Оружейный рынок России, реалии, надежды, перспективы.
Вусловиях всеобщего дефицита начала 1990-х годов российские производители оружия выбрали единственно правильный, с их точки зрения, метод наполнения рынка: пустить в продажу снятое с вооружения имущество с незначительными косметическими переделками и максимально использовать имеющееся оборудование и технологии. Заводы, лишенные оборонных заказов, начали массовый выпуск конверсионного нарезного оружия на базе боевых образцов: СКС-45 (самозарядного карабина Симонова), винтовки Мосина образца 1891/30 года, АКМ (автомат Калашникова модернизированный), РПК (ручной пулемет Калашникова) и СВД (снайперская винтовка Драгунова). За короткое время на российский рынок поступили более двадцати новых модификаций самозарядных карабинов. В скором времени появились не менее многочисленные гладкоствольные версии все тех же автоматов и пулеметов. «Переделочное» оружие заполонило охотничьи и оружейные магазины по всей России.
Все это оружие с начала производства и до нынешнего времени ориентировано на крайне невзыскательного покупателя, единственная цель которого – пострелять во что-нибудь, а при случае добыть мясо. Очевидно, доморощенные маркетологи полагали, что ни этические, ни эстетические аспекты охоты не должны волноватьсоотечественников. Квинтэссенцией такого подхода к охотничьему оружию можно по праву считать «Вепрь-1В» (завод «Молот», г. Вятские Поляны). Ручной пулемет с сошками, складным прикладом и муляжом дискового магазина размером с кастрюлю представлен в каталоге изготовителя в качестве «…охотничьего самозарядного карабина, предназначенного для охоты на среднюю и крупную дичь». Слабым оправданием подобной рекламы можно признать лишь то обстоятельство, что действующий Закон об оружии не предусматривает продажи гражданам никакого нарезного оружия кроме «охотничьего».
Вполне вероятно, что бездумное применение на охоте «противопехотного» самозарядного оружия явилось одной из причин резкого падения численности копытных в России в начале 90-х годов.
В предлагаемом отечественными производителями современном ассортименте охотничьего нарезного оружия сохраняется явное преобладание клонов армейского оружия, включая даже трофеи Великой Отечественной войны. Кстати, «Mauser K98» в ореховой охотничьей ложе (ВПО-115) производит наиболее благоприятное впечатление на общем фоне военных переделок.
Можно констатировать, что стратегия, выбранная российскими производителями охотничьего оружия в начале 1990-х годов, основывалась на ошибочных предпосылках: сохранении дефицита при отсутствии конкуренции, большей либерализации правил торговли оружием, отсутствии изменений в предпочтениях и запросах потребителей. Статистические данные Министерства внутренних дел показывают, что «вооруженность» населения выросла очень незначительно. В 1989 году 3,2 млн. охотников в СССР имело 3,6 млн. единиц охотничьего оружия то есть 1,125 ружья на охотника (Миньков, Франчески, 1991). В 2004 году на 2,7 млн. владельцев оружия в России приходится 3,3 млн. единиц оружия или 1,222 на каждого владельца (Андреев, 2006). Существенно выросла лишь доля нарезного охотничьего оружия. В отличие от 1989 года, сейчас в круг владельцев гладкоствольного оружия включено значительное количество людей, не являющихся охотниками даже номинально. Это лица, купившие гладкоствольное оружие «в целях самообороны» и некоторое число коллекционеров, имеющих возможность приобретать гражданское оружие в неограниченном количестве. Лишь незначительное число охотников используют законную возможность пополнить свои арсеналы до пяти единиц гладкоствольного и пяти единиц нарезного оружия.
Не исключено, что стратегии развития рынка гражданского оружия в России вообще не существовало. В пользу этого предположения свидетельствует то, что за последние 15-20 лет отечественные оружейники представили значительное количество совершенно нежизнеспособных и странных проектов, большая часть которых не нашла своего покупателя.
К таким относятся, например, гладкоствольное оружие под нарезные патроны (позднее запрещенное «Законом об оружии»), которое оставило о себе память в виде нелепого названия «гладкоствольный карабин» для дробовых клонов АКМ, массовое производство гладкоствольных ружей малых калибров, развернутое с тридцатилетним опозданием, самозарядные и «помповые» ружья 16 калибра, ружья «револьверной» системы (МЦ-502, МЦ-255), ружья с овально-винтовой сверловкой «Ланкастера», двуствольные штуцеры под безрантовые патроны, включая даже .223 Rem.
Дефицит охотничьего оружия, возникший в конце 1980-х годов, уже к середине 90-х был компенсирован как за счет наращивания собственного производства, так и за счет импорта. И если в начале 1990-х годов значительную долю импорта составляли дешевые «помповики» китайского и латиноамериканского производства, то к началу ХХI века витрины российских оружейных магазинов выглядели вполне на среднемировом уровне.
В ассортименте гладкоствольного оружия, производимого в России, появились такие новинки, как ружья, перезаряжаемые подвижным цевьем и самозарядные ружья, использующие для перезаряжания энергию пороховых газов. Часть из них незаметно исчезла, измучив владельцев непрерывными поломками. Одной из редких, несомненно удачных моделей безусловно можно признать только самозарядное ружье МP-153, обладающее оптимальным соотношением цены и качества и вполне конкурентоспособное с зарубежными аналогами в своей ценовой группе. То же можно отнести и к «помповой» его версии, МP-133. К сожалению, спрос на гладкоствольное оружие с перезаряжанием подвижным цевьем в России снизился практически до нуля, хотя в США подобные модели на охоте традиционно более популярны, чем полуавтоматы и, тем более, двуствольные ружья. Очевидно, что значительная часть покупателей в середине 1990-х годов приобретала такое оружие не для охоты, да и в продаже преобладали так называемые «полицейские» варианты с пистолетной рукояткой или складным прикладом.
В то время как отечественная оборонная промышленность за счет охотников успешно избавлялась от запасов устаревшего армейского оружия, зарубежные производители охотничьего оружия активно использовали возможность внедрения на новый для них российский рынок. Ведущие мировые оружейные фирмы делали все возможное, чтобы заинтересовать потребителя новинками, с учетом уже сформировавшихся предпочтений, требований национального законодательства и природно-климатических особенностей.
Например, большинство европейских производителей охотничьего оружия в период с 1995 по 2006 предложили образцы карабинов модульной конструкции, с возможностью комплектации несколькими сменными стволами различных калибров. Пионером модульного охотничьего оружия, несомненно, является фирма Blaser Jagdwaffen с моделью Blaser R93. В настоящее время доступны около 250 вариантов комплектации карабина Blaser R93. Возможность замены стволов в полевых условия предусмотрена в моделях Benelli Argo, Challenger (Chapuis Arms), Heym SR21 и SR30, Mauser M03, Merkel KR1, Sauer 202, SHR 970, Rossler «Titan-6».
Поскольку все модульные конструкции создавались на базе достаточно дорогих образцов, то стоимость такого набора обычно приближается к цене двух или нескольких (в зависимости от количества сменных стволов) самостоятельных единиц оружия, вполне сопоставимых по потребительским качествам.
Возможность покупки нескольких стволов по одной лицензии была очень актуальна для России до принятия Закона об оружии. Сейчас 5 разрешенных единиц нарезного оружия могут легко перекрыть весь мыслимый охотничий диапазон. Целесообразность покупки и применения оружия со сменными стволами далеко не бесспорна. Ситуация, когда замена ствола требуется в течение одного выезда на охоту, скорее гипотетическая, чем реальная. Исключением является разве что африканское сафари. Тем не менее, оружейные «наборы-конструкторы» пользуются в России устойчивым спросом.
Российский рынок охотничьего оружия не является приоритетным для большинства европейских или американских производителей. Но в современном ассортименте импортного оружия явно просматривается стремление следовать некоторым специфическим запросам российских покупателей. В первую очередь это появление самозарядных (полуавтома-тичеких) охотничьих карабинов в каталогах вполне консервативных фирм, долгие годы производивших исключительно традиционное охотничье оружие. Фирма Benelli начинает выпуск нарезного оружия самозарядным карабином «Argo», модельный ряд Merkel пополняется карабином SR-1, Sauer представляет самозарядный карабин модели 303. Verney-Carron предлагает исключительно изящный карабин Impact, рассчитанный, тем не менее, на применение патронов до .300 Winchester Magnum включительно. Фирма Winchester после 30-летнего перерыва возвращается на рынок полуавтоматического нарезного оружия с моделью SXR Vulkan. Сюда можно добавить обновленный классический Browning BAR, предлагаемый более чем в десяти модификациях, Heckler&Koch SLB2000 и Remington 7400/750. Цены на перечисленное оружие, за исключением Sauer 303, находятся в пределах 35-65 тысяч рублей, то есть нижняя граница ценового диапазона совпадает с ценой отечественного самозарядного карабина «Тигр» в рядовом исполнении. Подойдите к витрине оружейного магазина и, положа руку на сердце, ответьте, готовы ли вы поддержать рублем отечественного производителя?
Сергей МИНЬКОВ