В маленьком уездном городке при Волге затишье полнейшее. Всем существом овладевает апатия, но при мысли приближающейся весны сердце охотника усиливает свою деятельность, душа жаждет простора, и неведомая сила влечет к окну взглянуть, что за ним делается…
Вот на дорогу спустился грач, доверчиво важной походкой прошел по ней несколько шагов, не один раз поднял клювом тонкий березовый прут и торжественно полетел с ним куда-то вдаль. В другой стороне мирно пасется, разыскивая зерна, стая уличных голубей, и в среде ее, страстно воркуя, кружится, весь белый, мохнач. Вдруг вся стая сосредоточилась и, несколько пробежав по дороге, поднялась разом на ближайшую кровлю.
Никита Комель
В это время переходил дорогу один из местных обывателей — рьяный охотник Комель (так звали его, сокращая фамилию), Никита Комлев — ветеран Николаевских времен, в качестве денщика-солдата побывавший со своим барином и в западных губерниях, и в Царстве Польском. Наконец, он получил свободный лист и вот уже несколько лет проживает в нашем городе, избрав сапожное ремесло средством для своего существования.
Это среднего роста, весьма бодрый с добродушной физиономией, слегка поседевший старик лет около 70 от роду; живет он бобылем в однооконной хижине и в среде городских охотников и крестьян-промышленников слывет за знатока по части охоты на уток и тетеревей на току: «С молодости привержен, как бы сказать, к одной забаве», — объясняет он свою страсть.
Вот этот-то Никита Комель и спугнул голубиную стайку; подпираясь длинной хворостиной, он нес за плечами объемистую корзину, тщательно прикрытую сверху обрывком рыболовной сети и заключающую в себе, очевидно, какую-нибудь «живность». Как к товарищу по охоте, не замедлил я выйти и остановил Никиту, любопытствуя относительно его ноши.
«Круговые утки»
— Парочку вот «круговых» один благоприятель привез мне из Ростова. Не знаю, каковы зададутся, как бы сказать, а говорит, что с «подсадом» так и дерут обе. Продавец-то будто бы и на тумбу сажал — орут! На плечо, как бы сказать, и то… Ручные. Да все-таки не думаю, чтобы до моей старой, как бы сказать, утицы дошли-с, куда уж им! Чай, сами помните-с. Ну и селезень нос бы… любил ее: не успеешь, бывало, на «круг» высадить — ква-ак! — и повалились, и повалились, успевай только в шалаш убраться, — Никита поставил свою ношу на землю и закурил трубку.
Я заглянул в корзину, и на первый взгляд утки мне понравились; настоящий перерод диких крякуш: среднего роста, темноперые и с узкими короткими клювами; притом весьма ручные. Когда я отошел от корзины, одна из уток, как бы в доказательство ценности в своем назначении, громко закричала «Квак! Ква, ква! Кваак!», на что Никита улыбнулся, кивнул головою по направлению к корзине и глубокомысленно заметил: «Как бы сказать, обнадеживает!».
— А сколько заплатил, Комель? — спросил я.
— За обе зелененькую-с, сударь. Удались бы только! Вон за старую-то, как бы сказать, уже бедный человек, Подпруга Федор из Елкина, а и тот пятеру давал. Да и что вспоминать-то, чего нету-с, — махнул он рукою. — Кажинный раз, как вспомнишь, только обругаешь Калистрата Павлова: прошлый год, как бы сказать, на зря-с убил птицу-то, чапура этакой.
— Как, разве Калистрат-то Павлыч охотится тоже? — удивился я, зная первого как торговца и не подозревая в нем страсти к охоте.
— Как же-с, охотится! — улыбнулся Комель. — Только, как бы сказать, все украдкой больше. Да вот ужо будем ходить с круговыми, вы и воочию-с его узрете. Нарочно-с пройдем мимо его болота. Я и сам-то, как бы сказать, не знал бы, да вот на грех случай-то такой вышел-с.
Никита Комель докурил трубку, поднял с дороги корзину и прибавил: «До воскресенья-с, прощения просим!» — направился к своей хижине.
В воскресенье Никита не пришел.
Лед тронулся…
Дни проходят за днями, и весна еще заметнее вступает в свои права: в поле снегу остается весьма мало, а в городе он исчез совершенно, и немощеные улицы, за исключением тротуаров, представляют собою скопище сплошной, непроходимой грязи. Поневоле сидишь дома и в томительном ожидании рисуешь себе заманчивые картины предстоящих весенних охот. С каждым днем в воздухе делается теплей, и солнце любовно отогревает в зимней спячке оцепеневшую природу. Зимние рамы в домах выставляются.
… Скоро я услыхал, что лед на Волге тронулся, и первым вестником этого радостного события явился ко мне Комель.
— Слышали, сударь, Волга тронулась! Я сейчас там был-с: вода, как бы это сказать, так в гору и лезет-с, — торопился он поделиться новостью. — Я уже и уточек на размете видел-с, в воскресенье нам, как бы сказать, и с круговыми не мешает отправиться-с. Только вот как погода-то! — добавил он.
Я предложил Никите чаю, за которым мы и занялись рассуждениями о предстоящей охоте с «круговой уткой», коснулись и охоты на токующих тетеревей, по поводу которой Никита заметил, что «эта охота еще впереди, пусть растокуются пожарче».
До назначенного воскресенья оставалось три дня, необходимо было приступить к приготовлению всего необходимого для этой охоты. Свою круговую утку я отсадил в более темное помещение («круговых уток» держат без селезней или отсаживают от них до наступления их половой страсти: оплодотворенная утка никогда кричать не будет на воде, особенно заслыша селезня); добыл из кладовой аршинной вышины с острым железным наконечником палку для кружка и к ней кружок с отверстием посредине; под кружком на палке был надет кожаный браслет, и к нему прикреплена бечевка, скрученная из конского волоса (чтобы не путалась в воде), припас маленький топор для постройки шалаша, корзину для утки и после принялся за приготовление патронов для короткого английского ружьеца, с которым я охотился исключительно только из шалашей.
Во всеоружии по Волге…
Давно жданный день настал. В безоблачно голубом небе ярко блистало весеннее солнце, и в воздухе не чувствовалось ни малейшего ветра. Вечерняя заря (лучшая для охоты) обещала быть прекрасною сверх ожидания.
Накануне ледоход на Волге прекратился. Часа в четыре вечера аккуратно явился ко мне Комель со всеми атрибутами предстоящей охоты. На нем была надета теплая, неопределенного бурого цвета поддевка, застегнутая ремнем, из такого же сукна шапка с поднятыми кверху и застегнутыми на голове наушниками; на ногах — огромные, далеко заходящие за колени сапоги, на руках — рукавицы, сделанные из шкуры когда-то любимой им собаки.
К кушаку, перекинутому через плечо, была подвешена корзина с уткою и перекинуто ружье «древнего тульского произведения», а через другое также приспособлен мешок, заключающий в себе провизию, жестяные чайник и кружку, «круг» для утки и, наконец, подшитые кожею валенки, тщательно завернутые в шерстяные онучи; топор за поясом и с железным наконечником палка в руках завершали его охотничьи доспехи.
— Вот и я во всеоружии-с! — бросил он, входя в прихожую моей квартиры, и начал снимать несколько тяготившую его ношу.
— Действительно «во всеоружии»! — согласился я. Уж сейчас видно, что человек не на одну только зорьку рассчитывает.
— Гм, а вы как думаете-с? Вон оно погода-то какая?.. Уж я вам, наверное, скажу, что и утренняя заря завтра, как бы сказать, редкостная выйдет. Грешно пропускать даром такое золотое времечко-с, когда селезень-то еще не попробовал, как бы сказать, свинцового гороха…
Мы с вами, сударь, отправимся в Шапкину-с: в тальнике близ ельника важная на поливе охотка-с у нас, как бы сказать, выйдет… Возьмем две зори да и к домам-с, — добавил он, закуривая трубку, и, войдя в комнату, сел на первый попавшийся стул.
Я не возражал пред его вескими аргументами; поспешил одеться, как подобало случаю и, взяв все необходимое для охоты, отправился с Комлем на Волгу, чтобы нанять лодку и отправиться на ней к облюбованному Никитою месту.
Николай Дьяконов, 1901 год
Этот рассказ был опубликован в нашей газете «Охотник и рыболов. Газета для души» в марте 2013 года.
