Обилие крови и стойкий специфический медвежий «аромат», который впервые унюхал пес, насторожили его. Он не сразу решился идти туда. Чувствовалось, что ему не очень-то хочется бежать по кровавому волоку. Только после того, как подняв голову и обнюхав лесной воздух, не учуял свежего запаха косолапого, кобель ступил на «красную тропу» и затрусил по ней.
ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩУЮ ЧАСТЬ РАССКАЗА МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.
Умный зверь
Сразу за своим питомцем пошел и охотник. Держа ружье наготове, он осторожно продвигался по звериному следу, тщательно осматривая все подозрительные предметы. Но ни самого медведя, ни свежих отпечатков его лап не было. Кровавая тропа, присыпанная поземкой, обогнув преграждавшие заросли тальника, потянулась к старому руслу реки, пролегавшему неподалеку. Оттуда доносился шум бурлящего переката.
Дойдя до берега сварливой старицы и ничего не обнаружив, таежник настороженно остановился. Здесь забрызганные кровью следы внезапно обрывались.
— Он по воде сплавил жертву! Явно слышал выстрел и, чувствуя за собой погоню, следы прячет! Умен зверюга! — вздохнул охотник, мысленно насылая проклятия на невидимого вражину.
Идти дальше за медведем, исчезнувшим с украденным трофеем, мой напарник не мог. Путь ему преграждала зашугованная река, перебраться через которую было не так просто. И хотя глубина на шумном перекате не превышала метра, бурное течение стремительного потока и обледеневшее дно грозили роковыми последствиями.
Для переправы через эту преграду нужно было что-то сооружать, а у Серова не имелось с собой ни топора, ни веревки. Да и день уже клонился к вечеру. Ничего другого не оставалось, как отложить поиски косолапого грабителя на следующее утро. Еще раз вздохнув, охотник заторопился в неблизкий обратный путь.
Стычка с серыми хищниками
Тем временем я, так же, как и мой напарник, провел весь день в тайге — на путике при ненастной погоде. И пусть меня промочило, что называется «до костей», потому что шел навстречу снежной буре, охота была интересной и удачливой.
На фоне этих обильных осадков я увидел на «белой простыне» совсем свежие следы серых хищников. Их было много и разных размеров — от небольших до крупных. Отпечатки лап зверей встречались то там, то здесь. Вскоре все следы сошлись в одну наторенную тропу, которая потянулась в ближайший густой ельник.
Перед этой чащей мой остроухий друг, трусивший впереди меня, вздыбил холку и насторожился. Я понял, что волки находятся где-то поблизости, взял Цыгана на поводок и зарядил оба ствола пятимиллиметровой картечью. Держа ружье наготове, стал осторожно входить в ельник.
Вдруг кобель зарычал и потянул меня за собой, так как был пристегнут к моему поясу. Сделав несколько бесшумных шагов, я неожиданно увидел в густом лесу серые тени. Три крупных волка, напружинившись, намеревались броситься на собаку. Быстро вскинув гладкостволку, я поймал на прицел самого большого из «разбойников» и нажал сразу на оба курка.
Грохнул дуплет, и сраженный зверь свалился на месте, лишь дернувшись напоследок. Его серый собрат, стоявший рядом, кинулся наутек на трех лапах, жалобно повизгивая. Последний из этой группы хищников шмыгнул в кусты.
В тот же момент из чащи в разные стороны рассыпалась вся волчья рать. Окинув взглядом убегающих клыкастых зверей, я насчитал еще не меньше шести. Вложив в стволы вторую пару патронов с картечью, стал подходить к тому месту, откуда скрылись серые хищники. Продвинувшись метров на 30, увидел на небольшом пятачке, избитом следами волков, изгрызенный скелет лося без головы. В сторонке лежал обглоданный безрогий череп животного.
Осмотрев место звериной трапезы, я пришел к выводу, что таежный великан был задавлен и растерзан не более трех дней назад. Привязав пса к кусту, сбросил с себя котомку и вынул из нее разрешенные орудия лова. Насторожил их вокруг лосиного скелета, а вдобавок расположил на волчьих тропах легальные петли из тросика, протертые хвоей.
Возвращение к зимовью
Завершив работы по установке самоловов, я подошел к мертвому волку. Передо мной лежал довольно крупный матерый самец. На глаз он весил не менее 30 килограммов. «Мне его не дотащить до стана, — мелькнула в голове здравая мысль. — Нужно снимать шкуру с хищника прямо на месте. А тушу подвесить на ель повыше, чтобы другие серые не могли достать».
Я ободрал волка и втолкнул шкуру в котомку. Затем отвязал своего четвероногого помощника и осторожно вывел его на поводке, чтобы Цыган случайно не угодил в расставленные орудия лова. Пришло время возвращаться в зимовье. Теперь ветер дул мне в спину, поэтому я «парусил». Шагать было легко, едва успевал переставлять ноги.
После двухчасовой ходьбы остановился на отдых. К тому времени снегопад прекратился, сквозь облачную рвань высветились ярко-розовые сполохи. Солнце только что свалилось за щербатую кромку горизонта. На его фоне красными, сизыми и сиреневыми флагами плыли облака. На душе у меня малость полегчало, отступила навязчивая грусть.
Вдруг налетел порыв ветра, качнул слегка затуманенную тайгу. С деревьев посыпалась кухта. Из-под маленькой елочки испуганно выскочил заяц и бросился куда-то в чащу. Цыган, завидев «косого», заскулил и кинулся было за ним, но я придержал за поводок своего четвероногого друга, объясняя вслух:
— Нам некогда охотиться за ушастым. Мы уже устали и время поджимает. Пора нам утолить голод и жажду.
Тронулись в путь и вскоре сквозь зеленую чащу хвойных деревьев вблизи реки показалась поляна, на краю которой притулилось наше зимовье. Войдя в избушку, я увидел висевшие на перекладине возле печки мокрые брюки и портянки напарника. «Наверное, с плота в воду свалился?» — мелькнула у меня мысль.
Разведя огонь, я разогрел еду, заварил свежий ароматный чай и сел за стол. А после небольшого перекуса принялся готовить уже настоящий ужин.
Встреча с напарником
Измотавшись поиском подранка, Виктор Серов возвратился к избушке, когда сгустились сумерки. Встретив припозднившегося друга, я как бы между прочим обмолвился:
— А что за казус настиг тебя? Почему здесь висит твое мокрое белье?
Но напарник молчал, огорченный неудачной охотой. Не спеша, сняв с себя котомку и ружье, он вошел в зимовье. Внутри было тепло и уютно, ощущался аромат только что поджаренной рыбы. Скинув заиндевевшую подмокшую куртку, друг присел на сбитые из жердей скрипучие нары и вздохнул. Мне не терпелось услышать от него рассказ об охоте минувшего дня. Я уже нарочно громко и басовито спросил?
— Не набродили ли там волки?
Однако Виктор Иванович заговорил не сразу. Скусив замусоленный кончик «цыгарки», нервно жеванул его, затем, надув щеки, с силой выплюнул.
— Ишь, как расстроен! — с беспокойством прошептал я как бы сам себе. — Не иначе, как с хищным зверем повстречался!
После недолгой паузы Серов глубоко вздохнул и, затем ответил мне вопросом на вопрос:
— А разве ты не слышал выстрел?!
— Нет, Иваныч.
— А после выстрела я кричал тебе, звал на помощь — отыскивать лося-подранка.
— Ей Богу, ничего такого не слышал. Да и немудрено в эдакое ненастье.
Виктор ушел в себя, вспоминая, как обрадовался, когда увидел рогатую башку лося, маячившую над тальниковым подростом. Затем с волнением стал рассказывать про свой выстрел и попадание. А потом сообщил, что добычу растерзал и уволок за речку медведь-шатун.
Виталий Волков, Хабаровский край. Фото автора
