…В тот раз погода рассудила по-своему: не успел я проехать полпути, как в воздухе начало тонко порошить, снег скрыл все следы и тропинки. Снегопад становился все гуще и, наконец, повалил неудержимо, закрывая плотной завесой всю местность. Возвращаться на полпути не хотелось, и поскольку поохотиться в такую погоду мне бы не удалось, я решил часок побродить по лесу.
Вскоре буран прекратился, снег был мне по щиколотку. Пороша укрыла траву, но не придавила ее, повсюду на белом ковре торчали рыжие стебли. Я подошел к обветшавшим бревнам, вокруг которых густо поднимался осиновый молодняк.
Снег на полянке был испещрен крупными крестиками. В этот момент за бревнами раздался шум. Я машинально сорвал ружье с плеча. Из-за штабеля вылетело нечто серое и огромное. Да это же глухарь!
Он был так близко от меня, что я, затаив дыхание, мог наблюдать, как он старательно махал крыльями, изо всех сил тянулся тонкой шеей вперед. Я надавил спусковой крючок, но выстрел не прозвучал. Надавил второй раз — тишина.
Я продолжал настойчиво давить на крючок, но было бесполезно, да и глухарь был уже далеко. Все объяснялось очень легко: забыл выдвинуть гашетку предохранителя вперед. Детская ошибка!
А глухарь, огромный и мрачный, быстро удалялся вглубь леса. Встречи с глухарями случаются у меня не часто, даже редко. Так обидно было упустить редкую дичь! Но, как ни странно, сильно я не расстроился, во мне возникло какое-то всепрощающее настроение. Закончился осенний сезон, пора расставаться с тетеревами-глухарями. Пусть себе летит…
Развернувшись, я заметил свежий глухариный след на снегу. Огромные кресты на пороше. Хорош глухарина! Я снял с плеча ружье, на этот раз заранее выдвинув гашетку предохранителя.
Оказывается, по первому снегу глухари продолжают кормиться с полу, подбирают осыпавшиеся ягоды шиповника, брусники, не пропускают нежные проростки сосны. Не торопятся птицы переходить на сосновую хвою.
Наконец, я заметил маячившую впереди меж сосновых стволов черную голову глухаря. Я, торопясь, но осторожно начал пробираться вперед, поближе к птице.
Удивительно, но я продолжал оставаться спокойным. Мне удалось подобраться к глухарю на максимально близкое расстояние. Глухарь поражал своими громадными размерами. Я на секунду представил, как рухнет такая огромная птица после моего выстрела. Но вот я положил палец на спусковой крючок, мягко надавил.
В воздухе слышен резкий щелчок. Осечка! Что же за невезение такое! Двух глухарей за один день упустил. Но удивительно, что я опять не проклинал себя, не горячился. Да, значит, действительно осенняя охота завершилась.
Кончился сезон, отгорели страсти. Если нет страсти, то и не стоит стрелять птиц. Только охотничья страсть оправдывает охоту, остальные причины убийства животных или их отсутствие, по-моему, являются проявлениями человеческой безнравственности.
Борис Петров, г. Красноярск
Этот рассказ был опубликован в октябрьском номере нашей газеты «Охотник и рыболов Сибири» в 2008 году.
