В геологоразведке, проезжая через пустыню по петляющей между барханами дороге, можно было увидеть необычную для этих мест картину. Из земли торчит наполовину съеденная ржавчиной, обросшая слизью и водорослями широкая буровая труба, из горловины которой течет вода. Зимой над ней парит облако. Температура воды доходит до 40 градусов тепла, можно даже ванну принять в морозный день.
Образуемый ручеек обычно впадает в озерцо, имеющее странный вид. Его середина густо заросла кугой и тростником, а края по периметру остаются чистыми. Если сравнивать с обычным озером, то здесь все наоборот. Озерцо бывает небольшим, но иногда оно довольно внушительных размеров.
Пришелся ко двору
Эти скважины бурились еще в тридцатые годы прошлого столетия, а в семидесятые-восьмидесятые годы, когда мы работали в тех краях, продолжали самоизливаться. На образовавшихся озерах водоплавающие птицы останавливались на отдых во время сезонных перелетов, а в зарослях тростника бродили кабаны. А летом туда за десятки километров прилетали жители пустынь — рябки и саджи, желающие напиться.
Часто водичка в таком озерце бывает с горько-соленым привкусом. Но выбора у местных зверей и птиц нет, пьют и такую. Посещают водопой и сайгаки, и волки, и лисицы — всем нужно утолить жажду…
Работники стационарной геологоразведочной экспедиции, где я находился в командировке, собрались как-то с ночевкой на такое озеро. Они надеялись застать там и пострелять пролетных уток и лысух. Один из охотников был моим приятелем, через него я напросился в компанию. Мужики согласились, но без особого восторга.
Уток на озере не оказалось, были только лысухи. В это время я уже довольно хорошо стрелял влет. Может это сказалось или сыграл свою роль удачный выбор места. Но кончилось тем, что лысух мне удалось настрелять больше, чем добыла вся остальная компания. Охота на эту то ли утку, то ли курицу, совсем несложная, потому так и получилось.
Деваться лысухам было некуда — кругом пески с барханами. Птицы отлетали немного в сторону, потом вновь возвращались. Сезон тогда уже был открыт, а нынешних норм отстрела еще не существовало. Добыча лысух в те годы не запрещалась.
В следующий выходной на охоту меня пригласила уже вся компания. Добычу они складывали в одну кучу и потом делили поровну, так что я пришелся ко двору. Жаль, что командировка быстро закончилась…
Ожидание в засидке
Однажды нам с напарником довелось обнаружить на песке у такого озерца свежие волчьи следы. В теплое время мы оба порой занимались отстрелом серых хищников. У нас даже разрешение имелось, позволяющее истреблять этих зверей вне зависимости от сроков охоты.
Два выходных дня и ночь провели мы в засидках, однако волки так и не пришли. Зато удалось посмотреть, как идут на водопой сайгаки. Они приближались очень медленно и осторожно, прекрасно зная, что и серые разбойники тоже устраивают засады в таких местах. Сайгаки делали несколько шагов, останавливались и подолгу стояли, осматриваясь. Потом вновь немного подходили и снова замирали.
Постояв, поворачивали обратно, затем опять возвращались. Иногда вдруг бросались убегать. Говорят, что так они провоцируют волков на преследование. Тут поневоле за ними погонишься!
Длится такой подход и час, и два, и более. Наконец сайгаки оказывались у воды, но все равно постоянно озирались и оглядывались. Первыми пили молодые, потом и взрослые подходили жажду утолить.
В пустыне, где вода, там и жизнь. Шныряют в тростнике пичуги, бегают по песочку кулички, утром летят к воде рябки и саджа, птицы размером с голубя. Лишь с наступлением полуденной жары все в округе замирает до вечерней прохлады.
Сидеть целый день в засидке было очень утомительно. Днем нас мучила жара, ночью донимал холод. Пустыня! Да и уверенности, что волки появятся, никакой не было. Так что мы решили махнуть рукой на такую охоту, сели на мотоциклы и поехали домой…
Владимир Борецкий, Рязанская область
