Домашняя обстановка сибиряков несравненно обиходнее и чище российской. Почти у каждого, мало-мальски зажиточного крестьянина имеется отдельная, чистая горница, в которой не живут, а только принимают по праздникам гостей. Лучин здесь не жгут, а всегда употребляют свечи. Домашних животных в избах не держат, а потому нет ни копоти, ни вони, всегда чистенько, пол усыпан песком, лавки и столы выскоблены, а перед праздниками бывают вымыты даже и наружные колоды.
ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО МАТЕРИАЛА МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.
Коренные жители
Остальную часть народонаселения составляют здесь буряты, народ совершенно своеобразный и отличительный от сибиряков-крестьян. Занимая лучшие, обширные места, буряты, так же как и крестьяне, занимаются хлебопашеством, живут всегда в двух отдельных улусах: зимою, в так называемых «зимниках», летом — в «летниках», руководствуясь этим обыкновением в память существовавшей когда-то кочевой жизни и в видах того, что каждый из них имеет в зимнике около юрт большие дворы, называемые «утюгами», на которых они зимою разбрасывают навоз, а летом получают самое лучшее, так называемое «утюжное» сено.
Здешние буряты, хотя и значительно более «обрусевшие» против бурят забайкальских тем, что имеют постоянные жилища и занимаются хлебопашеством, за всем тем сохранили первобытный тип коренных жителей Сибири. Многие из них… почти совсем не говорят по-русски и все до крайности фанатичны в соблюдении правил религии и многих, установившихся веками, порядков.
Буряты — народ шустрый и проворный в работе; но в характере их есть что-то запуганное и много назойливого, дикого любопытства. Во всех чертах видно, что жизнь бурят сложилась под игом русского права и в силу исчезнувшей самостоятельности привилась крайняя недоверчивость: бурят никогда не решится войти в какие-либо торговые отношения с русскими «один на один», хотя бы это касалось покупки понюшки табаку или штофа водки; он всегда пригласит с собою толпу товарищей, и надо видеть с какой нерешительностью производится каждая покупка, каждый денежный расчет!
Самый смышленый и изворотливый в своем обществе бурят непременно прикинется простачком, не понимающим русского языка и самых простых объяснений, переспрашивает об одном и том же тысячу раз, корчит… гримасы и все это от боязни попасться в обман и с очевидною целью протянуть более времени для размышления…
Возмутительные методы браконьеров
Промысловая охота в Иркутском округе исключительно состоит: из добывания различными способами диких коз, стрельбы глухарей на токах и в местах подтаежных добычи белок и крупного зверя, как-то: изюбра, сохатого и кабана; но последние охоты исключительно местные, главные же и распространенные по всему краю, это… охота на коз и стрельба глухарей на токах.
Главным образом добываются козы ямами. Способ этот, здесь весьма распространен, производится даже не охотниками и резко отзывается на убыли этих животных… Изготовивши иногда несколько десятков таких ловушек, владельцы их дожидаются зимы; тогда они настораживают ямы, то есть покрывают отверстие тоненькими драночками, положенными краями по средине ямы на тоненькую жердочку, забрасывают слегка снегом и ставят приманку в виде осиновых веток, клочка сена и тому подобного.
Затем, каждую неделю, в продолжении всей зимы ездят осматривать ямы и если находят в яме попавшую козу еще живой, то нахлестывают ей петлю на шею и, подтащив к отверстию, прикалывают ножом. В тех местах, где находится большое число ям, козы сильно переводятся, и осенняя охота загонами делается там немыслимою.
Другой способ добычи коз, самый любимый здешними промышленниками, есть охота «по насту», способ, возмутительнее которого ничего нельзя себе представить! Состоит он из крайне немудрого ухищрения: весною, когда начнется легкое притаивание снега, открытые места покрываются ледянистою корою, которая по утрам бывает так крепка, что легко удерживает собаку; коза же проваливается, режет об наст ноги и совершенно лишается возможности пробегать большие пространства.
Этим случаем и пользуются крестьяне, выезжают верхами ранним утром в лес, берут собак и разыскивают козьи следы; как только напали на них, вскоре находят и козу, выгоняют ее на падь и бедное животное делается совершенно безоружным; собаки, даже и не зверовые, а просто дворняжки, выбегают из лесу, легко несутся, как по паркету, по твердому насту и хватают козу за что попало, а тут, не торопясь, подъезжают и их владельцы, слезают с лошадей и добивают козу палками или прикалывают ножами. Вся удача охоты состоит в том, чтобы выгнать козу на чистое место.
Масштабное истребление животных
Эта кровавая бойня, бывающая исключительно в те весны, когда снег глубок и не дружно тает, представляет для коз совершеннейшую «чуму»: тут они гибнут в великом множестве, или, вернее сказать, «истребляются до тла»; например, не дальше, как весною 1875 года стоял здесь повсеместно крепкий наст и сколько же было загублено бедных животных!
Случается, что промышленники и не берут с собою собак, а просто, найдя свежий козий след, едут верхами по его направлению и выгоняют козу на падь; та, пробежав падью, изрежет себе ноги, изнурится от потери крови и, в большинстве случаев, тотчас же где-нибудь вблизи остановится — промышленники слезают с лошадей и отстреливают козу из винтовки.
…Разговаривая с одним из подобных «артистов», я услышал возмутительное известие, что он один весною 1875 года застрелил по насту 45 коз, другие же промышленники той же деревни охотились еще удачнее.
Крестьяне одной известной мне деревни добыли по насту более 150 коз; другие с хвастовством рассказывали, что они давили коз по двадцати в одно доброе настовое утро; затем, всюду, где только были козы, слышались подобные, ужасные результаты. Нет возможности не удивляться, до какой степени бессовестности доходит человеческая натура, когда примется в расчет, что во время охоты по насту, все перегодовалые козы суягны (ждут потомства. — Прим. редакции), шкуры почти никуда негодны, а мясо усеяно снаружи свищами.
Спрашивается, до какой же цифры доходит итог всех истребленных весною коз! Недаром и осенняя охота загонами нынче так скудна, что решительно не стоит и охотиться!
С пищиком
Кроме наста у промышленников, есть еще одна охота, которая хотя и не имеет того гибельного истребляющего свойства, но по принципу своему тоже до крайности возмутительна. Это охота «на пик», где главную роль играет умение подражать голосу молодого козленка, что и достигается вполне промышленниками приспособленными для этой цели берестяными пищиками.
Пищики для коз представляют собой вырезанные из тонкой бересты пополам сложенные фигурки в виде цветочного листика; пищик кладут на язык и, прижав к небу, дуют и производят этим звук, совершенно схожий с пиком козленка…
Когда козы объягнятся, промышленник отправляется по лесным тропинкам и часто останавливаясь, пикает на манер козленка; если коза близко, она тотчас настораживает уши и безбоязненно бросается к месту писка, набегает на охотника в несколько шагов и, зачастую, станет как вкопанная; тут, конечно, раздается выстрел и история кончается — коза падает мертвою, а осиротевшие козлята, если они не самого раннего выводка, пропадают с голоду или делаются добычей хищного зверя.
Нередко, впрочем, и сами промышленники находят козлят, берут их и приносят домой на потеху ребятам или, если есть где, продают на базаре. Молодые козлята, взятые во двор, скоро делаются ручными, охотно пьют молоко, а потом едят хлеб, сено и вообще все, чем питаются домашние животные, вырастают иногда большими и живут по несколько лет. Но вообще молодые козлята очень хлипки и чаще околевают, не прожив в неволе и недели…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Иван Шведов, г. Иркутск, 1875 год. Рисунки автора
