Клевал налим. И… не он один

Крупный налим

Давненько это было, но Венька Комаров запомнил эту ночную рыбалку на всю жизнь. И многие другие в деревне тоже. И не только те, кто спал и видел себя на реке или озере. Но, когда балаболы-рыболовы напоминали ему о тех событиях и просили рассказать, он только рукой отмахивался: что, мол, у вас говорить больше не о чем? И отходил в сторону: «А ну вас, зубоскалов!».

Тот поход за налимом была для Веньки первым и чуть ли… не последним. Он тогда даже удочку с блесной, которую только-только в магазине приобрел, соседу своему тут же на льду подарить хотел: все, дескать, больше за этой рыбой я не гоняюсь…

Антипатия к налимам

А вообще Венька и зимой, и летом со снастями не расставался. Но ловил в основном мелочевку, а за крупной даже не пытался охотиться:

— Зачем? — отшучивался перед друзьями и знакомыми. — Сорвется еще с крючка или леску оборвет — расстройство одно. А мелкая, если и уйдет… душа спокойна. Ничуть не жаль: не моя, значит!

Снастей у него была тьма. А вот налимьих совсем не водилось. Не ловил он эту рыбу, брезговал ею и даже очень. Кто-то когда-то ляпнул ему то ли в шутку, то ли всерьез (чтобы он еще одним конкурентом у рыболовов-полуночников не стал), что налим-де исключительно падалью питается, от которой нормального человека с души воротит и наизнанку выворачивает.

Венька, мужик доверчивый, слова эти за чистую монету и близко к сердцу принял. И при одном упоминании о налиме начал нос воротить. И уж тем более даже не помышлял о том, чтобы ловить эту рыбу: да его ни за какие коврижки не выманишь, палкой гони — не пойдет! Бывало, если случайно цеплялся налименок на крючок, то Венька его сразу отрывал вместе с леской и подальше забрасывал, чтобы больше не попадался.

Рассказы опытного рыбака

И тут новый сосед объявился — Леонид Лобков. Рыболов заядлый и вообще по жизни ушлый, бесшабашный, и не без юмора. Леониду и море было по колено, ничем не брезговал — ни насадками с запахами разными, ни, тем более, рыбой. А уж налимов просто обожал: за зиму чуть ли не по сотне ловил, поедал их в любом виде, и только «за ушам трещало».

Да еще на все лады прилюдно нахваливал рыбу. Говорил, что вкуснее налима ничего в нашей реке нет! И готов был хоть с кем об заклад биться. Утверждал, что у налима и мясо нежное, сладкое, и костей почти нет — лишь одна хребтовая.

А что на вид неказистый — так это ерунда. Дескать, не все, что мы едим, красотой блещет. А налим, мол, треске родня, но та рыба морская, а он — речной, в чистой воде водится, а потому по вкусовым качествам ее даже обставит, пожалуй.

Леонид с особым азартом рассказывал, как ловить пятнистого гиганта. При этом глаза от удовольствия закрывал и головой из стороны в сторону мотал, будто маятник у него на плечах был приделан. Да еще причмокивал и уверял, что лучше рыбалки не сыскать!

— Ночь, тишина, и ты на омуте, как заколдованный, над лункой сидишь, и при каждом рывке сердце готово из груди выскочить! — говорил Леонид. — Налим — простак, когда клюет. Снастей на него хитрых не надо и насадок изысканных — тоже. Только и требуется, что червяк или рыбы-мелочи кусочек. Да еще блесна простенькая. Он не очень на нее смотрит: гвоздь крючком загни — и то мимо не пройдет, схватится.

Леонид о своих рыбалках и хищниках-полуночниках мог вещать без устали — это был его конек. И конца его россказней не дождаться, и все так интересны, что не сразу даже опытный удильщик докумекает, где реальные истории, а где — выдумки…

Угощение для соседа

Как-то зимой Лобков со своей любимой темой к Вениамину пристал. Тот слушал его только ради приличия. Другой бы и уши развесил, вопросами да уточнениями засыпал, а Венька и рта не раскрыл — только морщился: нашел, мол, тоже рыбу! Я, дескать, даже коту своему не приношу, когда попадется, боюсь, хвост трубой сделает, унесется прочь сломя голову, и ищи его тогда днем с огнем…

Но Леонид настырным оказался. Прилип к Веньке листом банным, уверяя его в своей правоте. Но вскоре увидел, что все попытки привлечь нового соседа рыбалкой на налима — это как мертвому припарка. Венька упрямился, как бык, и только несуразицы какие-то про эту рыбу в ответ рассказывал, да такие жуткие, что хоть стой, хоть падай!

И тогда Лобков задумал хитрость. Как-то ночью на рыбалку втихаря от соседа сбегал — крупный налим брал ошалело. Леонид до 12 часов «подирижировал» на льду удильником, будто рыбьим оркестром безмолвным руководил. И не зря время провел — около десятка приличных трофеев выблеснил. Домой чуть ли не с песнями семенил с ношей тяжелою…

На другой день Веньку к себе в гости позвал: поужинаем, мол, по-соседски вместе, старшая сестра с Севера свежей рыбы прислала, попробуем. Жена все приготовила, чтобы всех знакомых угостить! Чего, дескать, чураться, коль дома рядом стоят! Не по-людски это… В общем, убедил Леонид соседей прийти на обед.

На столе у хозяина, как на Маланьиной свадьбе, все ломилось от тарелок и сковородок. Рыба была и жареная, и в сметане запеченная, и закопченная, золотистым цветом переливающаяся. Леонид потчевал своих гостей, предлагая пробовать разные блюда. Хозяйке рот раскрыть не давал, а сам не умолкал и всем зашедшим на огонек угодить старался.

А Венька сам был поесть не дурак, еще смолоду шутя приговаривал, что его убить легче, чем прокормить. Что, мол, ни приготовишь, все ему мало: хоть вместо тарелки лоханкой подавай! Гость — мужик не робкого десятка, не стеснительный, ну и налег на рыбу — всех видов попробовал, наелся до отвалу, даже живот выпятился, стал на бочку пивную похож.

Секрет меню раскрыт

Сидел он за столом, брюшко от удовольствия поглаживал и хозяйке поклоны отвешивал:

— Спасибо, дорогая! Такой вкусной рыбы я, пожалуй, в жизни не едал. Хорошо приготовлена! Ей-богу, язык проглотить можно!

Жена Венькина поправку сделала или уточнение:

— Немного не по адресу поклоны бьешь. Ты, главное, сестру старшую у Леонида благодари — это она такую вкусную рыбу с Севера послала. Здесь такой не бывает…

Жену Лобкова словно током ударило. Глаза у нее округлились, головой сычом закрутила и голос сразу прорезался:

— Это что за сестра у него появилась?! Да еще с Севера… Да у него ни старшей, ни младшей отродясь не было! И не то что родной, но и двоюродной или другой какой… Седьмая вода на киселе — и тех поискать надо. В роду у него мужики одни…

Тут в разговор хозяин вмешался, жене договорить даже не дал. Но изворачиваться и юлить не стал, а резанул воздух рукой и с усмешкой пояснял:

— А ведь и в самом деле у меня никакой сестры нет и тем более на Севере. И никто нам этой рыбы не присылал. Сам наловил. И все сам же и приготовил, жену свою к плите даже близко не подпустил… И рыба эта — наша речная — налим! Ну, что, Вениамин, прав я оказался? Вкусная рыба? Сам же только что признавался: пальчики оближешь или язык проглотишь…

Жена у Вениамина глаза удивленные сделала и стала «стрелять» ими из стороны в сторону — то на хозяина, то на мужа. На то, что «обвел» их с налимами Леонид, внимания даже никакого не обратила: подумаешь, пошутил. И что в этом плохого? А вот на своего благоверного набросилась — упреков да укоров на него, как из ушата выплеснула:

— Ты только пескарей да малявушек костлявых можешь поймать! Да и то… принесешь, бросишь на кухню — и гора с плеч. А тут, посмотри, мужик не только ловит, но и сам чистит и готовит! Какой ты после этого рыбак? Название одно…

Снаряжение налимятников

Венька чувствовал себя за столом, как борец на помосте, опрокинутый на обе лопатки. Сосед перехитрил, провел с налимами, как воробья на мякине. Жена из-за этого взбесилась: теперь, похоже, и не отстанет, с шеи не слезет — самому все придется делать… Но о налиме он спорить больше не стал, хотя где-то в глубине души таились еще остатки брезгливости к этой рыбе. Признал все же, что угощение по вкусу пришлось…

Посмеялись в тот вечер, а на следующий день сосед Веньку на рыбалку ночную позвал — налимов ловить. Еще неделю назад тот просто отмахнулся бы от такого предложения, как от назойливой мухи. Не задумываясь, ответил бы, что пустая, мол, эта затея, не ходил ни разу и не пойду. А тут его будто подменили — сразу оживился.

— Во сколько пойдем? — спросил Венька. — С собой чего брать?..

Удочку специально купил, блесен пригоршню и даже червей земляных накопал. Весь снег на грядках вместе с землей перемешал и за делами этими про обед даже позабыл. Жена еле к столу из огорода выманила…

Пошли в первую же свободную ночь. Направились не рано, ибо идти было не куда-то за тридевять земель или к черту на кулички. Река под боком: спустился по склону и выбирай любое место! Венька ночью не ловил еще ни разу, поэтому и подобрали маршрут попроще — вышли на лед подле моста. Ниже его на перекате бабы в дощаной избушке белье зимой полоскали. Фонарь там горел до полуночи — река, будто проспект городской во время ночное, на сотни метров была освещена.

Да и крупный налим, по словам и заверениям Леонида, в этом районе водился. А потому в редкую ночь река здесь пустовала. Даже в морозы лютые или в метели, когда света белого не видно, удильщики будто тени сидели.

Рыбалка под луной

По пути Венька время зря не терял: договорился с соседом, что тот, если сегодня что-то поймают, налима ему закоптит — в подарок жене к празднику… Зашли на лед, а там уже сидели два рыболова, «дирижировали». При этом сокрушались, что сегодня пока ни одной поклевки не было. Наверное, луна налима пугала — выглядывала, проказница, сквозь облака. «Ничего, подождем, когда совсем скроется», — решили мужики.

Венька, как и советовал ему напарник, без ящика пришел. Зачем, мол, он тебе, там на льду их хоть пруд пруди, потому что магазин рядом и много пустой тары. С собой взял только сумку хозяйственную, с которой жена в хлебную лавку ходила. Рукавицы меховые вошли, удочка — тоже, а больше ничего и не надо! Черви поместились за пазухой — так сохраннее будут.

Леонид тоже пришел налегке. Ящиков разных здесь скопилась уйма — хоть в штабеля складывай. А у него — завсегдатая этих мест — даже свой персональный имелся. С лунками возиться долго не пришлось. Лед уже был весь изрешечен. Да еще погода стояла мягкая. Так что оставалось только стукнуть буром, крутануть разок и сразу закидывать удочку!

Уселись они, принялись блеснить. Ночь была с прояснениями, но не морозная. Луна блином жареным казалась — то спрячется, то вынырнет. Хорошо им было на реке! Только с рыбалкой пока не получалось. Будто не над лунками они сидели, а над ступами, в которых воду толкли. Ни одного налима и даже поклевки ни у кого не было!

Тут Леонид, как опытный рыбак, предложил заняться поисками добычи:

— День на день не приходится! Налимья компания — народ кочевой, на одном месте не задерживается: нынче — здесь, завтра — там.

Мужики по льду разбрелись. Кто поглубже место выбрал, кто у самого берега на мели. Венька тоже перебазировался — устроился поближе к перекату. Там водоворот был, где летом сорожки да густерки вертлявые ловились. Место глубокое, дно чистое — без зацепов.

Удача новичка

Только начал блеснить и вдруг… поклевка! Но не тот рывок, который, по словам Леонида, делают налимы, похожий на удар молотком по снасти. Тут плавно тяжесть увеличилась, словно кто-то к блесне какой-то довесок добавил, как продавец в лавке гирьку легонько ставит — тихо и аккуратно.

Начал Венька леску выбирать, мужикам уже обрадованно сообщил, что зацепилось что-то… Но тяжесть неожиданно пропала, а потом и блесна в руках оказалась. И совершенно голая — ни добычи, ни червя на крючке! Ушел крупный налим и даже хвостиком не махнул. До лунки довести его Веньке не удалось, отцепился, вырвался на свободу.

Леонид, услышав про поклевку, пусть и безрезультатную, рассудил так: — Теперь пойдет масть! Закидывай снова!

И с удивлением добавил:

— Везет же новичку! В первый раз пришел на налима, а уже поклевки! А меня будто оговорили, не узнают, стороной обходят…

Венька с червями сноровисто управлялся, даже с закрытыми глазами мог бы на крючок насадить. А уж при свете луны да прожектора — это вообще пара пустяков. Приготовил наживку, плюнул на нее пару раз и снова опустил в воду, чтобы налима приманить. Но теперь уже с надеждой на удачу, увереннее, энергичнее удильником взмахивал.

Не прошло и пяти минут, как Венька вновь ощутил, что кто-то прицепился. И снова «почерк» такой же — плавно, словно подводный хищник тактику сменил — не набрасывался на блесну-рыбку, а осторожно и бережно ее пробовал, будто смаковал. Видать, налим особенный попался — гурман, похоже.

И опять… неудача! Венька только довел до лунки и уже хотел крикнуть напарнику, порадовать его, что заполучил первый трофей, но тут удочка снова полегчала. Будто там подо льдом была рыбья проходная, в которой сидел очень строгий контролер — не всех наверх выпускал.

— Эх, сошел! — только и проговорил Венька, поправляя насадку. А потом Леонида на подмогу позвал: посмотри, мол, может, что не так делаю, коли поклевки есть, а поймать не могу…

Советы наставника

Лобков свою удочку отставил в сторону и пошел инструктором к соседу:

— Давай гляну, что у тебя творится. Почему невезуха такая?

И другие мужики подошли. Им тоже любопытно стало. Догадки разные принялись строить:

— Может, крючок тупой?..

— Или не налим это вовсе?

— Да здесь дно чистое! Ни коряг, ни травы! Налим это… Или щука, хотя нет — та бы рванула, сразу бы распознал!

Венька опять принялся блеснить. Все мужики у него в зрителях и советчиках были. Кто на корточках рядом устроился, а один ящик с собой приволок и примостился прямо перед лункой. Расположился, как «фон барон» какой-то. Все равно, мол, не клюет — так лучше посмотреть, как новичок ловит, коли удача сегодня к нему лицом повернулась.

А рыба перестала реагировать — как рукой сняло. Мужики уже хотели расходиться по своим местам, а то и вовсе по домам: сегодня, дескать, день не наш. Но Леонид, давний налимятник, заверил, что, если поклевки пошли, все наладится. Только бы луна быстрее в тучах спряталась или вовсе закатилась. И тут же совет Веньке дал:

— Постучи блесной по дну — испытанный метод! Помогает! Налима всякое шевеление привлекает. Иной раз только таким Макаром и выманить его удается.

Венька внял дельному предложению соседа, сменил тактику. Принялся стучать, будто в дверь своего дома домой. И в самом деле помогло: чувствовалось, что цепляется кто-то, но робко, осторожно.

— Кажется, забирает! — прошептал Венька тихо, словно боясь вспугнуть подкрадывающуюся рыбу.

— Стучи-стучи! Пусть заглатывает! Видимо, сегодня вяло берет… Луна, похоже, «подкузьмила», всю малину испортила… Все еще забирает?

— Угу, — коротко ответил Венька.

— А ну-ка пробуй, подсекай! — скомандовал советчик. Венька дернул удильником, и все замерли в ожидании.

— Ну, как идет?

Венька перебирал леску, даже дух не переводя. Он только головой в ответ кивнул. Все, мол, в ажуре, только бы перед лункой не убежал. Леонид сразу захорохорился, грудь колесом сделал:

— Все! Рыбалка пошла! Моя школа! Ленька знает, что говорит! Плохому не научит — все повадки налимьи знаю… Поэтому слушайте меня, советы мои — всегда с рыбой будете!

Необычный улов

А Венька даже не слышал его, весь в волнении леску перебирал — будто из бочки бездонной рыбу вытягивал, и конца ей не было видно. Наконец-то туже пошла, напряглась… в лунку, значит, входила.

— Потихоньку, — подсказывали мужики, — не спеши! Здоровый, видать, попался! Везет же новичкам!

Мужики места себе не находили, у каждого руки чесались помочь Веньке — неопытному налимятнику. Но все-таки удерживались, позволяли новичку самому вывести рыбину. Как-никак, это его первая такая добыча!..

И Венька справился. Правда, сразу же отпрянул от лунки, как только оттуда трофей показался. Там было «не пойми что». Уже полметра вытащил, и еще тянется. И тело какое-то розовое, будто с налима кто-то шкуру снял.

К Веньке его брезгливость мигом вернулась, дотронуться до своей было страшно. Тут один из мужиков понаходчивее да посмелее оказался, перехватил это нечто своей пятерней, из лунки вытащил и объявил:

— Эх, рыбаки! Да тряпка же это!

Он с трудом снял ее с крючка, развернул для интереса, а когда рассмотрел внимательно, то захохотал на всю реку, да так громко и раскатисто, будто гром по всей округе разнесся. В ближайших домах даже собаки затявкали, встревожились и перекличку устроили.

— Держите меня — сейчас с ящика грохнусь! Ой! Сейчас от смеха, того и гляди, копыта отброшу! Ой, надо же такое поймать! Нарочно не придумаешь! Сорочку женскую! С кружевами… Вот, Ленька, молодец! Научил! Хорошая школа!

— Ну, подумаешь, — парировал Лобков, — белье же здесь рядом, в будке, полощут. Может, обронила какая-нибудь разиня, из корзины в реку ухнулось или из рук выскользнуло, а течением сюда и вынесло…Что ж тут такого?

Память на всю жизнь

Мужик, под которым от смеха чуть ящик из досок березовых не рассыпался, дух перевел и предложил Веньке, еле сдерживая смех:

— Бери добычу свою да продолжай дальше! Авось снова повезет! Еще что-нибудь поймаешь! Подумаешь, вместо рыбы — наряды новые жене принесешь! Чем не подарок? Такого ни у одной не будет: это же не в магазине куплено, а на реке на блесну поймано! Подобного подарка еще ни один мужик своей жене не преподносил…

Он бросил «улов» Веньке под ноги, но тот даже не наклонился, интереса не имел:

— А зачем мне это?

И, перешагнув через розовеющую в свете непотушенного еще фонаря тряпицу, отошел в сторонку от своей «удачливой» лунки. Раздосадовался очень Венька:

— Все, отрыбачился! Хватит! За вами теперь понаблюдаю, посмотрю немного, как это у вас получается, и домой — на боковую! И больше, наверное, я за налимом не ходок! Хватило этой рыбалки! Хочешь, Леонид, удочку отдам и даже денег не попрошу?.. И блесны впридачу.

— Да попустись ты, остынь, — пытался успокоить его сосед. — Не всякий раз такое случается! Зато теперь эта рыбалка на всю жизнь запомнится!

Венька еще с полчаса послонялся там. Постоял рядом с одним мужиком, потом — с другим. А те только ящики с места на место передвигали, с лунки на лунку перескакивали, почти как воробьи. Не клевал налим, хоть в глаза ему удильником тычь.

И только когда Венька уже по тропинке к дому направился, кому-то повезло — поймал рыбу. Знакомые кричали, звали обратно. Но Вениамин не воротился, а только рукой махнул: мол, на работу утром рано, да и кто знает, вдруг опять что-нибудь не то прицепится, мужики снова на смех подымут.

Последствия рыбалки

Пришел домой, жене ни слова ни говоря, сумку, ледобур на места свои привычные бросил и сразу спать завалился. Однако на этом история с его первой рыбалкой не закончилась. Венька с ночи еще будильник завел, чтобы утром не опоздать. Однако проснуться пришлось задолго до звонка — жена рано подняла и привязалась с расспросами — где вчера до полуночи шлялся?

— На рыбалке, — только и ответил он. — Леонид позвал…

Но благоверная лишь гневно ножкой притопнула:

— Не лги мне! Почему тогда ящик дома пылился?

Венька пояснил, что рядом ходили. А там этих ящиков — хоть баррикады строй! Сиди — не хочу! В клубе, мол, и то кресел меньше будет…

— А это что? — жена бросила в него розовой сорочкой. — Ты с моей сумкой ходил? Откуда в ней это? Скажешь, на рыбалке выдают?

Венька все рассказал, как на духу, не прибавил и не убавил ни трошечки. Даже назвал свидетелей, на глазах которых добыл этот необычный трофей:

— А сорочку женскую я даже и в руки не брал! Мужики, видать, подшутили, подкинули втихаря.

Он второпях на работу умотал, даже на час раньше из дома сорвался: расспросы эти да придирки беспочвенные надоели. Жена будто бы поуспокоилась, но потом всем деревенским женщинам несколько дней подряд проходу не давала: выясняла, чья это сорочка и при каких обстоятельствах потерялась. А к мужикам-рыболовам даже не приставала, потому что считала, что им верить нельзя.

И ведь настырная оказалась — докопалась до истины. Нашла даже женщину, которая по неосторожности полкорзины белья в реке утопила. И когда узнала все, потерю хозяйке вернула, успокоилась окончательно, будто камень с сердца у нее свалился. Ревнивая очень была и мужа любила.

А когда владелице сорочку возвращала, ласково добавила:

— Это Венечке моему говори «спасибо» — он на удочку бельишко выловил. До полуночи тогда на реке сидел… Может, его попросить, пусть еще сходит, авось да снова что-нибудь поймает?

В ту зиму Венька больше ни разу ночью на рыбалку не ходил. Но уже через год стал заправским налимятником. Ловил и не по одному экземпляру за вечер. А главное для жены — готовить сам научился. И коптить тоже, чтобы соседу лишний раз не надоедать…

Но после того случая подле моста уже не рыбачил ни разу. «А ну его! Опять что-нибудь прицепится несуразное…» — думал Венька. Но женщине, утопившей свое белье, все-таки попытался помочь. Привязал к леске самый большой якорек, какой у него имелся, и по всем лункам прошуровал. Да где там? Надо было сразу ей, Маше-растеряше, к нему обратиться… Припоздала. Водой, видимо, унесло потерю ее…

Алексей Акишин, Костромская область

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий