Черный налим


Черный налим

Лапландская притча

Через какое-то время после истории с талисманом Юхани вновь собрался на рыбалку. Он намеревался поймать налима. Надо заметить, что ловлю рыбы Юхани не любил, ибо считал занятие сие пустяшным, привлекательным для детворы и разного рода уклонистов от хозяйственный дел и супружеских обязанностей. К тому же на дворе трещал морозами январь, что отнюдь не располагало к длительным прогулкам, а уж тем паче к сидению над опасным отверстием во льду.

Новое задание

Если бы не настойчивые просьбы суженой, Юхани ни за что не решился бы на подобное мероприятие. Потакание капризам молоденькой жены он расценивал как справедливую плату за удовольствие пройтись с ней под ручку вдоль главной и единственной деревенской улицы.

— Дружище, — Юхани потревожил послеобеденный сон приятеля, — Ойли хочет налимью печенку.

Матти согнал кота, выпростал ноги из-под лоскутного одеяла, зевнул и почесал в затылке. А потом рассудительно заметил:

— Печень отдельно от налима не водится, не будь я Матти Виртанен!

Спорить с другом не было никакого резона, тем более что Виртанен никуда не торопился.

— Согласен на рыбину целиком, — махнул рукой Юхани. — Научи.

(Виртанен пустился в длительные наставления, самую колоритную часть которых пересказывать не буду по этическим соображениям. — Прим. автора.)

— …Налим — рыба скользкая! — завершил свою речь Матти и стиснул пальцами тыквенное семечко, в результате чего последнее стрельнуло осколком шрапнели в сторону задремавшего кота. — Голыми руками не возьмешь. М-да…

— Ойли и слышать ничего не желает. Вынь и подай ей печенку — и все тут.

Хозяин (вдовец) в очередной раз убедился в преимуществе своего положения.

— Самая большая печень у Черного налима, — задумчиво проговорил Матти. — М-да…

Страшная история

Тут-то он и поведал своему другу легенду о таинственной рыбине. Дескать, влюбился шибко серьезный налим в красавицу-красноперку. На все ради избранницы был готов: и мушек ловить, и червей у рыбаков похищать, и стихи писать. Но не он один положил глаз на вертлявую чаровницу, поклонников у нее хватало. Наличие выбора тешит самолюбие, однако зачастую приводит к губительным последствиям. Запутавшись в сетях амурных, красноперка потеряла голову и угодила в невод браконьерский.

День и ночь безутешный налим оплакивал потерю межвидовой страсти — почернел и озлобился. Отныне своим заклятым врагом он назначил автора руководства по ловле пресноводных рыб в лице господина Сабанеева. Чем налиму не потрафил досточтимый Леонид Павлович, так и осталось неизвестным: ведь хвостатый страдалец ни читать, ни писать не умел.

В ожидании приезда знаменитого натуралиста черный мститель решил тренироваться на местных удильщиках. По ночам он перевоплощался в их жен и отъедал по крупицам у простодушных сельчан мозг. В результате скоромной диеты печень рыбины выросла до размеров медицинского диагноза, но ее ничуть не смущало: «Зачем мне здоровье, когда любимой рядом нет!..».

— И этот расклад далеко не худший, — рассказчик перетасовал засаленную колоду. — В подкидного?

Чисто лапландская смекалка

Услышав так-у-у-у-ю историю про Черного налима, обескураженный Юхани заерзал, с опаской оглядываясь по сторонам. Ловить беспощадную рыбину ему расхотелось. «Теперь я догадываюсь, отчего в нашей деревне осталось всего два башковитых мужика, — думал он. — Виртанен не женат, а мне рыбалка побоку».

— Вот какое дело, — Юхани встал, надел валенки, полушубок и мял в руках заячью ушанку. — Одолжи-ка мне лучше полмарки что ли…

Среди товарищей не принято допытываться о цели займа, и Матти, скрепя сердце, достал из-за иконки мелочь:

— А то хошь другую историю — про рыбу-прилипалу?

— В другой раз. Тороплюсь, — голос друга поразительно быстро таял в морозной дымке…

Издалека озеро пестрело однообразными кучками, будто оконфузилась гигантская пролетная птица. Юхани приблизился к первому подледнику:

— Налим есть?

— А то как же? — мужик, широко улыбаясь, кивнул в сторону мешка из-под зерна. — С ночи сижу.

— Дай глянуть.

Юхани настороженно присмотрелся и, убедившись, что привычные пятнистые тушки опасений не вызвали, решился:

— Беру.

Учуяв наживу, подтянулись и остальные удильщики. Спустя некоторое время с полдюжины обладателей злополучного деликатеса перекочевали в сумку Юхани…

За ужином Ойли только и говорила, какая она добрая и терпеливая и что исключительно ради мужа давится тушеной налимьей печенкой, вместо того чтобы наслаждаться жареной красноперкой.

Спать Юхани лег, плотно натянув на голову шапку-ушанку.

Владимир Фомичев, г. Москва

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий