Плотва принадлежит к числу самых распространенных рыб не только в Европе, но и в Северной Америке. Окраска плотвы следующая: спина темно-зеленая, иногда с синеватым оттенком, бока и брюхо серебристые. У крупных экземпляров брюхо почти всегда бледно-розовое.
Спинной и хвостовой плавники зеленовато-серые, с красноватым оттенком… Грудные плавники, бледно-желтые у мелких экземпляров, у крупных становятся оранжевыми и даже красными. Брюшные и заднепроходный — красные. Радужина оранжевая, с красным пятном вверху.
Обыкновенно вес плотвы не превышает половины фунта (чуть больше 200 граммов. — Прим. редакции). Речная плотва в три фунта (свыше 1,2 кг. — Прим. редакции) — большая редкость; озерная же достигает и семифунтового веса (около 2,87 кг. — Прим. редакции).
Относительно того, какого веса достигает плотва в других странах, мы имеем следующие указания: Ла-Бланшер говорит: «Случается видеть плотиц, весящих один килограмм, но они редки». Гекель говорит, что плотва достигает двухфунтового веса (около 820 граммов. — Прим. редакции). В Англии плотва редко достигает двухфунтового веса, а о трехфунтовых почти не слышно.
Плотва мечет икру в камышах, около затонувших кустов и деревьев, вообще около всякого хлама, в конце апреля — начале мая (в средней России). В это время у самцов появляются на голове и на чешуе спины конические беловатые бородавочки, которые спадают по окончании нереста.
Российская специфика
Прежде чем обратиться к описанию ужения плотвы, я должен сделать небольшое отступление. Плотва находится почти во всеобщем пренебрежении у русских рыболовов. Между тем это пренебрежение по большей части совершенно неосновательно. Положим, есть местности, где плотва, не достигая большого веса, обладает необыкновенною жадностью, где она будет теребить вашу насадку до тех пор, пока не нарвется на крючок, не обращая внимания на то, толста ваша леса или тонка, мал или велик ваш крючок.
Но зато есть и другие местности, где плотва достигает порядочного веса (до двух фунтов) и притом так осторожна , что ее возможно поймать только на самые тонкие снасти. В таких местностях ужение плотвы представляет большой интерес и служит прекрасной школою для рыболова, развивая в нем сметку и приручая к быстрой и легкой подсечке и осторожному вываживанию рыбы.
Я сам когда-то со слов других относился к ужению плотвы с полным пренебрежением. Собственного мнения в этом деле я не имел, так как эта «жадная надоедливая рыбка» почти не удостаивала мои насадки своего внимания. Поймаешь, бывало, какой-нибудь десяток мелких плотиц с весны да потом и ждешь до следующей весны, несмотря на то что в Десне, на которой я начал свое рыболовное поприще, плотва составляет огромное большинство рыбного населения.
Опыт европейцев
Только раз вздумалось мне зайти к Готье и спросить, не имеет ли он каких-нибудь французских сочинений об ужении. Он предложил мне книгу под заглавием L`ami du pecheur, par M.B. Poitevin, которую я и взял. В этой книге мне впервые пришлось встретить хороший отзыв об ужении плотвы. Я применил к делу многое из прочитанного и остался вполне доволен результатами этого первого опыта.
Затем я познакомился с английскою рыболовною литературою, между прочим, с «Книгою плотвы» Грэвилля Фэннэлля, которая может служить образцом для рыболовных монографий.
Сведения, почерпнутые из прочитанных сочинений, а равно и собственные наблюдения сделали меня опытными «плотничником», и последние годы моего пребывания в Подольском уезде я нередко выуживал до семи десятков крупной плотвы (весом от 0,5 до 1,5 фунта) в день там, где раньше я ни разу не выудил ни одной порядочной плотички.
Надеюсь, что тем из товарищей по охоте, которые дадут себе труд внимательно прочитать нижеследующие заметки об ужении плотвы, мой опыт также пойдет впрок, как мне пошел впрок опыт авторов прочитанных мною сочинений.
Ужение плотвы я делю на два разряда:
1) ужение в водах стоячих или имеющих самое слабое, едва приметное течение;
2) ужение в водах, имеющих порядочное или быстрое течение.
Типом первого рода вод может служить Десна… особенно та часть ее, которая находится между селом Клоковом и Троицкою фабрикою Войта.
Она обыкновенно бывает запружена круглый год; спускают ее иногда раннею весною недели на две для каких-нибудь починок в плотине, но по отношению к ужению плотвы это почти не имеет значения. Весеннее ужение плотвы на навозного или земляного червя на Десне почти бесполезно, попадает в это время плотва очень редко, да и притом же почти все мелкая.
Угощение для плотвы
Настоящий лов начинается тогда, когда на дне реки появятся первые признаки растительности. В это время я бросаю прикормку (состоящую из распаренных корок черного хлеба и поджаренных пшеничных отрубей) на расстояние трех-четырех аршин (от примерно 2,13 см до 2,84 см. — Прим. редакции) от берега при глубине от 1,5 до 2 аршин (от метра до 1,42 метра. — Прим. редакции). Насадка состоит из мякиша свежего черного хлеба, смятого с медом и прованским маслом, в которое прибавлено несколько капель эфирного анисного масла.
Чем жарче становится, тем дальше плотва отходит от берегов на более значительную глубину и тем дальше от берега я закидывая прикормку. Таким образом, с начала 1 июня я обыкновенно ужу на расстоянии от шести до девяти аршин (от приблизительно 4,3 м до 6,4 м. — Прим. редакции) от берега на глубине от трех до пяти аршин (от 2,13 м до 3,46 м. — Прим. редакции).
Расстояние от берега и глубина, приведенные мною, не обязательны, так как они определяются отдельно для каждой реки по следующему простому правилу: засадка должна лежать на дне на том расстоянии от берега, дальше которого уже нет растений. Лучшими местами для ужения я считаю прогалы между густыми зарослями трав, привлекающими плотву многочисленными ютящимися в них мелкими организмами.
Вот все, что я могу сказать относительно выбора места. Перехожу к дальнейшим подробностям. Выбрав место, следует его прикормить. Для этой цели, кроме вышеупомянутой хлебной прикормки, я употребляю еще пареную рожь, смешанную с жареным и толченым конопляным семенем, которую либо из этих двух прикормок я разбрасываю на месте ужения утром и вечером в течение двух-трех дней по четыре хороших пригоршни за раз.
На третий или четвертый день, в то время, когда в предыдущие дни разбрасывалась прикормка, я отправляюсь на реку во всеоружии рыболовных снастей и, бросив горсть прикормки, закидываю удочку, поплавок которой поставлен так, чтобы насадка слегка тащилась по дну. Когда мне приходится удить на прикормленном месте первый раз, я почти всегда измеряю глубину и ставлю поплавок с вечера, чтобы избежать этой возни перед началом ужения. В последующие разы я не принимаю этой предосторожности.
Выбор удочки
Здесь я должен сделать отступление, чтобы поговорить о снастях, играющих в ужении плотвы чрезвычайно важную роль.
Так как я описываю тонкое ужение плотвы, то, само собою разумеется, и снасти для него должны быть употребляемы тонкие. Об ужении на несколько удочек, конечно, не может быть и речи; приходится удить на одну удочку, да и ту постоянно держать в руке. Поэтому понятно, что удилище должно быть легкое. Лучше всех этому требованию удовлетворяют удилища из белого тростника, делаемые специально для ужения плотвы и достигающие длины 18 и 20 футов (около 5,5 м и 6 м. — Прим. редакции) Эти удилища, встречающиеся в английских прейскурантах под названием White cane roach rods, доступны в Англии и небогатым рыболовам — цена им колеблется между 15 и 30 шиллингами, но у нас за них пришлось бы платить рублей по 20, 30 и более.
Поэтому гораздо удобнее купить простое удилище из белого тростника, которое стоит у Гофмана или Тейхмана рублей пять, и приспособить его для ужения с катушкой.
Катушка должна быть деревянная или медная, простая (без трещотки) и по возможности легкая, несущая от 30 до 40 аршин (примерно от 21 до 28 метров. — Прим. редакции) самого тонкого непромокаемого шнурка. Леска должна быть шелковая, непромокаемая, самая тонкая, которую только можно достать. Поводок — из одного отборного конского волоса, крючок от № 10 до № 14, если возможно, без бокового загиба.
Поплавок должен быть самый легкий и чувствительный: из одной трубки гусиного пера или из цельного гусиного пера, или из колючки дикобраза. На воде он должен стоять так, чтобы кончик его выглядывал не более как на 0,375 или 0,5 дюйма (от 9,5 до 12,7 мм. — Прим. редакции). Это необходимо потому, что плотва иногда берет до того осторожно и тонко, что непривычный глаз не заметит вовсе такую поклевку, на которую опытный «плотичник» ответит успешной подсечкою.
Хитрая рыба
Вот что говорит Грэвилль Фэннелль о клеве плотвы: «Прежде всего спросим: что такое называется плотвичною поклевкою? Самый правдоподобный ответ был бы: когда плотва берет насадку. Но это не то, что плотва делает, а то, чего она не делает. Я провел много, много часов, наблюдая нравы различных рыб, то спрятавшись за деревом, то с моста или свесившись через борт лодки, почти касаясь лицом воды, а иногда и в тишине кабинета, при помощи большого аквариума, и вот что я узнал.
Гольян, елец, окунь, форель, пескарь и некоторые другие рыбы бросаются на насадку и действительно схватывают ее, более или менее погружая при этом поплавок, глядя по своей величине. Плотва же обыкновенно берет насадку совсем иначе. Она подплывает к интересующему ее предмету, открывает рот и втягивает струю воды вместе с веществом, которое она исследует. Придется оно ей по вкусу — она заглатывает его, а воду выбрасывает через жабры; но, лишь только она заметит, что оно привязано к леске или ей не понравится его вкус, она выбрасывает его с большою силою вместе с водою, которую она взяла в рот».
Я с своей стороны к этому наблюдению могу добавить следующее. Иногда поплавок начинает слегка «дробить», то есть как будто дрожать. Рыболов ждет поклевки, но вдруг поплавок пришел в спокойное состояние; он вынимает удочку из воды — насадка съедена. Что за притча? Поклевки настоящей не было, а хлеб сшиблен. Должно быть, очень размок, оттого так легко и свалился. Между тем против подобной поклевки хлебный шарик не устоит, хотя бы он был только что насажен.
Дело в том, что плотва подойдет к насадке, втянет ее в рот, выбросит, опять втянет, опять выбросит, и все это так быстро, что, не видавши, трудно себе представить. Нечего и говорить, что от этих постоянных втягиваний и выбрасываний хлебный шарик живо рассыпается, и нужно, чтобы поплавок был выверен до крайности строго для того, чтобы рыболов мог уловить время подсечки. Поэтому при ужении в стоячей воде в тихую погоду я выверяю так, чтобы он выглядывал из воды не более как на четверть дюйма (около шести миллиметров. — Прим. редакции).
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Барон П. Г. Черкасов, 1883 г.
Этот материал был опубликован в нашей газете «Охотник и рыболов. Газета для души» в марте 2014 года.
