Конец сентября, бригада собирается ехать на лесные озера за крупным окунем. Я еду туда в первый раз. Заранее посмотрев, какие у ребят снасти, делаю себе такие же. Успеваю также купить двухместную лодку и блесенки.
Общими усилиями сооружаем для нашего бортового КамАЗа съемную будку и, загрузив ее тельфером, в назначенный час грузимся в машину.
На место прибыли уже к восьми вечера. Озерцо не очень большое — чуть больше футбольного поля, круглое.
На воду решили выходить утром. Приготовив ужин и набив утробу, заваливаемся спать вокруг костра.
«Мы все учились понемногу…»
Наутро, слегка продрогнув и желая согреться, подкачиваем слегка спустившиеся за ночь лодки и отчаливаем от берега. Якорями служат валуны, положенные в сетку-авоську и привязанные к бортам десяти-двенадцатиметровой веревкой. Отплыв от берега метров двадцать, якоримся.
Глубина — восемь метров. Поскольку опыта нет, присматриваюсь к действиям остальных.
Вскоре со всех сторон послышались восторженные возгласы:
— О! Хорррошенький!
— О! Динозаврик!
Не имея опыта, пытаюсь ловить сразу на две зимние удочки, но резкие поклевки выводят меня из равновесия — не успеваю!
— Да ты не жадничай! — говорят мужики. — Лови на одну — клюет-то хорошо! Успеешь еще наловиться.
Переборов стремление поймать побольше рыбы, сматываю одну удочку. Дело пошло лучше. Окуньки весом от трехсот граммов до полукилограмма методично хватают блесенку.
Клюет со дна. Тащишь с восьмиметровой глубины такого — душа радуется! Вытащишь его из воды, а он иглы свои встопорщит — в руки взять страшно: колючий, как ежик! Прижмешь его коленями, вытащишь блесенку, выбросишь ее за борт… И через пару минут — то же самое. Еще один «динозаврик»!
Потом как-то стихло. Переместился на десяток метров — клев возобновился.
Абсурдный случай
К берегу озера, переваливаясь с камня на камень и отчаянно газуя, подползает «Нива». Трое мужиков, быстро накачав лодки, располагаются невдалеке от нас и тоже знай себе таскают мерных окуней, сопровождая поклевки самыми разными эпитетами.
Проходит пара часов, и с той стороны раздается истошный вопль, в котором цензурная лексика сочетается с чистейшим русским матом в соотношении примерно 50х50.
— Ты че орешь? — кричат «наши» мужики.
— Да щука, такая-сякая… Блесну оторвала!
— Проблема! Другую привяжи!
— Да золотую, так-растак, оторвала!
— Ты чего, мужик, совсем сбрендил? Золотую прицепил!
В ответ — тишина, а потом — бормотание и сопение.
Потрясающий трофей
Клев продолжается. У меня — уже полмешка из-под муки.
И вот — резкий рывок, от силы и неожиданности которого я едва не выпустил удочку из рук. Быстро перебирая дрожащими руками, подтаскиваю к лодке почти метровую щуку и еле-еле переваливаю ее через борт. Со всех сторон доносятся одобрительные реплики бригады, вполне мною заслуженные, говоря без лишней скромности. Но времени почивать на лаврах нет — с трудом вынимаю блесенку и продолжаю ловить окуней.
Тайна золотой блесны
Времени уже третий час, а клев все не перестает. Мой мешок практически полон.
— Все, шабаш! — кричит бригадир. — Хватит! Поехали домой!
Мужики нехотя поднимают якоря и не спеша направляются к берегу. С непривычки с трудом переваливаюсь через борт и вытаскиваю на берег свою лодку.
— Ну-ка, покажи щучку! — говорят мужики, подходя ко мне. Их любопытство понятно: ни у кого не было поклевок щук.
— Хорошенькая! Килограммов шесть будет! — говорит Серега, держа мой трофей в руках и раскрывая рыбине пасть.
— Ты чего, на золотую жилу напал? — неожиданно спрашивает он меня.
— Не понял, — отвечаю.
— А вон, глянь, у нее блесна в пасти, и, похоже, золотая! — подтверждая свои слова, показывает он мне что-то блестящее.
— А не того ли это мужика, который орал, что щука у него блесну золотую оторвала? — спрашиваю я.
— Эй, мужик! У тебя какая блесна была? — кричит Серега, обращаясь к пострадавшему от щучьей хватки.
— А что, поймали? Сейчас посмотрю! — и плывет к берегу.
— Во, блин! Моя!
— А не врешь? — тот достает из кармана коробочку и вынимает из нее точно такую же: большой крючок, к нему припаяна латунная пластинка, а к ней прикручена медной проволокой… женская сережка!
— Мужики, верните блесну, а я вам всю рыбу отдам! Жена уехала в отпуск к матери, серьги дома оставила, вот я их и приспособил к блесенке.
С помощью длинного зажима вынимаем из щучьей глотки золотую блесну.
— На, мужик, забирай!..
Приехав домой, полночи чищу и засаливаю в эмалированном бачке свой улов.
Женская натура
Со слов бригады выяснилось, что они и сами замечали, что блесны, имеющие золотой блеск, окуни и щуки предпочитают всем остальным. Некоторые наши умельцы делали блесенки из «Рандоля» — их полированный блеск как магнит притягивал «горбачей».
Щука, она ведь тоже женского рода, ей тоже хочется быть красивой. Только вот ушей у нее нет, ну, так хоть в пасть, а сережку надо!
Андрей Матвеев, г. Барнаул
