Описываемые события происходили в начале 80-х годов прошлого столетия. Жил и работал я тогда на северо-востоке Якутии, в Оймяконском районе, который справедливо считается «полюсом Холода» в Северном полушарии.
Климат Оймяконского района характеризуется резкой континентальностью: очень низкими, до минус 71 градуса по Цельсию, зимними и относительно высокими, до плюс 34 градусов, летними температурами воздуха. Вот в таких экстремальных условиях приходится охотиться местным жителям.
Оймяконская «кошка»
Я в то время, как обычно, в зимний период добывал по договору с охотобществом зайца, горностая, белку. Однажды, придя на работу после выходных, которые я провел на охоте, услышал от своего бригадира Серегина язвительные слова:
— Что, все зайчиков ловишь? А Генка Воробей двух рысей поймал!
Слова эти сильно задели мое самолюбие. В то время очень много было зайца-беляка, а это основной корм рыси. Соответственно, и этой дикой кошки было тоже много. В связи с большой численностью рыси охота на нее разрешалась официально. Были охотники-рысятники, которые добывали за сезон по несколько штук. За красоту и качество меха оймяконскую рысь называли «голубой».
Однажды я сам видел, как молодой охотник вез в автобусе добытую рысь. По его словам, она попалась ему в ловушку, а ружья у него с собой не было, так он возвращался за оружием домой, чтобы застрелить ее. Даже в местной газете «Северная заря» как-то писали, что одному охотнику попали две рыси в заячьи петли.
Примерно в это же время поймал рысь мой напарник по работе. Тут уже сильно взыграли мои амбиции. Юра был молодой, малоопытный охотник — основам охоты я его учил сам. Рысь Юрину я видел, у нее не было одной лапы — перед этим она попалась кому-то в капкан. Юра поймал ее петлей из тросика.
Тут я задумался: как мне самому добыть этого опасного, но очень красивого хищника? Как проверить свои охотничьи качества? Доказать себе и другим, что я способен на большее, чем ловить одних только зайцев. Стал думать, куда поехать, чтобы добыть этого зверя. Вспомнил свои юные годы, как я ездил с отцом на барже в летние каникулы, и он меня с друзьями высаживал около Софроновского прижима. Там мы обычно и рыбачили. На обратном пути он нас забирал домой.
Был там распадок, а в нем, по слухам, охотничья избушка. Мы решили разыскать ее для ночлега и, когда искали, наткнулись на поляну, усеянную фекалиями, в которых было много заячьего меха. Я пришел к выводу, что это было отхожее место рыси.
Избушка сохранилась, наши ребята по осени рыбачили и охотились в тех краях и пилу-двуручку на крыше спрятали. Принимаю решение ехать на Софрон.
Расстановка ловушек
Капканов у меня не было, да и таскать их тяжело, поэтому делаю выбор в пользу петель, которые тогда разрешалось использовать. Нихром диаметром 2 мм у меня был. Удачливый Воробей петлями из такого нихрома и поймал своих двух рысей.
Ставить петли можно по-разному: просто привязывать — есть риск, что зверь ее перекрутит. Можно самому сделать надежный вертлюг и к нему привязывать петлю, тогда шансов перекрутить практически нет. Можно ставить на подъем: делаешь журавль (по типу колодезного), рысь попадалась и уйти уже не могла, так как оказывалась подвешенной.
От этого способа я отказался сразу, потому что он сложный и трудоемкий. Сделал несколько надежных вертлюгов, петель, собрал рюкзак и взял одноствольное охотничье ружье Иж-28.
После рабочей недели, в субботу утром, выхожу на «зимник», проложенный по реке Индигирке. По «зимнику» доставляются грузы на прииски. Мороз за минус 40, с ветерком. Иду по «зимнику», с надеждой, что меня подхватит попутная машина. Прошел километров пять, догоняет «КамАЗ» с углем, голосую — берет. Благополучно доезжаю, высаживаюсь на Софроне.
Добираюсь до избушки, она как раз стоит в распадке на ручье. Светового времени еще достаточно, чтобы выставить орудия лова. Иду по распадку вдоль ручья, а кое-где и по ручью, так как дороги нет. В одном месте сопка близко расположена к ручью, замечаю, что прямо с нее какая-то тропа спускается к водоему. Поднимаюсь на сопку, разглядываю следы на снегу, и понимаю, что две рыси тащили молодого снежного барана.
Иду по их тропе, стараясь протоптать ее еще лучше, так как знаю, что рысь любит ходить по тропам. Рядом с тропой нахожу упавшее дерево, налаживаю петлю. По бокам от петли делаю частокол из сухих веток, чтобы рысь ее не обошла. Спускаюсь дальше по тропе на ручей. Через ручей лежат упавшие деревья, таким же образом налаживаю еще несколько петель. Выставив петли, возвращаюсь к домику.
Пока шел, добыл несколько белочек. На крыше домика, как и говорили ребята, нашел пилу, заготовил дров. Растопил печку, вскипятил чайник, попил чайку, перекусил. Вижу — время еще позволяет охотой заняться. Пробежал по протоке, прибрежным тальничкам, выставил на заячьих тропках несколько петель. Возле домика установил два капканчика на горностая — следы были.
Стало темнеть, пошел в избушку. Выспался хорошо и с рассветом вышел на «зимник» ловить попутку домой. Все сложилось удачно, доехал нормально.
Госпожа Удача
Проверять свои орудия лова я поехал через три недели. В пятницу, в семь часов вечера, сел на рейсовый автобус, доехал до своих угодий.
Пришел к домику: дров нет, пилу, которую спрятал на крыше, украли. Какое счастье, что я взял с собой топорик! Давай рубить листвяшку толщиной с руку. Рубил часа три, чтобы хватило дров на всю ночь. Затопил печку, вскипятил чай, перекусил.
Мороз — минус 58 градусов. Изба, построенная из досок, обшитых шахтным рукавом, в такой мороз тепло держит плохо. Кровати в избушке две: на одну ложусь как есть — в куртке и валенках, со второй беру матрас и накрываюсь им.
Прохладно, но комфортно. Вставать пришлось несколько раз за ночь — в печку дров подкидывать. Как бы там ни было, немного удалось поспать и отдохнуть, да и не замерз.
Рассвело, попил чаю, поел и пошел проверять свой путик. Поднимаюсь до первой петли, которая стоит на сопке, и — вот она, Госпожа Удача!
Вижу — лежит матерая рысь, не шевелится. На всякий случай снимаю ружье, подхожу с осторожностью. Попалась она, видимо, несколько дней тому назад — замерзла, как камень. Прежде чем вытащить ее из петли, любуюсь — красавица! Такой добычей можно гордиться.
Двигаюсь дальше по своему путику: понимаю, что молодой кот спустился по тропе на ручей. В первой рысьей петле на ручье попался заяц, рысь его не тронула и пошла дальше по тропе. Издалека вижу — попалась! Размером чуть меньше матери, а шерсть чуть посветлее.
Оба зверя величиной с овчарку, только более поджарые. Одну вешаю через плечо, вторую тащу в руках, тяжело, но на душе приятно — не зря говорится, что своя ноша не тянет. Донес добычу до избушки, отдохнул. Пробежал по тальникам, где были выставлены заячьи петли: пять штук попалось. В оба капканчика возле домика попались горностаи.
Мороз сильный, иду на трассу. Только вышел на речку, вижу — «Урал» идет, до него метров триста, машу руками — заметили, тормозят. Подхожу, за рулем водитель — якут, рядом русский мужик сидит.
Прошу водителя залезть в кузов и принять у меня добычу, положить с осторожностью — в такой мороз, если кинуть, хвосты и уши отвалятся. С помощью водителя я уложил добычу как надо. Выяснилось, что машина шла из якутского села Тюбелях. Второй мужчина, сидевший в кабине, ехал встречать дочку в аэропорт, который находился на семь километров дальше моего поселка Усть-Нера.
— Повезло тебе, что ты нас встретил: где-то на реке наледь вышла, машин не будет.
И действительно, пока ехали, ни одной встречной и попутной машины не попалось. Мужчина очень долго уговаривал меня продать рысей, но я ему объяснил, что это мои первые такие почетные трофеи, да и сдать я их обязан. Вот так, за разговорами, доехали до моего родного поселка. Мой дом от трассы недалеко, метров триста, несу добычу, гордый, сам собой довольный. Звоню в дверь, жена открывает, от удивления охает и восхищается мной и и трофеями.
Ловил я и потом этих благородных красивых хищниц, но первые — самые дорогие — не забудутся никогда.
Виктор Суровцев, Омская область
Этот материал был опубликован в нашей газете «Омский охотник и рыболов» в марте 2009 года.
