«Запас хлеба не просит», — говорит мудрая пословица, которая нигде не вспоминается так часто, как на охоте за медведем. В этом смысле следует принять и советы опытных охотников о вспомогательном холодном и огнестрельном оружии на медвежьей охоте. Действительно, эти рекомендации весьма практичны, и для начинающих охотников очень полезна.
Остается пожелать, чтобы они приняли этот добрый совет и не полагались бы на мнение тех самоуверенных храбрых, но еще не наученных горьким опытом охотников, которые утверждают, что, отправляясь на медведя, нужно запастись только надежным штуцером, нужно хорошо стрелять и сохранять хладнокровие. Эти господа, очевидно, забывают, что на охоте за медведем бывает так много разнообразных и опасных случайностей, предвидеть которые никто не в состоянии, а потому будет благоразумнее иметь «запас», благо он «хлеба не просит».
В подтверждение этого положения, позвольте предложить вам следующий случай, бывший с знакомыми мне охотниками на одной медвежьей облаве. Расскажу его без всяких прикрас, со слов самих участников этой охоты.
В декабре 1883 года, перед праздниками, трое охотников, господа Ч-й, Ш-й и С-ко, отправились в Шлиселльбургский уезд на охоту за медведем облавою. Во время сборов на охоту господин Ш-й предложил господину Ч-му свой револьвер, но последний находил это совершенно излишним и отказался. Надо сказать, что господин Ч-й, хотя человек уже в летах, но на медведей стал охотиться недавно и каждая охота была для него и счастлива, и добычлива.
Господин Ш-й ехал со штуцером шестипульным, отлично пристреленным, а потому в револьвере не нуждался, но все-таки взял его с собою, а по приезде на место уговорил своего товарища Ч-го взять револьвер. Став на номер, Ч-й положил револьвер подле себя.
Загон был заведен, подан сигнал и кричане начали свое дело. Вскоре медведь вышел из берлоги и направился на левый фланг загона. Господин Ш-й, не желая дать медведю уйти через линию кричан, выстрелил в него на расстоянии 80–100 шагов. Пуля, как оказалось впоследствии, раздробила медведю левую плечевую кость.
Медведь повернулся и пошел наискось стрелковой линии по направлению к № 7, который за чащею этого видеть не мог. Слыша выстрел, он полагал, что медведь убит, тем более, когда, минут через 10–15, на него выскочил из чащи, в весьма близком расстоянии, уже взрослый, медвежонок. Он выстрелил в него и убил, но вслед за ним выскочил другой, по которому господин Ч-й тоже дал выстрел, но промахнулся.
В этот же момент он услышал чуть не над самым ухом рев медведя. Повернувшись, он увидел в двух шагах перед собой медведицу на задних лапах. Оставшись с незаряженным штуцером, он только что успел крикнуть: «Куда ты лезешь!», как медведица положила свою лапу на его плечо.
В этот критический момент охотник действительно не растерялся и сделал следующее: левую руку он поднял к морде медведицы, которая, конечно, не замедлила ее схватить в свою пасть и схватив за кисть, стала ее жевать. Тем временем господин Ч-й успел наклониться, взять револьвер и начал стрелять в упор.
После третьего выстрела медведица зарычала и стала опускаться назад, а затем свалилась замертво. Остававшиеся живыми еще два медвежонка (всех было три) были убиты и таким образом охотник возвратился с трофеями победы, доставшейся ему на этот раз не так легко, как все предшествовавшие.
Кисть руки оказалась серьезно поврежденною, так как сломана была кость. Тем не менее и на этот раз господин Ч-й отделался сравнительно недорого. Месяца через два-три он уже стал вполне владеть рукой.
К сказанному следует прибавить, что такой, относительно, счастливый исход может объясниться тем, во-первых, что медведица была небольшая, всего на шесть пудов (около 98 килограммов. — Прим. редакции), и во-вторых, что она плохо владела сильно раненой передней ногой. Будь условия иные, были бы и другие последствия, конечно, более печальные.
Е. Г-в, С.-Петербург, 1884 г.
