Заключенные использовали примитивные инструменты — кирки, лопаты и деревянные тележки. Выполнить дневную норму было очень сложно. Тех, кому это не удавалось могли избить прикладом и лишить скудного пайка. Хамаза признался, что ему в лагере повредили почки и с тех пор по ночам мучают невыносимые боли. В качестве «домашней анестезии» дед принимал свой самодельный напиток, держа пару фляг всегда наготове.
ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩУЮ ЧАСТЬ РАССКАЗА МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.
Тяжелое и опасное время
Хозяин домика стал вспоминать, как строили Магаданскую трассу, которая связывала все золотые прииски Оймяконья с областным центром. Про эти края полусерьезно говорили, что здесь зима 12 месяцев, а остальное время — лето. Морозы, по словам Хамазы, действительно были суровые — под 60 градусов ниже нуля. Плохонькая одежонка слабо защищала от низких температур, а скудная пища не позволяла восполнить расход энергии.
Люди в лагерях гибли не только от холода, голода и болезней. Кого-то могли застрелить конвоиры, а кто-то стал жертвой других заключенных. Хамаза рассказывал, что нередко охранник подходил к человеку, который чем-то не понравился, и снимал с него шапку. Потом отбрасывал головной убор в сторону и приказывал поднять его. За неповиновение грозила кара, а выход из строя обычно расценивался как попытка побега. Конвоир сразу открыл огонь на поражение. Некоторые знакомые Хамазы, доведенные до отчаяния, сами становились под выстрел, поскольку больше не хотели так жить.
Одного мужичка отпустили в райцентр за посылкой с теплыми вещами. Шел парень по зимнику реки Индигирки, где и попал в засаду, устроенную другими заключенными. Они расправились с бедолагой, чтобы завладеть его добротной согревающей одеждой. Долго потом на месте того преступления стоял большой крест…
В общем, по выражению Хамазы, вся Магаданская трасса и прииски построены на костях узников. Дед говорил, что и сам как-то заболел туберкулезом. С серьезным поражением легких попал в санитарную часть. Врачи прямо сказали, что уже не жилец. На мощные антибиотики заключенный в ту пору мог и не надеяться.
Хамазе повезло, что фельдшером был земляк-белорус. Тот взялся лечить пациента народными средствами: давал собачий жир, практиковал уринотерапию и так далее. То ли «нетрадиционные способы исцеления» в самом деле сработали, то ли «проснулись» какие-то скрытые резервы организма, но болезнь отступила — свищи в легких закрылись, остались одни рубцы. После этого старик всю оставшуюся жизнь придерживался рецептов, подсказанных фельдшером.
Промашки на охоте
Отбыв срок заключения, Хамаза не стал уезжать на малую родину. Он обосновался в здешних краях в качестве вольнонаемного работника, тут и женился. Устроился в продснаб, развозил на телеге, запряженной лошадью, продукты по магазинам.
В свободное время занимался рыбалкой, собирал грибы и ягоды. Охотился и добытую пушнину сдавал в заготовительную контору. Выйдя на пенсию, стал по несколько месяцев жить в тайге — с конца марта по ноябрь…
Еще в ту лунную ночь Хамаза поделился со мной парой историй, которые с ним приключились. Однажды охотился он по чернотропу на зайца. Шел по протоке и не успел вскинуть оружие, когда мимо промчался матерый беляк. А следом выскочила росомаха — зверь, которого таежники считают пакостным. Старик быстро прицелился, выстрелил и уложил это животное на месте.
А когда подошел поближе, чтобы рассмотреть трофей, понял, что это была… собака. Просто она своей мастью и конституцией очень напоминала росомаху. Если бы гнала с голосом, то ничего бы не случилось. Осознав ошибку, Хамаза решил избавиться от тела животного, чтобы избежать возможных разборок с хозяином. Спустя пару дней и вправду пришел один мужик, искавший пропавшую собаку.
— Я ничего ему не сказал, но до сих пор переживаю из-за той своей промашки, — признался Хамаза.
Поведал он мне и еще одну интересную историю из богатой охотничьей практики. Как-то поздней осенью сидел старик на мелководной проточной заводи с утиными чучелами. Вот уже и стемнело.
— Луна, вот как прямо сейчас, вышла полная, — рассказывал Хамаза. Думаю: «еще побуду немного — птица хорошо летает в такие ночи». Вдруг вижу — выскочил огромный заяц и чешет прямо по воде через заводь, благо она мелкая. Стреляю дуплетом — косой мой. Наклонился подобрать и обомлел… Трофеем оказался не беляк, а самец кабарги. У него были два клыка на верхней челюсти.
Хамаза пояснил мне, что кабарга — это маленький безрогий оленек — ровесник мамонта. Обычно живет в скалистых сопках, а в долину спустился, скорее всего, спасаясь от какого-то хищника, вероятно от росомахи.
— Вот так случайно я добыл «ведро мяса», — сказал дед, немного смущаясь. — Охота на кабаргу у нас вообще-то под запретом. Но раз так получилось, не пропадать же добру…
Наука бывалого таежника
За неторопливой беседой незаметно рассвело. Старик предложил выйти на улицу, пообещав показать нечто интересно.
— Видишь, напротив гряда сопок через долину и распадок, — махнул Хамаза рукой и продолжил пояснения уже в домике. — Запомни это место! Сопки здесь солонцовые, их очень любит снежный баран, он же якутский толсторог. Посещает часто, пасется очень долго.
Дед объяснил, как лучше добывать это животное, разумеется, при наличии лицензии. Хамаза сообщил, что одному охотнику надо подкрадываться сверху наискосок к распадку. Там у баранов обычно переходы.
— Как раз на этом месте для страховки должен ждать второй стрелок. Если сверху толсторогов взять не удается, то они вспугнутые, побегут через распадок, — указал Хамаза. — Схема реальная, обычно срабатывает стопроцентно.
Забегая вперед, скажу, что наука эта, которую преподал старик, мне очень пригодилась. Я всегда закрывал полученные лицензии и поминал добрым словом Хамазу…
Но вернемся к истории первого знакомства с дедушкой. Утром мы разбудили Генку, позавтракали, вдоволь напились чаю и, тепло попрощавшись с хозяином, взяли курс к дому.
По дороге успели неплохо поохотиться. Чебурашке я поручил лезть прямо по завалам, стучать по ним, прыгать и орудовать дрыном, выгоняя затаившихся зайцев. Такая тактика принесла нам успех. Шесть матерых беляков сумел поднять напарник, а мне удалось их чисто взять.
ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ.
Виктор Суровцев, Омская область
