Было теплое и тихое утро. Апрель подходил к концу. Снег везде сошел, удержавшись только в глубоких оврагах да в лесных трущобах. Солнце с безоблачного неба приветливо освещало землю, вызывая из нее молодую травку и заставляя разбухать почки на деревьях. Кое-где показались уже свежие листики, радуя глаз после зимнего однообразия.
Послание от приятеля
На улицах уездного городка N. было шумно и людно, так как граждане праздновали последние дни Пасхи. Непрерывный звон раздавался со всех четырех колоколен городских церквей. Толпы мещан и мастеровых с женами и детьми ходили по улицам в праздничных костюмах ярких цветов и при встречах иногда смачно целовались.
У окна одного домика сидел учитель местного уездного училища и бесцельно смотрел на улицу. Ему было скучно без занятий, а постоянный звон с колокольни, находившейся почти против его дома, расстраивал его нервы до невозможности. Пред ним на столе стояла бутылка рябиновой настойки, из которой он частенько наливал по рюмочке, должно быть, для успокоения нервов.
Это был высокого роста молодой человек лет двадцати шести, с худощавым лицом, на котором в настоящую минуту было выражение апатии и скуки. Так прошло около часа. Бутылка почти опустела, и обладатель ее уже подумывал отправиться куда-нибудь для отыскания компании по части праздничных возлияний, как к калитке его квартиры подъехал степенного вида кучер, сидя на беговых дрожках и правя рослою лошадью, вида не менее степенного.
Лицо педагога внезапно просветлело, и, быстро встав со стула, он неровными шагами направился к двери, в которую в это время входил приехавший кучер.
— Сергей Васильевич приказали Вам кланяться и просят Вас к себе, — проговорил он, подавая записку.
Быстро сорвав конверт, учитель с совсем уже праздничным лицом прочел записку, содержание которой было следующее: «Любезнейший Александр Николаевич! Приезжай немедленно с подателем сего. Устроим генеральную охоту за редкой дичью. Жду с нетерпением. Твой Зарецкий».
Прочитав это послание, Александр Николаевич сказал кучеру, что сейчас выйдет, и стал собираться. Сборы его были недолги. Прежде всего он выпил остатки рябиновки, потом набил десяток папирос и, надевши фуражку и пальто, вышел на улицу.
Евгений Диатроптов, 1882 г.
