Лесной пахарь

Лесной пахарь

Два кабана сражались, видимо, уже давно, когда к ним удалось подойти. Звери, сходясь, успевали два-три раза поддеть соперника головой, потом вставали на дыбы, сжав друг друга передними ногами, и в этой позе ожесточенно бились рылами. Расходились ненадолго и снова кидались в бой. Оба уже еле держались на ногах, когда один из них вдруг побрел прочь. Второй его не преследовал.

Гон у кабанов начинается во второй половине ноября – декабре. У упитанных свиней он бывает раньше и проходит более бурно. Секачи яростно дерутся, пытаясь поддеть соперника клыками или свалить ударом рыла. Очень громко (как под ножом!) визжат, хрюкают и вроде бы даже оглушительно рычат. Огромные литые туши то мечутся, то замирают, выжидая удобный момент для нового броска. Они в это время очень мало едят, сильно возбуждены и часто охлаждают свою страсть в грязевых и водяных «ваннах».

Под кожей на груди и лопатках у секачей ко времени гона нарастает калкан, это уплотнение служит им броней от ударов соперников. Калкан очень прочен, у старых кабанов он достигает толщины трех-четырех сантиметров. Удары клыков соперников обычно приходятся на этот калкан. Тем самым он оберегает кабанов от опасности. Характерно, что в гон изредка встречаются запоротые в драках кабаны. Но дерутся самцы для выяснения сильнейшего, однако не для того, чтобы убить соперника.
Весной, обычно в апреле, самка приносит поросят в заранее приготовленном гайне. Это довольно капитальное для свиньи сооружение, обычно устраиваемое под густыми кронами хвойных деревьев или выворотнями. При взгляде со стороны оно представляется большим ворохом ветвей, хвойных лап, кустарников, старой травы. При более близком ознакомлении можно увидеть вырытое в земле гнездо, устланное травяной ветошью, сухой хвоей и листьями, а над ним – плотную крышу из кустарника и молодых деревьев. В нем довольно тепло и сухо.

Поросят бывает от двух до десяти. Первую неделю они тихо лежат в гай-не, тесно прижавшись друг к другу. Их мать кормится поблизости, посещая малышей каждый час. В недельном возрасте свинья выводит свое полосатое потомство на первую прогулку. В это время она его отчаянно защищает, яростно набрасываясь на крупных и опасных хищников, даже на человека.

Через две-три недели поросята уже очень шустры и сами ищут корм, роют землю, а при опасности мгновенно рассыпаются в стороны и крепко затаиваются под валежинами, деревьями, в хворосте. В двух-трехмесячном возрасте они перестают сосать мать и полностью переходят на «взрослое» питание. На орехах и желудях к началу зимы они становятся крупными и жирными, весят 40–50 кг. В неурожайные годы поросята вдвое легче, жира не имеют совершенно и зиму часто не выдерживают.
До годовалого возраста у уссурийского кабана доживает 40–60% поросят, а у европейского – в полтора раза больше. Почему?
Высокая смертность молодняка уссурийского кабана на первом году жизни объясняется не только неурожаями и холодами, но и уничтожением хищниками. Поросят истребляют рысь, волк, харза, лисица, но главные их враги – тигр и бурый медведь. Тигры в Амуро-Уссурийском регионе в год губят более 10–12 тысяч кабанов.
Бурый медведь и кабан, обитающие осенью в одних и тех же угодьях, живущие на одних и тех же кормах, связаны между собою. Когда желудей и орехов мало, кабаны становятся почти единственным источником существования медведя. От этого хищника при бескормице погибает в такие годы до шести тысяч кабанов, чуть меньше, чем от тигра. На волков, рысей и других хищников приходится примерно тысяча кабанов в год.

Вот и получается, что до трети поголовья этого зверя в уссурийских лесах уничтожается хищниками. В других регионах этого не наблюдается. Основное количество жертв приходится на поросят и подсвинков, потому что их больше и охота на крупных секачей опасна: их остерегаются даже тигры.

Кабан — животное стадное. Летом чушки с поросятами держатся семьями, а холостые самки и самцы живут в стадах до восьми, а иногда и больше голов. К осени выводки присоединяются к стадам. Лишь секачи предпочитают жизнь одиночки, но и они держатся неподалеку от стада, а входят в него бесцеремонно лишь в период гона, изгоняя молодых самцов.

Дикие кабаны — ценный объект спортивной и промысловой охоты. Для коренного населения Дальнего Востока — удэгейцев, нанайцев — это важный источник питания. Он — неотъемлемое звено в сложной системе лесных биоценозов. Исчезни, например, кабаны в Уссурийской тайге, и не станет тигров, зато расплодятся волки и начнут без ставки:ахарьодскому глухарятнику всякой меры уничтожать изюбров, лосей, косуль… И придут в опасное движение непостижимо тонко сбалансированные сообщества живой природы… В последнее десятилетие бурно расселяются и увеличиваются в численности центральноевропейские кабаны. Даже северные леса стали осваивать, того и гляди до Полярного круга дойдут. Они успешно соседствуют с человеком. Пасутся на полях особенно предпочитают кукурузные и картофельные), зимой разрывают бурты с картофелем, нанося тем самым вред. Из-за этого в ряде областей их непродуманно объявляют вредными и даже предлагают уничтожать. А зря. В хорошо налаженном и организованном охотничьем хозяйстве не большой вред от дикого кабана много кратно окупается. Кабан — замечательный трофей. Его мясо очень вкусно и питательно, в нем содержится большое количество нужных нам микроэлементов. Расходы по подкормке в трудное для них время вовсе не велики. Главное — разумно регулировать их численность, не допускать перенаселения охотничьих угодий, хорошо организовывать охоту.

Сергей КУЧЕРЕНКО

Это рассказ одного опытного охотника о том, что он наблюдал однажды осенью в лесах на Большой Уссурке.
Шум драки он услышал издалека и близко подошел к месту схватки. Нападал средних размеров медведь, защищался крупный секач. Бились звери уже давно, оба были изранены, а вокруг все вытоптано.

Медведь ходил вокруг кабана, выбирая момент для броска, секач стоял, развернувшись в сторону противника, следя за каждым его движением. По клыкам его стекала кровавая пена. Медведь с ревом делал резкие пугающие броски, но, видя, что секач стоит твердо, отходил назад. Косолапый явно хотел обратить кабана в бегство и напасть сзади, потому что уже успел хорошо почувствовать силу его ударов. А тот все стоял и стоял, готовый к отпору.

Когда медведь оказался слишком близко, секач молниеносно ринулся на врага и поддел его рылом. Агрессор отлетел, упал, и кабан еще несколько раз ударил его клыками. При каждом ударе мишка жалобно охал, а секач уже готов был топтать его, однако медведю удалось вырваться. Отбежав метров на десять, он лег и, жалобно поскуливая, стал лизать свои страшные раны. Кабан, шатаясь, снова занял оборонительную позицию.

Трудно сказать, чем бы все это кончилось, но даже бывалый охотник не способен долго наблюдать такую кровавую драму… На медведе вся шкура была в глубоких рваных ранах, от которых он вряд ли смог бы оправиться. Жалок был и кабан: нижняя челюсть до кости ободрана, вдоль хребта – глубокие следы медвежьих клыков…

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий