик на столб залез, кабан из засады на таран! Парнишка со страху в штаны наложил.
Пришлось обратиться за помощью в войсковую часть. Прислали охрану, кое-как починили. Жители в знак благодарности поляну накрыли. А на столе — поросенок с гречневой кашей. Да-а… Они от всего сердца, а невдомек простодушным, что секачу сей подарочек не по нраву придется.
В общем, на обратном пути, по темноте, зверь какой-то спугнул командирский «уазик», и водитель урулил прямиком в кюветину глубокую. Носы расквасили, технику угробили, майору, до кучи, нагоняй прилетел.
В котелке еле слышно забулькало. Желудки отозвались урчанием: ура, гарнир!
— … А на следующий день электричество сызнова пропало. Сидят горемыки при свечах, голодные, от новостей отлученные. Делать нечего — отрядили гонца к знахарю-лишенцу. Беспартийный долго колдовал над рисунком вепря из учебника по биологии и вынес суровый приговор: либо принести жертвоприношение в лице браконьеров, либо откупиться.
Скрести по карманам никто не охоч — еще чего, а вот свести счеты с соседом — это, как говорится, с нашим превеликим удовольствием. До греха оставалось на донышке, когда вмешался голодранец-агитатор Ермоха, возвестивший: «В эпоху космических кораблей и стиральных машин с отжимом человеческие жертвы сгодятся для задач более масштабных. А пока вернем кесарю кесарево!»
Скрепя сердце, отвели в лес свинью. Первое время хавронья истошно визжала, но вскоре лишь изредка довольно всхрюкивала. Набеги террориста прекратились. Браконьеры благоразумно переметнулись к защитникам природы. Селяне наверстывали пропущенную «Санту Барбару»… — Петрович ткнул вилкой в картофелину, — Готова.
Бухгалтер слил воду. Инженер с сомнением оглядел банки с тушенкой — свинина…
Владимир Фомичев, г. Москва. Иллюстрация автора
