А в это время мой брат Зафар рыбачил со своим другом Антоном Блиновым на реке Бия в верхнем течении реки. Это уже Горный Алтай, и пейзажи там очень красивые. Стояли прекрасные солнечные дни — дни нахлыста на сухую мушку.
ОКОНЧАНИЕ РАССКАЗА. НАЧАЛО МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.
Рыбалка на реке Бия
Зафар с Антоном решили разведать новые места и проехали выше по течению. Обычно мы рыбачим ниже, там, где Бия растекается по равнине, часто разбиваясь по протокам. Здесь же она представляет собой типичную горную реку с достаточно выраженными сложными перекатами.
Подъехали они к месту уже ночью, нашли дорогу к реке и встали на ровной площадке. Разбили лагерь, развели костер и поужинали. Засыпая под шум реки, они уже представляли себе завтрашний день.
Утром на Бие в ясные дни образуются тонкие покрывала тумана. Место было идеальным для нахлыста, однако Зафар решил перебраться на лодке на другой, более глубокий берег, где на дне и на поверхности виднелись большие валуны, представляющие собой удобные стоянки для хариуса. И действительно, на мушку стали бросаться шикарные представители семейства хариусовых! По его утверждению, давно не было такого клева, и он жалел, что меня не было рядом…
Когда я вернулся с Канарских островов, его рассказы о сказочных хариусах-«сизарях» очень будоражили мое воображение. Крупный хариус на Бие переливается всеми цветами радуги, но превалирует чуть сиреневатый, сизый цвет, поэтому мы с братом меж собой такого хариуса называем «сизарем». И даже негласное соревнование между собой ведем по количеству выведенных «сизарей». Обычно по количеству хариусов я всегда его побеждаю, но счет по «сизарям» довольно часто с небольшим перевесом в пользу брата. Он всегда был везучим в рыбалке!
Так получилось, что выехать порыбачить на то самое новое место мы смогли лишь осенью. К нам приезжал в гости из Бухары наш младший брат, и мы решили показать, что такое нахлыст на горной реке. Наш младший брат Эркин — очень опытный рыболов, специалист по ловле самых различных рыб, обитающих в водоемах Средней Азии, особенно по жереху, усачу и крупному сому. Встретили его в аэропорту «Толмачево» в четверг вечером.
Непростой путь
Сначала вел машину Зафар, затем его сменил я, но усталость после работы сделала свое дело — глаза наши слипались. Тогда за руль сел Эркин, который явно наслаждался возможностью поуправлять автомобилем.
При подъезде к Бийску дорогу затянуло сплошным туманом. Видимость составляла не более 10—15 метров. Туманы по этому направлению осенью довольно частое явление, что нужно обязательно учитывать любителям ночных путешествий.
В один момент мне даже пришлось вылезти из машины и идти впереди, чтобы не свернуть с трассы. Интересное зрелище — человек-поводырь идет в ночном тумане, а за ним медленно движется огромная вереница скопившихся машин, неярко светящих в молочной пелене… Жаль, не было возможности это запечатлеть на видеосъемку!
То же самое повторилось после проезда Горно-Алтайска. Там трасса проходит через мощнейший водораздел, делящий по сути бассейны Катуни и Бии. Дорога часто петляет, и туманы резко замедлили нашу скорость.
Временами просыпаясь, я наблюдал феерическое зрелище, которое создавали свет нашего автомобиля, деревья и ватные клубы тумана… К лагерю мы подъехали уже засветло. Краешек солнца уже выглядывал из-за гор, обещая хорошую ясную погоду. Время в пути превысило в два раза нашу обычную норму.
Мы распаковали снасти и лодку. Эркин впервые на горной реке, поэтому он с интересом бродит по берегу, разглядывает камни и прозрачную воду. С некоторым недоверием смотрит на наши нахлыстовые снасти, затем берет спиннинг и ряд блесен по нашей рекомендации (мы уже хорошо представляем уловистые тайменевые блесны) и идет проверять свою тайменевую удачу в ближайшей яме за перекатом. Я уже привык, что все мои друзья начинают сначала «болеть» по тайменю, лишь со временем настоящий рыбак начинает ценить «тихую» охоту на хариуса.
Лов на мушку
Мы с Зафаром переправляемся на другой берег. Ширина реки не более 50 метров, течение довольно быстрое. Дно противоположного берега действительно оказалось глубоким и покрытым большими валунами.
Я поставил известную мушку, которая относится к группе мушек, именуемых нахлыстовиками эмерджерами (английское emerge — превращаться, появляться), имитирующих вылупление взрослого насекомого из личинки насекомого (нимфа). В определенное время эмерджеры начинают двигаться от дна к поверхности воды, зачастую становясь по пути желанной добычей для рыб. Эта мушка вяжется в самых различных цветовых вариациях, и в моем случае она имитирует августовскую поденку.
Деликатно подаю мушку к желаемому месту и наблюдаю, как ее сносит течением над перспективными местами. Впиваюсь глазами в свою мушку и жду до дрожи выхода на нее рыбы. Уникальность «сухого» нахлыста состоит как раз в этом ожидании…
Плывет себе мушка, никого не трогает. И вдруг она исчезает! Иногда это едва заметное касание рыбы, именуемое поцелуем хариуса. Иногда — бурный водоворот или бурун. Реже хариус во всей красе вылетает из воды, развернув свой пятнистый парус, чтобы сверху поглотить твою мушку. Но всегда это очень впечатляюще и волнующе. Я понимаю приверженцев «сухого» нахлыста, к коим относится Зафар, почему они настойчиво не хотят переходить на другие способы нахлыстовой ловли…
А вот и у меня на глазах наперерез течению молнией бросается серая тень. Англичане его так и называют «серой молнией». Через мгновение на моем удилище повисает тяжесть, согнувшая его в дугу. Борюсь несколько мгновений, но попавшийся хариус оказался крупным, и, пользуясь течением, он сумел сойти с крючка.
Видимо, от резкой боли и неожиданности хариус высоко выпрыгнул в воздух, не понимая, что он уже свободен. Господи, какой же он красавец! Еще дрожат руки, а я уже смотрю на Зафара: видел ли он мою борьбу. Но тот сделал вид, что ничего не произошло. Зато в свою очередь Зафар в таких случаях громко заявляет, чтобы все вокруг слышали, что он упустил самого большого хариуса, которого когда-либо ощущал на конце своего удилища.
Двигаясь понемногу вниз, я облавливаю самые перспективные места. Хариус попадается крупный, «сизарь», но здесь его мало. Поменял несколько раз мушку, но частота выходов не увеличилась. А потом и вовсе хариус перестал выходить на мушку. Время было около полудня…
Лучшая пора
Мы решили отправиться на Телецкое озеро, до которого было около 50 километров. Надо же показать Эркину знаменитое золотое озеро… Телецкое озеро, точнее его берег, поражает меня, уже не бывавшего здесь более пяти лет, большим количеством новых бестолковых построек в духе кемпингов, туристических изб и тому подобного, зазывающих доверчивых туристов под свои крыши.
Везде написанные от руки масляной краской объявления об организации рыболовных и туристических экскурсий по озеру, хотя я лично знаю, что по большому счету размеры телецкого хариуса невелики, и он не представляет интереса для нахлыстовой рыбалки. И еще меня очень огорчило огромное количество мусора на берегу озера: пластиковые бутылки, обрывки бумаг, различная ветошь и ржавые останки металла…
А вечер мы встречали в среднем течении Бии, прямо в черте одной из деревень, где «оторвались» по полной программе: хариус выходил практически на любую сухую мушку. Эркин же успешно ловил тайменя на «вертушки» медного типа, и, как я понял, он уже прилично «читал» тайменевые места на реке: ямы, заломы, обратное течение на перекатных ямах.
Опустившийся вечер был настолько тих, что были слышны только всплески от плавящегося хариуса. Красные облака высоко летели в небе, оставляя свое нетронутое отражение на глади воды, и казалось, что сама река уходит прямо в пламенеющие небеса… Потом были высокие звезды, жаркий костер у одинокой ветлы, хариус, запеченный над углями, долгое обсуждение результатов дня, молчание за горячим чаем. И ощущение единства между нами, родными братьями, но не только кровного святого братства, но и не менее крепкого рыбацкого.
Наш Эркин был явно восхищен проведенной рыбалкой. В результате мы каждые выходные уносились на Алтай в поисках рыбацкого счастья в течение его месячного отпуска, заразив и его нахлыстовой ловлей хариуса. Через выходные он уже мог прилично для новичка забрасывать мушки, но из-за того, что не знал повадки крупного хариуса, ловил на перекатах лишь мелочь.
Осень — лучшая пора для нахлыста в Сибири. Лес постепенно на глазах превращается из однородно зеленого покрывала в разноцветное одеяло: тут пламенеет нежарким костром осина, дрожа на ветру своими красными листьями, там пестрит златом листьев вездесущая береза, выше всех шевелятся темные кроны сосен. Но лес скоро станет таким же прозрачным, как кружащийся в воздухе запоздалый осенний прозрачный мотылек…
Все в природе затихает, и кажется, что даже солнце замедляет свой бег в лазурной вышине, стремясь удержаться в хладеющем небе. Река временами из-за безветрия выглядит как чистое зеркало, и твоя мушка на воде, словно настоящее насекомое, неспешно скользит по поверхности, увлекаемая невидимым течением. Иногда начинает накрапывать легкий дождь, сопровождаемый бешеным клевом крупного хариуса — неожиданное счастье для рыбака. Так сильно хочется, чтобы эти дни длились вечно, но есть своя сладость в том, что невозможно…
В большой реке на самой быстрине неглубоких перекатов стоит некрупный хариус, а крупный предпочитает ямы после перекатов, либо глубокие тягуны перед ними.
Закир Умаров, г. Новосибирск
Этот рассказ был опубликован в ноябрьском номере нашей газеты «Охотник и рыболов Сибири» в 2008 году.
