Балхаш — озеро очень большое. Шестьсот километров его длина, от сорока до шестидесяти — ширина. В средней части водоема с южного побережья вклинивается протяженный, изогнутый вопросительным знаком, песчаный мыс. Он практически делит Балхаш пополам. Лишь узкий пролив, шириной всего в несколько километров, соединяет обе части озера.
Любопытные особенности
Пять рек несут свои воды в Балхаш, который местные жители называют морем. В его западную часть впадает Или. Она считается основным поставщиком воды в озеро, поэтому западная часть Балхаша является как бы проточной. В результате приносимая потоками соль веками оседала в его восточной части. Вот и получилось, что озеро одно, а вода в нем разная. В западной половине преимущественно пресная, а в восточной — солоноватая.
В шестидесяти километрах к юго-западу от Балхаша располагалась наша стационарная геологоразведочная экспедиция. Десять лет я с семьей там жил, работал и охотился на озере, чаще всего в компании собратьев по увлечению.
Добывали дичь мы на так называемых «грязях». Это затопляемые во время прилива обширные тростниковые дебри с участками камыша и чакана. Менялся ветер, вода уходила и топкое дно местами обнажалось. Появлялись проплешины с отдельными плесами среди моря тростников.
Десятки квадратных километров занимали «грязи», где водилось множество уток, лысух и болотной дичи. Совсем мало охотников отваживалось посещать эти гиблые места. Сезон у нас продолжался долго, поскольку Балхаш обычно поздно покрывается льдом — лишь во второй половине декабря. Мы могли выбираться за утками даже в ноябре, хотя такие охоты не всегда бывали удачными.
Неплохое начало
Как-то осенью я приехал на озеро один, так уж получилось. Накачал лодку-надувнушку, по заросшей тростником протоке выплыл на знакомый плес. Но там было непривычно пусто, уток совсем не имелось. Лишь большая стая лысух, покачивая головами, не спеша двигалась по отливающей свинцом серой холодной воде.
Когда они скрылись за камышовым островом, я с другой стороны подплыл к тому же острову и затаился. Приготовил ружье и открыл огонь, как только птицы оказались в поле зрения. После прогремевшего дуплета стая заметалась вокруг, шлепая по воде крыльями.
Благодаря эжекторам я успел быстро перезарядить двустволку заранее приготовленными патронами. Произвел еще пару выстрелов по мечущимся в панике птицам. Снова щелкнули эжекторы, выбрасывая дымящиеся пустые гильзы. Двумя новыми патронами я добрал уплывающих подранков. Моей добычей стали девять лысух — тяжелых, упитанных, буквально заплывших жиром.
Я собрал чернеющие на воде тут и там тушки и поплыл к берегу. Продолжать охоту не имело никакого смысла, так как дневная норма отстрела оказалась практически выполнена. В сутки тогда разрешалось добывать не более 10 особей уток или лысух на одного человека.
Хороший урок на будущее
Налегая на весла, я пересек плес и свернул в протоку. Подгоняемый попутным ветром, довольный выпавшей мне удачей, поплыл по водяному коридору между высокими зарослями тростника к машине. Судя по прошедшему времени, уже пора было бы появиться берегу. Но ничего похожего я не видел.
И тут я с ужасом понял, что свернул не в ту протоку! Они в тростниках очень похожи, ничего не стоит ошибиться и неизвестно куда можно уплыть…
Обратный путь оказался намного тяжелее. Мне пришлось активно работать веслами, чтобы лодка двигалась наперекор все усиливающемуся встречному ветру. К тому же моя надувнушка «Нырок» сильно парусила. В общем, я основательно измучился, пока выбрался снова на плес.
К тому же одолевало беспокойство: немудрено в этих тростниковых джунглях заблудиться и долго плутать, а впереди ночь… И если в темноте что-то вдруг случится с лодкой, то тогда скорее всего и вовсе не удастся оттуда выбраться… Но, к счастью, все окончилось благополучно.
Этот случай послужил мне хорошим уроком. В дальнейшем я всегда отмечал вход в нужную протоку, заламывая тростник, или привязывал к его стеблям лоскут белой ткани.
Владимир Борецкий, Рязанская область
