Вообще лесная стража, относясь равнодушно к охоте и к истреблению зверей и дичи, вопреки своей прямой служебной обязанности, не обращает никакого внимания на то, что многие производят охоту в неузаконенное время, без билетов и прочего.
ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩУЮ ЧАСТЬ РАССКАЗА МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.
Скрытные «добычники»
Познакомившись с лесною стражей, можно всегда рассчитывать на их снисходительность. За незначительный подарок вам не только разрешат бить коз, но даже укажут места, где их найти.
В окрестностях имеется чуть ли не один охотник в настоящем смысле слова — это местный врач — господин Витман, имеющий жительство в городе Пятигорске. Я очень сожалею, что не пришлось мне в это лето лично познакомиться с ним и осмотреть его охотничьих собак, которых у него более двух десятков. Говорят, у него есть несколько очень хороших гончих собак.
Немецкие охотники-«добычники», как я заметил, недолюбливают (по очень понятной причине) господина Витмана. Говорят, что он непозволительно горяч, а потому плохо стреляет, что от его охот достается только зайцам и прочее.
Из охотников-«добычников» выделяются два: один немец в колонии Карас, другой крестьянин в Железноводском хуторе. Немец имеет два смычка сносных гончих собак, у крестьянина также есть гончие собаки, из которых только одна может быть названа порядочной. Выделяются эти охотники потому, что, зная прекрасно местность, где находится дичь, более других, при помощи собак, истребляют ее.
В Железноводске у нескольких охотников имеются также гончие собаки, но плохие. Собрать точные сведения, сколько убивается ежегодно в Железноводской даче коз, невозможно. Если, например, спросить у местного охотника, сколько он убил коз и убивал ли оленей, то он, наверное, ответит, что не убивал и даже не видел ни тех, ни других, и что не только оленей, даже коз вовсе нет в окрестностях Железноводска. Такая скрытность объясняется безусловным воспрещением здесь охоты на этих животных.
Жены и дети охотников иногда бывают откровеннее последних. Они, не мудрствуя лукаво, расскажут, когда, при каких обстоятельствах, и сколько «тятька» или «хозяин» (муж) убил коз и «ланек» и куда девал шкуры, рога и мясо.
Во время каждого лечебного сезона, несмотря на воспрещение охоты, немцы-колонисты привозят для продажи прямо в Железноводский парк маленьких белок, зайчат, лисят, козлят и даже оленят.
В этом году, в начале июля-месяца, одной барыне и молодому артиллерийскому офицеру, на моих глазах, в центре парка, возле самой конторы минеральных вод, в виду начальства, были проданы немкой-колонисткой пара живых оленят по пять рублей за штуку. Несчастные, по-видимому, весьма недавно увидели свет и едва держались на ножках.
На мои расспросы немка отвечала неохотно, однако же, объяснила, что оба олененка были пойманы близ Змеиной горы, в траве, и принадлежали двум отдельным маткам. Впоследствии я узнал, что оленята действительно были пойманы в окрестностях Змеиной горы, кажется, в пределах 3-го и 4-го кварталов дачи.
Охота на зверей производится тремя способами: засидками, скрадыванием и с гончими собаками. Более всего убивается коз на засидках и менее всего из-под гончих; зато последний способ охоты более добычлив, так как он дает возможность убивать много зайцев и лисиц.
Захватывающие виды
Об этих способах охоты объясню несколько подробнее, когда приступлю к описанию отдельных пород дичи, находящейся в Железноводской даче, а теперь считаю уместным сказать несколько слов о местоположении и красотах железноводских окрестностей.

По направлению от Ростова-на-Дону, не доезжая нескольких десятков верст до станции «Минеральные Воды» (бывшая Кумская) Ростово-Владикавказской железной дороги, вправо, в ясную погоду, утром, отчетливо можно видеть темно-синие силуэты гор, в виде отдельных конусов, а еще правее — два громадных конуса соединенных седловиной белоснежного с розовым оттенком великана Эльбруса; от него на юго-восток тянется целая цепь самого причудливого очертания снежных Кавказских гор.
Если посмотреть на все это в порядочный бинокль, то после скучного однообразия только что виденной степной местности, невольно очаровываешься и поражаешься величием природы. Не хочется оторвать глаз от бинокля!
Желаешь как можно скорее проникнуть подальше туда, в горы, где зверь и всякая дичь, благодаря малолюдству и малодоступности гор, еще и теперь держится в изобилии, где одна красота местности то и дело заменяется другою, еще более красивой, более увлекательно-чудной, и дышится так легко, легко здоровым горным воздухом!
Это желание поскорее увидеть вблизи горы настолько велико, что кажется поезд почти не двигается. По мере приближения к станции «Минеральные Воды», снежная цепь гор скрывается за холмами и мелкими горами, зато темно-синие конусы отдельных гор с каждой минутой приближаются.
Вот они уже близки настолько, что по очертанию их вы различаете Змеиную, Бештау вместе с Развалкой и Железной; несколько далее от них на восток — Лысую, Машуку, а на запад — Верблюжью и Кабан-гору.
Прибыв на станцию, поспешно берешь билет на проезд в дилижансе. По гладкому Железноводско-Пятигорскому шоссе прямо на юг 10 верст (около 10,7 км. — Прим. редакции) предстоящего пути на вас, однако же, действуют отрезвляющим образом.
Вы надеялись сейчас же за станцией видеть живописную кавказскую местность и вместо того опять мчитесь по противному степному пространству. Даже виденные горы куда-то скрылись. Возвышается только с правой стороны гора Змеиная с выдающимися скалами и камнями, покрытыми местами темно-зеленым мелким кустарником, а вдали, вместо ожидаемого кавказского тенистого леса, виднеются какие-то жалкие кустарники.
Правда, подвигаясь далее, вы убеждаетесь, что это не кустарники, а густой молодой лиственный лес и вдали уже видите Развалку, Железную, Бештау и Машуку, утопающих в зелени. Все это, однако же, не то, что ожидали встретить…
Приятные изменения окружающей обстановки
Но вот экипаж круто поворачивает направо, едете прямо на запад. Местность, возвышаясь, быстро изменяется. Лес с каждой саженью пространства все гуще и больше. Ощущается какая-то приятная, живительная прохлада. Дышится легко, в воздухе аромат цветов и растений. Ландшафты один другого лучше.
Оказывается, что все холмистое пространство изрезанно балками и рвами, покрыто роскошным лиственным лесом. С левой стороны Бештау гордо выставил напоказ все свои пять глав; с правой, из-за леса виднеются голые вершины Змеиной и Развалки.
С обеих сторон последней горы, напоминающей лежащего льва, возвышаются покрытые сплошь густым лесом Железная гора — кормилица Железноводска, и «Селитренная» — излюбленный летний притон диких коз.
Между тем шоссе идет все в гору; лошаденки с трудом тащат экипаж. По шоссе поминутно встречаются экипажи, телеги, арбы. Вот проехали кумысное заведение, две-три шоссейных и лесных караулки и, наконец, въезжаете в чистенький маленький городок с каменными и деревянными домами, крытыми железом. Это Железноводск, возвышающийся над уровнем моря более чем на две тысячи футов (около 600 метров. — Прим. редакции) и утопающий в лесу.
Ничего нет труднее, как описать все поэтические виды, представляющиеся здесь вашим взорам. Трудность заключается в разнообразии картин. Ландшафты сменяются поминутно новыми ландшафтами. Не говоря уже о том, что через каждые полверсты пройденного пространства форма гор и оттенки их изменяются.
Вы увидите резкую перемену в картинах, будете ли смотреть на горы с возвышенного места или с низменного, в ясную погоду или облачную, рано утром, в полдень или во время заката солнца. Не угодно ли вам пройтись на запад от Железноводска к Железноводскому хутору?
Что за прелестный вид представляется глазам на долину, где расположен Евдокимовский хутор! Тут и лесов уже нет, а только горы (Острая, Медовка, Верблюд, Кабан, Брик), а все-таки смотрел бы в даль и глаз не отрывал бы от чудной местности! Вид от второго Евдокимовского пруда на Железную, Бештау, Острую, Медовку и на весь лес при закате солнца превосходный.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Н. Дублянский, 1884 г.