Несколько лет я не касался темы серых хищников. Но проблемы охотничьего хозяйства, связанные с жизнедеятельностью волков, продолжают меня волновать и побуждают делиться информацией и мыслями об этом древнем, но очень пластичном звере, ставшим родоначальником наших «братьев меньших» — собак.
Непростая ситуация в отрасли
В последние годы во многих регионах России зафиксирован приличный рост численности «серых разбойников». Такая тенденция наблюдается практически на всей территории, где водится этот хищник из семейства псовых.
Нынешние охотоведы-биологи толком понять не могут, с чем связано увеличение количества волков. А заниматься серьезными исследованиями подобных проблем скоро станет вообще некому. Старые кадры уходят: кто на пенсию, а кто и, вообще… в мир иной.
Современную молодежь перспектива малооплачиваемой работы, связанной с продолжительным, весьма некомфортным пребыванием в лесах, степях, горах, тундре и других труднодоступных, малопригодных для проживания местах, не особо прельщает. Таежный гнус и оводы с комарами — летом, мороз и стужа с глубокими снегами — зимой, не добавляют романтики и оптимизма в трудовые будни людей, рискнувших связать свою судьбу с профессией охотоведа.
Потому-то и наблюдается в последние годы, как погляжу, систематический недобор абитуриентов в средне-специальные и высшие учебные заведения, готовящие специалистов этой профессии. Идут учиться на факультеты вузов, выпускающие охотоведов, истинные энтузиасты и, в основном, люди не случайные. Но таковых, к сожалению, сегодня в России очень мало.
В хозяйствах закрепленных угодий егерями и охотоведами, чаще всего, трудятся отставники силовых структур. Это, конечно же, накладывает определенный отпечаток на специфику функционирования всей сферы. Но, слава Богу, и среди бывших военных, полицейских-милиционеров и МЧС-ников есть много порядочных людей, действительно радеющих за охоту в стране.
В прежние годы и ныне
Представители старшего поколения помнят, что в Советском Союзе уничтожение волков всячески поощрялось и приветствовалось на государственном уровне. Управление охотничьим хозяйством ответственными за это структурами велось системно и планово. Бестолковщина, конечно, тоже имела место, но не настолько, как сейчас. Да и охотники, собранные в разные союзы, как военные, так и гражданские, были легко управляемыми.
Сегодня от засилья волков многие регионы спасает техническая оснащенность современных любителей пострелять по диким зверям. Всевозможные внедорожные средства передвижения в любое время года и в любую погоду способны доставить вас в нужную точку охотничьих угодий. Год от года совершенствуются оружие и снаряжение.
Во всем остальном фискально-надзорными органами государственной власти усматривается коррупционная составляющая, сводящая на нет все мотивации охотничьей братии и их руководителей-организаторов на борьбу с «серым разбойником».
Но, несмотря на всякие проволочки и препятствия, энтузиасты-волчатники продолжают свою деятельность. Некоторые охотпользователи стараются поощрить тех, кто занимается поиском и уничтожением выводков серых хищников. Где-то можно рассчитывать на льготные путевки на кабанов и лосей, а где-то — и неплохие премиальные выписываются.
Напомню, что взрослому волку в год надо скушать, как минимум, четырех сохатых, причинив этим не менее 100 тысяч рублей прямого убытку. А ведь хищники еще и мелочь подбирают: зайцев, птиц семейства тетеревиных, караулят бобров у их гидротехнических сооружений. Да, впрочем, звери выедают в угодьях все, что может попасть на острый волчий клык.
Арендаторы и собственники охотугодий это понимают. А раз сознают наличие проблемы, то и не отрицают необходимость борьбы с волками и всячески пытаются охотников поддержать и поощрить.
С общедоступными угодьями и заказниками дела обстоят несколько сложнее. На этих территориях трудятся штатные работники. Здешние специалисты-охотоведы и егеря тоже продолжают вести непримиримую борьбу с волчьим племенем. Но система поощрения в структурах, находятся на содержании казны, остается под пристальным «государевым оком». А оно так и норовит в любых намерениях (даже благих) чиновников от охоты усмотреть коррупционную составляющую.
Препятствуют делу борьбы с волками и различные правовые аспекты. Например, в действующем законе «Об охоте» есть требование, предписывающее обязательное наличие разрешительных документов на добычу серого хищника в отведенные субъектами Российской Федерации сроки. А вне сезона нужен отдельный документ, позволяющий произвести отстрел волка. Но такая бумага выписывается далеко не каждому охотнику, который возжелает повоевать с серыми разбойниками.
И я считаю, что это правильно. Увы, обычный российский охотник законопослушностью не блещет, а, следовательно, пускать его в угодья в межсезонье с оружием — нежелательно. Да и самому стрелку спокойнее, когда карабин или двустволка все лето спокойно лежат в сейфе. Как говорится: от греха подальше.
В XIX веке и сейчас
В старые добрые времена, когда основным средством передвижения для охотников служили лошадки, широко применялись разные способы охоты на волков с использованием гужевого и верхового транспорта. Такие подходы очень интересно описаны в трудах классиков: известного русского ученого-биолога и издателя Леонида Павловича Сабанеева, а также выдающегося российского геолога-натуралиста и писателя Александра Александровича Черкасова.
Последний из них крайне живо и увлекательно рассказывает об охоте на волков с использованием лошади, запряженной в дровни «с поросенком». Подобный случай описывался позднее и советским писателем Виталием Бианки.
Я считаю, что очень эмоциональны и красивы верховые охоты с ловчими птицами, например, беркутами, на степных волков, лисиц и шакалов. Весьма интересны и травли серых хищников с напуском гончих и борзых. В этих случаях охотники догоняли верхом на лошади, взятого собаками в «щипцы» волка и, если получалось, то сострунивали его, то есть брали живым…
Сегодня в демократическом развитом государстве, каковым себя считает Россия, использование любых транспортных средств при добыче зверя и птицы любителями строжайше запрещено. Нельзя и находиться в угодьях с расчехленным и собранным оружием, сидя в какой-либо технике с колесами либо гусеницами.
Эта мера вынужденная, но для нас, россиян, нужная. Если разрешить обычным людям пользоваться транспортом для добычи охотресурсов, то сразу начнут «регулировать» зайцев на озимых полях, косуль в колках лесостепных зон и сайгаков в полупустынях. Это мы проходили во времена застойно-развитого социализма, когда такой возможностью пользовалась только местная партийно-хозяйственная элита, имеющая под рукой внедорожную технику.
Сегодня машинами владеет значительная часть населения страны, в особенности любители активного отдыха на природе. Обладающие самозарядным оружием с большим количеством патронов, да еще на крутой внедорожной технике, современные горе-охотники, не сдававшие охотминимумов и совершенно не озабочивающаяся вопросами биологии и сохранения видового разнообразия птиц и зверей, враз все повыбьют, повытопчут и даже не подумают беспокоиться о том, что после тоже будут жить люди…
При всем при этом часть обитателей угодий занесена в федеральную и региональные Красные книги. Но кого из азартных стрелков остановит такой «пустяк»?
В то же время многие достаточно умные люди понимают, что причиной снижения численности большинства видов животных и птиц на планете Земля (и, соответственно, в России тоже) является не охота на них, а ухудшение условий местообитания, обособленное неграмотным воздействием людей на природу в целом. В данном случае человек рубит под собой тот сук, на котором сидел, еще будучи обезьяной.
Численность каких грызунов стоило бы снизить
Субъектам Федерации в настоящее время предоставлено право устанавливать, когда можно добывать те или иные охотничьи ресурсы. Но, конечно, это все делается в пределах узаконенных общероссийских сроков.
На мой взгляд, в ряде регионов следовало бы иногда сдвигать даты открытия сезона (даже если это будет расходиться с федеральными нормами) на особо расплодившиеся виды животных. Речь идет о некоторых реинтродуцированных, то есть завезенных извне и, чересчур акклиматизировавшихся зверях, ставших вредными для прочих местных популяций. И, наоборот: не помешало бы запретить охоту или пересмотреть сроки в сторону их сокращения на какие-либо виды, ставшие редкими в данном регионе.
В Удмуртии я рекомендовал бы, например, разрешить весенний отстрел бобров, чтобы поубавить их количество. Причем охотиться предложил бы только на искусственных водоемах, а не на естественных водотоках. Это важное уточнение.
Бобры, поселяясь в акваториях искусственных водоемов, устраивают свои жилища в плотинах, постепенно разрушая целостность гидротехнического сооружения. Такая деятельность способствует «уходу» прудов во время половодья или же летом, — из-за мощных ливней, ставших в последние годы систематическими элементами природно-климатических коллизий.
Я думаю, что стоило бы также увеличить сроки добычи ондатры. Этот грызун, завезенный в СССР в свое время из Северной Америки, быстро освоил всю гидрологическую сеть России. Он стал буквально сжирать водную растительность, которая одновременно служит кормом для всех гусей, уток, лысух и прочих птиц и травоядной — не хищной рыбы.
Да к тому же ондатра является переносчиком многих заразных болезней животных. «Облагодетельствовали» нас заморской крысой. А у нас, кроме малочисленной выдры, и врагов-то в воде у этой голохвостой «заразы», практически нет.
Пишу это, а сам понимаю, что подобные инициативы вряд ли осуществятся. Разве кто-нибудь из руководителей регионов возьмет на себя ответственность посягнуть на общероссийские сроки? Если их урезать, то да! Это пожалуйста, это можно! Таких примеров немало. А изменить что-либо в сторону увеличения сроков охоты? Никогда! Да и некому у нас этим заниматься. Столько лет пытаются решить вопрос по заказникам… а воз и ныне там.
Вся беда в том, что сегодня разобщено не только общество в целом, но и внутри отдельно взятых отраслей, государственных структур и подразделений нет управленцев-профессионалов, способных понять сложившуюся ситуацию, объяснить ее людям и мобилизовать их на решение возникшей проблемы, а главное, взять на себя ответственность за конечный результат — каким бы он ни был.
К сожалению, сегодня лоббируются и протаскиваются такие законы и постановления, которые выгодны определенной группе лиц. А интересы разобщенного большинства населения страны остаются далеко «за бортом». Одному Господу Богу ведомо, когда изменится эта ситуация.
Прожорливые «гости» с Дальнего Востока
Еще считаю, что следовало бы пораньше (хотя бы одновременно с добычей барсука) открывать охоту на енотовидных собак, завезенных к нам из Приморья. Раньше в Удмуртии у нас добывать этих животных, как и многих пушных зверей, разрешалось с первого ноября (а сейчас с 1 октября). А собачки к тому времени уже в спячку залегали.
Правда, они спали не слишком крепко, а к оттепели выбирались из своих убежищ побродить и поискать чего-нибудь вкусненького. А когда снежок подтаивает, то какая охота? На лыжах много не походишь.
Хорошие лайки находят всеядных и очень прожорливых енотовидных собак, спрятавшихся на зиму в кучах валежника, а то и в старых барсучьих норах. К сожалению, завезенные из Приморья животные относятся также к семейству псовых, то есть хищных зверей, являющихся активными переносчиками бешенства. А, следовательно, сегодня не каждый охотник рискнет пустить свою собаку по свежему следу этого промыслового зверя.
Пусть даже тот обладает в осенне-зимний период довольно приличной шубой. Мех животного в конце двадцатого века весьма высоко ценился российскими модницами.
А енотовидная собака, не побоюсь сказать, та еще «скотина»: в охотничьих угодьях подбирает все, что может съесть и проглотить. Весной часто можно увидеть разоренные гнезда тетеревов и уток. Конечно, тут не обходится без участия ворон и сорок. Они тоже не прочь полакомиться яйцами, но хотя бы обладательниц кладок не трогают. А эта «дальневосточница» способна съесть все подчистую. Енотовидная собака не только проглотит яйца, но и с зазевавшимися пернатыми мамашами не преминет расправиться.
Маленьких зайчат она тоже не пропускает, то есть питается всем, что может съесть. Как-то во время учета медведей на кормовых полях, в сумерки, я наблюдал, как сразу шесть енотовидных собак вышли на овес. Они, двигаясь словно танки, шеренгой, прошли участок от края до края. При этом не переставали жевать. Сколько зерна они съедают за один такой выход, если четыре часа кряду обирают овсяные метелки?
При этом енотовидные собаки не боятся никаких охотничьих подсветок. Иногда кормятся рядом с вышедшими медведями или кабанами. В общем, можно заключить, что переселенные с Дальнего Востока звери оказались очень наглыми, хитрыми и жизнестойкими.
К зиме эти «собачки» отъедаются так, что из-за накопленного под кожей жира едва передвигаются на своих коротких лапках. На открытом пространстве охотнику не составит труда догнать животное. Но вот беда: зверь ведет сумеречно-ночной образ жизни, а, следовательно, обнаружить его в угодьях в это время суток довольно трудно.
Днем енотовидные собаки отсыпаются в укромных, малодоступных и труднопроходимых местах. Эти зверьки часто попадают под колеса машин на автодорогах, так как знают, что возле дорог без труда можно найти пищу. А к осени становятся настолько разжиревшими, и, соответственно, неповоротливыми, что не успевают отбежать от наезжающего автомобиля…
Деятельность егерей
Но, все-таки, вернемся к волкам и работе по сокращению их численности. В один из осенне-зимних охотничьих сезонов на территории Красногорского района удалось добыть пять взрослых волков. Трех особей записал на свой счет Александр Чернышов, действовавший на территории Пестеринского заказника. Еще два были добыты коллективно: силами егерей и охотников-добровольцев в закрепленных угодьях.
Кроме того, егерь Салинского охотничьего заказника Сергей Фефилов из села Малягурт на территории нашего же района нашел логово с девятью волчатами. Благодаря этому сколько лосей, кабанов, зайцев, бобров, барсуков и прочей бегающей и летающей живности было спасено от серых лесных разбойников!.. А однажды во время коллективной облавной охоты один из ее участников расстрелял весь свой ружейный боезапас, догоняя раненого волка, ушедшего через красные флажки оклада.
Работа этих людей малозаметна, непопулярна среди большинства других видов деятельности. В дни торжеств почти никогда не вспоминают о таких сознательных егерях и их практически не чествуют. Но они делают многое, чтобы не скудели наши леса. Многие засевают кормовые поля, сооружают солонцы, подкармливают животных в зимнюю пору, организуют коммерческие охоты, порою для не совсем порядочных и дисциплинированных бизнесменов, от которых не знаешь, чего и ждать, активно борются с волчьим поголовьем и браконьерством.
При этом люди социально никак не защищены, зарплаты оставляют желают лучшего, а график работы вообще никак не соответствует трудовому законодательству. В то же время обывателю может показаться, что егеря ничем не занимаются. Я забыл упомянуть еще и о технике, которую следует содержать и ремонтировать постоянно, потому что ездить на ней нужно в основном, не по асфальту. Да и «кормить» эту вездеходную затратную технику становится все дороже…
Алексей Перминов, Удмуртская республика
