Весна! Кто не восхищается этим временем года, кого оно не манит в лес? Как он хорош в эту пору! Самой свежей, самой причудливой зеленью блещут его крошечные листочки и повсюду разносится благоухающий запах. Чудно красив и разнообразен лес. Он с водой как брат с сестрой — неразлучен. И вольготно, и привольно им вместе. Напоенные освежающею влагою широко раскидываются чернолесье, бор и краснолесье.
Чернолесьем называются такие места, в которых растут: дуб, вяз, липа, береза осина, ольха и другие деревья, лист которых осенью опадает, а с весны возобновляется. Краснолесье же состоит из породы смолистых деревьев: ели, сосны, пихты и других, имеющих вместо листьев иглы. Лес из одних сосен называется бором.
В теплый полдень вид густого темного леса чрезвычайно отраден и очарователен. Его мрак имеет что-то таинственное, неизвестное. В густом большом лесу нападает какой-то страх, становится грустно и хочется поскорее выбраться на открытые места. Входишь в лес — кругом чаща, полумрак, сыростью пахнет; не один листок, ни единая былинка не шевельнется. Широкие раскинуты сети паутины, и в центре такой сети, насупившись сидит паук и ждет добычи.
Из-под толстой гнилой валежины, грациозно изогнувшись, кокетливо, робко выглядывает зеленая ящерица, и весело мигает черными глазенками. По желтому и гладкому, как стекло, стволику молодой березы, карабкаясь, ползет вверх жирный жук. Ползет-ползет, доползет до более гладкого и скользкого места, оборвется, скатится вниз, до ближайшей трещины, и ухватившись за нее, испуганно притаится, — все ножки под брюшко подберет. Посидит, посидит, соберется с силами, расхрабрится и лезет опять вверх, чтобы доползти до предательского места, опять сорваться, скатиться до падежной трещины и опять испуганно притаиться.
Чу! Вот где-то рябчик пискнул, вот загремел, и опять тишина. Смотришь вверх: там, над самой почти головой, чисто и ясно — там свет, простор, а здесь внизу, как бы темница глухая, темная, сырая. А там еще выше, в куполе том светлом и зеленом, — там легкий ветерок гуляет: шуршат и гнутся ветки гибкие, лепечет трепетно листва… там солнышко отрадно пригревает, и нет той мертвой тишины. Там, на сухоподстоине, пегий дятел усердно стволицу долбит; и хорошо, должно быть, живется ему в его выси светлой и привольной…
«Ток вальдшнепов»
Но, будет говорить о лесе, поговорим лучше о тяге. Тягой называется «ток вальдшнепов»… В начале весны тяга начинается, когда солнце уже сядет, и почти совершенно стемнеет; чем же весна подходит ближе к лету, чем лес одевается гуще, тем и тяги начинаются ранее.
Причина этого, как замечают, заключается в том, что когда лес еще не оделся, гол, вальдшнеп боится рано тянуть, опасаясь хищников (ястребов); но когда лес оделся листьями и густ, то вальдшнеп имеет более возможности в случае нападения укрыться от преследования. В сильном яру вальдшнеп тянет низко, много на тридцать пять футов (приблизительно десять метров. — Прим. редакции), иначе в пятьдесят и шестьдесят футов (около 15 и 18 метров, соответственно. — Прим. редакции) обыкновенно скользит по макушкам деревьев.
Вальдшнеп, как считает Н.А. Основский — это сова благородной дичи. Он выглядит смешно глуповатым и напоминает одну из полуночных птиц. Вообще же вальдшнеп, красив, и есть на что полюбоваться.
Вальдшнеп вдвое крупнее дупеля. Клюв его мягкий, чувствительный, при жизни не чисто мясного цвета, постепенно темнеющий к концу. Пасть чисто мясного цвета. У мертвого клюв темнеет, на кончике чернеет, мягкая внешняя оболочка, высыхая, втягивается в ячейки, отчего клюв становится как бы зубчатым или шероховатым вроде подпилка.
Охотникам не мешает помнить это последнее обстоятельство: оно иногда открывает обман или шутку, которым можно поддаться. Охотники более на словах, нежели на деле, иногда трофеями своих удач показывают купленную им на рынке дичь, которая совсем похожа на свежую, но только как более лежалая, имеет клюв более высохший, и потому более шероховатый.
Цвет ног серо-мясной, на суставах и на исподе стопы — сероватый, у молодых осенью зеленовато-серый. Коротковатое, мясистое, туловище, приземистые толстые ноги; короткая толстая шея (опять отличие от болотной дичи); но особенно резко, резче нежели у другой дичи, отличенная голова, при длинном клюве — указывает на птицу, которую нельзя смешать с другою… Таков вальдшнеп вообще или большею частью. Но бывают и видоизменения, только редко.
На ходу он ноги сильно сгибает, отчего его походка низка, не скора и не продолжительна… Уступая рябчику в быстроте полета, он однако же превосходит его в уменье и скорости извертываться в лесной чаще. Испуганный он летит гораздо быстрее, взлетает едва на полсотни футов вышины, обыкновенно менее, и ежели близко кусты, то не выше их и быстро кидается в траву, хотя вальдшнепы вообще не любят травяных мест.
В чистом месте он чаще в полете стелется по земле. Редко пролетает он более пятисот шагов и, ежели он на открытом месте встречает даже уединенный куст, охотно в него смещается. Нередко, избегая чистого места, возвращается обратно, откуда вылетел и тем обманывает преследователя. Сильно напуганный, он чрезвычайно часто и сильно машет прижатыми к телу крыльями и производит звук, похожий на движение сквозного ветра в тесном пространстве, вроде «зуб — зуб — зуб». Совсем другой полет вальдшнепа на тяге.
В тяге участвуют как вальдшнепы «туземные», или жилые, то есть те, которые остановились на своих гнездовых местах, так и текущие далее на север. Вальдшнеп показывается весною прежде в больших лесах, а потом в редких и мелких, особенно рано в тех, где между большими деревьями много кустарника и подседа; в таких теплота развивается ранее, земля, и насекомые раскрываются также ранее, а здесь-то и приют, и пища вальдшнепам. Особенно любят они широколиственный лес, где растут орешник и тальник.
Когда можно проще добыть вальдшнепа
С точностью нельзя определить время осеннего пролета, когда птица легче укрывается в густом лесе, и когда самый пролет бывает продолжительнее. Обыкновенно он у нас начинается с первой половины сентября и продолжается до октября.
В конце мая самка начинает приискивать угодье для гнезда, в лесу, в глуши, в кустарнике, между старым мхом, травою и особенно в старом хворосте. Гнездом служит небольшое углубление, выстланное сухою травою. Самка кладет 3–4 яйца и сидит на них семнадцать дней. Потревоженная вылетает только из-под ног охотника.
Детеныши едва успеют обсохнуть, как начинают уже бегать. Отец и мать, испуганные чем-нибудь, взлетают, выражая свое опасение звуком, похожим на «дек — дек — дек». Говорят, что вальдшнеп переносит своих детей, в случае опасности, с одного места на другое, по словам одних в когтях, по другим сведениям — в клюве.
Охота на вальдшнепа особенно производится тогда, когда он скучивается, а это бывает четыре раза в году, почему и охота столько же раз может быть успешна. Во-первых, во время весенних вывалок. Эти вывалки у вальдшнепа, как вообще у всякой дичи, отличаются от осенних: строгостью птицы, меньшим ее количеством и меньшею продолжительностью пребывания птицы на одном месте. За ними не зевай охотник. Эти выпалки в особенности бывают, как мы говорили, после растительного дождя, в лесу, на опушке его, а близ деревень даже в садах, в ягодном кустарнике и клумбах.
Во-вторых, во время тяги. Охота на тяге отличается тем, что она совершается в лесу, стоя на одном месте, где собаке мало простору, и где чутье ее и стойка полезны лишь для отыскания убитого. Стрелять вальдшнепа можно только тогда, как он летит на вас или в его быстром пролете в лесной чаще. Охота на тяге если не добычна, то покойна и весела, потому что может совершаться в компании, без помехи друг другу.
В-третьих, во время вылетания выводков. Обыкновенно они перелетают из крупного леса, из крепей в мелоча, в опушки к ржаным нолям. Но бить в это время едва летающих вальдшнепов охотников немного.
В-четвертых, во время осенних вывалок. Места сборищ те же, как и весной, а птица менее строга, долее держится на месте и доставляет по размножении своем обильную добычу. Осенью охота особенно добычлива. Во всякое другое время вальдшнепы живут одиночно.
Нил Зарубин, 1885 г.
