Как-то морозным декабрьским днем решил я сходить в лес зайцев погонять. Тем более ночью прошел снег, а по свежей пороше тропить зайцев — одно удовольствие. Надел белый маскировочный халат, на валенки пристегнул широкие охотничьи лыжи и — в путь.
А мой путь лежал сначала по берегу реки, там, в прибрежных кустах тальника, можно было согнать отличного зайца-беляка, потом пойти в Темный колок. Это довольно обширный лесной участок с осиной и березой, с зарослями тальника и кочковатым болотом посередине.
Здесь всегда водились не только зайцы, но и лисы. Можно встретить тетерева или куропатку. Забредали сюда даже косули и лоси.
Но мне чертовски в тот день не везло. Исходил я очень много, даже три раза стрелял, но ни косого, ни тетерева, ни куропатки не добыл. Возвращался домой усталый и злой.
Неплохое место
А когда подходил к деревне, решил зайти на деревенский сенник. Сюда еще с осени навозили стога сена и наметали длинные зароды соломы. Осматривая сенник, я поразился множеству следов. Среди заячьих троп попадались и ровные следы лисиц. Явно рыжие кумушки промышляли здесь мышей, которых обычно много в соломе.
Хотя я и знал, что зимой к человеческому жилью стремятся жители лесов и полей, но не думал, что на сеннике их бывает так много. Вообще-то для зверьков у человеческого жилья всегда что-то съестное найдется.
Зайцы, например, с удовольствием лакомятся на огородах капустными кочерыжками, частенько навещают сады и обгладывают с фруктовых деревьев кору. Мыши всегда у человека находят зерно, а за ними приходят колонки и горностаи.
Я целый день где-то напрасно бил ноги, а тут за огородами можно отлично поохотиться. И недолго думая, решил прийти сюда ночью. Сенник весь обошел, пока светло, осмотрел и выбрал место для засидки. Удобное место. На самой макушке стога сбросил снег, вытянул из-под ног пару охапок соломы, и получилось удобное «гнездо». Я даже полежал в нем. Обзор — что надо: все, как на ладони.
В народе говорят: охота хуже неволи. Несмотря на то, что за день я и устал, и намерзся, но стоило мне плотно поужинать, отдохнуть, и я уже готов был снова отправиться на мороз. В половине девятого вечера я вышел из дома.
На улице светло и морозно. Полная луна, будто круглый бледный шар, повисла над деревней. Под ногами снег похрустывает — жжиг-жжиг, постанывает. Вокруг — ни души. Даже собаки попрятались от мороза.
У меня мысль мелькнула: «Надо ли идти в ночь на мороз на сенник. Не лучше ли вернуться в тепло?» Но я тут же отбросил эту крамольную, расхолаживающую мысль. Я ведь мужчина и сибиряк, мне ли бояться мороза? Да и одет я по-сибирски тепло. На мне теплый овчинный полушубок, валенки самокатные, ватные брюки, на голове шапка меховая ондатровая, на руках меховые рукавицы.
Какую цель выбрать?
Скоро я уже был на месте. На стог я забрался по снежному сугробу, устроился в своем «гнезде» и замер. Тихо вокруг, будто все вымерло. Лежу, все вокруг осторожно осматриваю. Нет ни зайцев, ни лис. Будто никогда сюда и не приходили. Ружье держу в правой руке, курки взведены.
Время идет медленно. Сижу уже больше часа. Только где-то внизу, в соломе, возятся мыши, иногда они довольно громко пищат, дерутся. Скоро от лежания устает бок, холод постепенно пробирается под одежду. И вот я уже не выдерживаю, встаю на ноги и машу руками, приседаю. Греюсь. Постепенно в домах гаснет свет, деревня погружается в сон.
А луна поднимается все выше и выше, становится все светлее и светлее. И тут я вдруг увидел зайца. Он не спеша ковылял к стогу сена. Вот появился еще один. Он догнал первого, и они остановились, замерли на месте.
Беляков трудно заметить, но от зверьков на снегу вытянулись тени. Я лежу, смотрю и прикидываю расстояние до них. Что ни говори, а ночь есть ночь. Все-таки предметы не очень ясны. Лунный рассеивающий свет обманчив. Стрелять я не спешил. Тем более зверьки ковыляли ко мне.
И тут я заметил лису. Рыжая плутовка вынырнула из-за стога соломы и, увидев зайцев, замерла на месте. Вот она легла на живот, и теперь мне кажется, что это вовсе не лиса, а клок рыжей соломы… Я уже не смотрю на длинноухих, все мое внимание приковано к рыжей хищнице. Но она лежит — видимо, поджидает короткохвостых. А я лежу в нерешительности: стрелять или еще подождать?
Конечно же, добыть рыжую престижно. Жена уже несколько раз напоминала: мол, у всех женщин лисьи шапки, а у нее, жены охотника, кроличья. Сбросил с правой руки меховую рукавицу, поднял ружье, прицелился и стал щупать спусковую скобу…
Вот так выстрел!
И откуда она взялась? Сова. Она так тихо спикировала мне на голову, что я опомнился лишь тогда, когда моя ондатровая шапка сползла с головы и стала быстро подниматься вверх. Крылатый хищник, видимо, тоже здесь промышлял, а я не вовремя пошевелился в соломе. Только непонятно, за кого сова меня приняла.
Я смотрел и видел, как моя шапка от меня улетает. Мне уже было не до лисы. Руки сами бросили приклад к плечу, глаза автоматически посадили хищницу на мушку, а пальцы надавили на спусковую скобу.
Бум-м-м! И снова бу-у-ум-м! Сова вместе с шапкой свалилась в снег почти у самого колка. И только теперь я огляделся. Лиса быстро уносила ноги в ближайший колок, зайцы скрылись за стогом.
Я спустился вниз, подошел к сове. Она была еще жива. Ее когтистые лапы судорожно сжимали мою шапку. Крючковатый клюв был раскрыт, круглые глаза зло смотрели на меня. Мне стало жаль загубленную напрасно птицу. А когда мне удалось освободить из цепких когтей свою шапку, я кисло усмехнулся.
Видимо, первый заряд дроби попал не в хищницу, а в мой головной убор. Огромная дырища, из которой торчала вата, проходила через верх шапки. Едва ли шапка подлежала ремонту. И откуда взялась эта чертова птица?
Я стоял и чувствовал, как начинает мерзнуть мои уши и голова. Вот так поохотился, добыл жене лису на шапку…
Александр Иванов, Новосибирская область
Этот материал под названием «В лунную ночь» был опубликован в нашей газете «Охотник и рыболов Сибири» в декабре 2007 года.
