Практически у всех охотников есть свои излюбленные места охоты. Вот и мы с отцом чаще всего бывали на Давыдовских озерах, где по осени всегда было много уток. Пролетные они останавливались здесь, чтобы отдохнуть и подкормиться на хлебных полях, расположенных недалеко от водоемов.
От города Туринска (Свердловская область), где жила наша семья, Давыдовские озера отделяли какие-то 20 км. Район этот был экологически чистым и безумно красивым. Несколько мелководных озер окаймляли камышовые заросли и ивовые кустарники. Ближе к берегам росли кувшинки и невысокие водоросли.
Неподалеку стояла деревня Давыдово с прилегающими к ней полями. На них сеяли колхозные хлеба, горох и крупы. Именно они осенью привлекали к себе внимание пролетных, да и местных, уток. Днем кряквы кормились и отдыхали на плесах, а ночью посещали поля, причем чаще всего засеянные горохом.
Зная о пристрастии птиц к ночным пирам, иногда вечерами, уже после заката солнца, мы делали засидку на краю горохового поля и сбивали крякшей…
Собственно, в одну из таких осенних охот и произошла с нами эта совершенно необычная история.
Красота, да и только!
Решили мы поохотиться на уток с чучелами. Прибыли на малое Давыдовское озеро и расположились на его краю в невысоком разросшемся кусту. Соорудили скрад, пол которого устлали толстым слоем сухой осоки, чтобы ожидание проходило «мягко».
Воспользовавшись заброшенной, старой лодочкой, ушитой заплатами из жести, расставили по озеру 15 манок с грузилами на шпагате. Были среди них резиновые чучела и хохлатой черняди, и гоголя, раскрашенные красками. Управились быстро, так что оставалось только дождаться рассвета.
А пока можно было удобно устроиться на мягкой подстилке и послушать увлекательные и познавательные истории отца из его охотничьего опыта.
Медленно озеро окутали ночная тьма и тишина. С большим удовольствием я слушал голос отца, вдыхал прохладный сыроватый воздух осени и никак не мог наглядеться на красоту неба, усыпанного звездами. Незаметно меня сморил сон. Как будто на пару минут! Однако, когда отец разбудил меня, над озером уже висел утренний туман.
Невероятно, но факт
— Сейчас заря поднимется, и можно будет разглядеть чучела, — сказал отец.
И вновь ожидание, на этот раз уже напряженное. Наконец-то послышались кряканье уток из камыша, бульканье на плесе. Вот вроде и светлее становится, но манков пока не видно.
И тут я заметил, что отец забеспокоился, стал привставать и тревожно выглядывать на озеро. Неожиданно он вскочил в полный рост и тревожным голосом рявкнул:
— Ешкин кот! Манок-то нет!
Ошарашенные таким курьезом, мы заметались по прибрежной тропинке, и тут отец обнаружил на высоком кусту манку черняди. Грузик на шпагате запутался в кустах, а на спине чучела отчетливо зияли несколько дырок. Еще штук семь чучел мы сняли с других кустов.
Это, поди, ночная сова перетаскала все манки. Схватит, летит, а на шпагате грузик дергается, имитируя вырывающуюся утку, — такое заключение выдал отец.
Здесь, конечно, без ругательств в адрес лесной разбойницы не обошлось…
В результате охота была испорчена. Удалось из 15 чучел собрать только 11, и те нуждались в ремонте.
Несколько улучшило настроение то, что уже на пролете отец все-таки сбил несколько уток. Благо стрелял он отменно, хотя одна рука у него была покалечена на фронте.
Когда эмоции после бесполезно проведенной засидки поутихли, мы от души посмеялись над этим случаем. Да и до сих пор без улыбки эту историю не вспоминаю.
Владилен Мысовский, г. Новосибирск