Конец мая, начало июня. Понадобилось как-то раз мне быть в Байките. Собрался, поехал. Старый шестисильный моторишко на деревянной лодке пыхтел, но упрямо вез меня в Байкит. Погода выдалась хорошая, солнечная, теплая. Местами, в ручьях, в тени, еще лежал снег, кое-где по берегам были видны нерастаявшие куски льда.
Испуганные тарахтением моего мотора, селезни то и дело, не подпуская меня близко, взлетали из-за подтопленных по берегам кустов. Я бесполезно несколько раз вскидывал ружье, надеясь подстрелить хоть одну птицу. Но не тут-то было: пернатые улетали…
Трапеза на природе
За все время я не встретил ни одной лодки. Моторок в тот период было очень мало. Далеко плавали только по большой необходимости. Я преодолел километров 50, но так мне по пути никто и не попался. А вот и устье реки Турамы. Здесь можно и пообедать.
У меня мелькнула мысль: «Заеду в устье, там уток больше, может, и повезет». Только повернул в эту сторону, и сразу же взлетела стайка птиц. Я даже ружье не успел поднять, прозевал. Миновал один поворот, другой, заглушил мотор.
И сразу же наступила тишина. Из воды торчали макушки затопленного тальника, почки распушились, темно-зеленые ели отражались в воде. Течения не было, словно на озере. Такая благодать кругом.
Я достал термос, налил чаю, развернул газету с домашними припасами. Пообедаю… время еще есть. А к вечеру все равно буду в Байките.
Странные звуки
Прошло минут пять. И вдруг мне как будто бы послышалась мелодия, и очень уж знакомая. Звук донесся откуда-то из леса и сразу затих. Я навострил уши, а потом решил, что просто показалось. Откуда здесь музыке быть?!
Снова продолжил обед, наслаждаясь прекрасной погодой и ярким солнышком. Теплый ветер пробежался по верхушкам пушистого ивняка. И неожиданно опять зазвучала мелодия, знакомая до боли. Я поставил кружку с чаем на край бардачка, прислушался. Вновь воцарилась тишина. Неужто снова показалось? Что за странная история?!
Прошла минута, вторая. Вот опять полилась мелодия со стороны леса. Я уже всполошился не на шутку. Уж не галлюцинации ли у меня? До Байкита почти 70 километров и от Куюмбы больше 60. А вокруг ни души! Откуда здесь быть музыке?
Я допил свой чай, остатки обеда убрал в бардачок. Слышу: уже более четко со стороны леса, сквозь кустарник, доносится знакомая мелодия. Звук то усиливался, то затихал. Я сидел и ждал в полном недоумении. Вертел головой во все стороны, даже на небо посмотрел на всякий случай. Ни одной тучки. В этом огромном и пустом районе мелодии просто не должно было быть. Для нее не существовало никаких условий и предпосылок.
Разгадка тайны
Тем временем чарующие звуки из леса стали все громче. И вот из-за поворота реки показалась берестянка — плавсредство, сделанное из коры. Такие лодки выпускались разного размера. Самые крупные могли перевозить до пяти пассажиров или до 500 килограммов груза.
В берестянке, которую я увидел, сидел только один человек. Он управлял лодкой при помощи весла. Когда берестянка подошла поближе, я сразу узнал Гену Хадончина. Рядом с ним на ящике из-под макарон стоял работающий старый патефон.
Мы поздоровались. Гена очень обрадовался встрече.
— Ну ты додумался! Ты чего людей пугаешь? — спросил я. — Патефоны надо в клубе крутить. А ты в лесу музыку включаешь!
Гена, довольный, рассмеялся.
— На базе «Нахата» пластинок больше нет, вот эта последняя осталась, — ответил он. — Моя любимая, «Амурские волны» называется. Вот ее и включаю. Может, в Куюмбе у заведующего «красным чумом» еще пластинки достану. Патефону электричество ведь не нужно. Вот и еду в Куюмбу. Надо еще в гости к родне съездить, проведать.
Гена угостил меня свежесоленой рыбой, завел старый патефон и поставил свою любимую пластинку. Мы попрощались. Хадончин уехал, и постепенно мелодия затихла вдали… А минут через десять я включил мотор, выбрался на Тунгуску и повернул в сторону Байкита.
Сколько уж лет прошло… Совсем состарился Гена Хадончин, не пользуется больше берестянкой. Заросла кустарником база «Нахата». Но, как только я иногда проезжаю мимо устья речки Турама, вспоминаю тот солнечный день и встречу с приятелем, и мне опять слышится мелодия «Амурские волны».
Виктор Старцев, Красноярский край
