Решил как-то одним февральским вечером проинспектировать «дипломат» со старыми снастями, большинство из которых уже отслужило свой срок. Да и чемоданчик еще помнит мои школьные тетрадки и учебники. Среди сломанных катушек, поплавков с облупившейся краской и лески из Восточной Германии на глаза попадается нехитрое мотовильце с толстенной леской, грузилом, крючком №5 (по советской, конечно же, нумерации) и пластмассовым толстячком-поплавком.
Первые рыболовные успехи на Смоленщине
Сразу же нахлынули воспоминания о той счастливой поре, когда проблемы на работе проходили по разряду фантастики, а многочисленная родня была жива-здорова.
Наборы из трех готовых оснасток для удочки с пластмассовыми поплавками тогда продавались в Советском Союзе в каждом отделе спорттоваров. Почему-то именно этот «толстячок» был у меня самым любимым. Я отдавал ему предпочтение, выделяя из компании двух собратьев-«стройняшек». Мне нравилось, что он прекрасно держит волну, поклевка хорошо различалась и в ветреную погоду.
Такими наборами юного рыболова мы с братом Алексеем оснащали ореховые удилища, которыми тягали карасиков в пруду. Водоем располагался через дорогу от дома дедушки и бабушки в смоленском райцентре Холм-Жирковский. Золотые карасики хорошо клевали на тесто, которое необходимо было сдобрить анисовыми каплями, купленными в сельской аптеке.
Следующей ступенькой на лестнице детского рыболовного мастерства стала «резинка». Эту разновидность донки мы с братом смастерили сами. Использовали для создания снасти чудом добытую резинку, кусок лески с привязанным к нему десятком поводков и кирпич, служивший в качестве груза.
Приложенные усилия полностью оправдали себя. Хорошо клевали ночью на «резинку» уже не маленькие золотые карасики, а их серебряные собратья размером с ладонь и более. Брали мы с Алексеем на такие ночные рыбалки керосиновую лампу и здоровое металлическое ведро для улова.
Для перемещения по пруду сельская детвора использовала старые надутые шины от колес грузовиков, выпрошенные у шоферов на какой-нибудь автобазе. Сверху на такую камеру укладывались обрезки досок. Веслом служила палка с прибитой жестяной крышкой от здоровых банок из-под селедки вместо лопасти.
На этих допотопных плавсредствах мы устанавливали у кустов ивы верши, называемые на Смоленщине норотами. В такую ловушку попадались в основном золотые карасики, соблазнившиеся приманкой — куском хлеба, сдобренным подсолнечным маслом. Этих рыб, вывалянных в муке и пожаренных бабушкой, потом всей семьей с удовольствием уплетали за ужином.
Лов на крупных реках
Были у детворы и дальние выезды на Днепр и реку Вязьму. Отправлялись мы туда обычно на велосипедах. Иногда «голосовали» на дороге в надежде, что водитель грузовой «Татры», идущей за песком на карьер, сжалится и подкинет до места назначения.
На Днепре старший брат Николай умудрялся ловить грубой снастью осторожную плотву.
— Смотри, какие здесь экземпляры клюют! — говорил он, показывая мне бьющуюся на крючке серебристую рыбку.
У меня, к сожалению, ловить плотву на Днепре не получалось. Зато хорошо помню, как приятно было в жаркий летний полдень утолить жажду водой прямо из великой реки, которая в наших смоленских местах совсем узенькая, только еще зарождается.
На Вязьме у сельских пацанов рыбалка была совсем другая. Это занятие больше походило на подводную охоту. Заводское ружье нам, конечно, было не по карману. Хорошо, если удавалось накопить денег на маску с трубкой.
Для охоты использовались самодельные ружья, стрелявшие под водой с помощью резинки, которую мы называли «бинтовухой». Вооружившись гарпунами, произведенными собственноручно, загорелые дочерна мальцы ныряли и добывали плотвиц и окушков…
Школьная рыбалка в окрестностях столицы
Так незаметно пролетали летние каникулы, и мама увозила меня домой, в Троицк. С приходом осени начиналась учеба, за которой я, конечно же, не забывал о рыбалке. Это сейчас в Подмосковье куда-то исчезает ротан, а тогда он водился везде, и его была просто прорва. С помощью короткой самодельной удочки из орешника, нацепив червя на крючок, не составляло труда наловить этой рыбы целый пакет.
А если оставить и замаскировать на Пахорском пруду на ночь донку, собранную из куска толстой лески, гайки вместо грузила и здоровенного крючка, наживленного выползком, то следующим утром практически всегда удавалось вытянуть из воды здоровенную «головешку». Ротан цеплялся надежно, заглатывая приманку до упора.
Уже в старших классах я на Пахорских прудах лавливал на «резинку» окуней. Насаживал на крючки малька, которого добывал, выволакивая на берег подъемником пук водорослей. В нем обязательно копошились пяток микроскопических ротанчиков. Если оставить «резинку» с мальками на ночь, то на следующий день пару-тройку окуней с крючков снимешь.
Зимой ловил на безмотылку плотву в Десне. Помню мормышку — маленькая серебряная капелька с черной бисеринкой.
Весной, когда река вскрывалась, толпы людей выстраивались по берегам и рыбачили в проводку. Удилище у меня было короткое, бамбуковое. Я насаживал на крючок мотыля и ловил уклейку. Очень хотелось иметь весьма дорогую и страшно дефицитную в те времена телескопическую удочку. Ее владелец мог забрасывать снасть подальше от берега.
Сейчас все, конечно, изменилось. Эти места капитально застроены, редко увидишь теперь на берегу фигуру человека с удочкой.
Незабываемый трофей вместо урока труда
Апофеозом моих детских рыбалок стала ловля щуки на Пахре. В старших классах уроки труда занимали целый день — понедельник. Эти занятия я бессовестно прогуливал, проводя освободившееся время на берегу водоемов.
Иногда ко мне присоединялся одноклассник Виктор. Именно он и выловил в Пахре, в районе Минзага, здоровенную щуку. У меня же в тот день зубастая хищница перекусила леску и ушла вместе с блесной.
Виктор с тех пор вырос в умелого рыболова. Часто в компании вспоминаем мы ту его огромную пахорскую щуку, пойманную вместо урока труда.
Вот такую «волну ностальгии» вызвал у меня простой пластмассовый поплавок. Стоял он перед моими глазами, пока я набирал на компьютере свое короткое повествование. История подошла к концу и можно было убирать поплавок обратно в чемоданчик.
Когда я повернулся, желая это сделать, то увидел, что в откинутой крышке «дипломата», свернувшись калачиком, сладко дремлет кошка. Интересно, что ей снится? Может быть, тоже воспоминания из тех времен, когда она была еще несмышленым котенком?
Андрей Рыбаков, г. Москва, г. Троицк. Фото автора
