С утра прошел на лыжах пару кругов, посмотрел на кормящихся тетеревов, поглядел на уходящего полем зайца. Погодка — благодать, солнышко, морозец, тишина… К обеду истоптал то, что наметил, а силы вроде остались, а времени-то у меня вообще немеряно.
Есть там «косые» или как?
Решил так, для оглядки на будущее, глянуть следы заячьи в другом местечке недалеко от асфальта. Там по первому снегу все истоптано было, вот и захотелось узнать, как там, когда сугробы по пояс. Есть там зайцы, али их там нет?
Подъехал, глянул прямо с дороги. Снежную равнину полян среди березовых околков пересекают лыжни и следы собачьи. Да мне-то что, я просто хочу косых посмотреть — имеются они тут или как?
Достал лыжи, решил и ружье прихватить, негоже его в машине бросать без надзора. А вот патронташ не стал брать. Подумал: «В кого стрелять-то? С утра все другими распугано…». Но так как незаряженное ружье таскать вообще глупо, засунул руку в рюкзак и выдернул горсть патронов, шесть штук, сколько ухватилось…
Обул лыжи и побрел по сияющему в лучах солнца снегу. Чужие следы были сегодняшними, не присыпанными ночной порошей. Вот тут прошел человек на лыжах, тут отметились собаки, а тут — лисицы, их копанки. Заячьих следов я тогда так и не увидел. А вот подальше от дороги исчезла чужая лыжня, пропали отпечатки собачьих лап, остались только лисьи.
А я все шел и шел по опушкам околков, разглядывая всю писанину на снежной равнине. Там вон лиса покружила, потом прыгнула, потом немного порылась в сугробе и неторопливо пошла дальше. Должно быть промахнулась. А тут копанка почти до земли… Чего она тут искала? Но ни крови, ни перьев, ни сору… Вероятно опять порожние хлопоты.
Посреди поляны ночные лунки тетеревов, штук двадцать. Видно, что лиса к ним пришла уже поздно, после схода косачей. Ее след свежий, а лунки чуть присыпаны порошей. Не везет сегодня рыжей!
Умная мысля приходит опосля
Вон возле околка еще копанка, блестит свежим взлохмаченным снегом. Только странно все как-то… Копанка есть, а следы лисьи далеко. Пойду, гляну.
Интересно… След лисий идет метрах в двух, ровненько, как бы и не имеет отношения к этой копанке, ни прыжков, ни подползаний. Да, похоже, что тут обошлось без рыжей. Не копанка это, а свежая лунка, только какая-то непонятная…
Подошел я прямо к ней и соображаю: «Если здесь тетерев вошел, то где выбрался? А если тут вылез, то когда зарылся? Да и не выход это… Нет следов утреннего туалета и взлета…». И тут обжигает мысль: «Так он, наверное, прямо подо мной сидит!».
Это соображение не успел даже обмозговать, как сзади по лыжам легонько так постучали: тук-тук-тук. Я только начал поворачивать голову, когда за спиной произошел снежный взрыв. Послышалось фырканье… и черный с белым исподним петух полетел за околок. А я как на прогулке: ружье за спиной, руки в варежках, а те — в карманах, капюшон на голове…
Пока разворачивался, высвобождал кисти и вытягивал «тулку» из-за уха, косач отмахал уже довольно прилично. От обиды я высадил ему в след оба патрона, а он мне оставил на прощанье пару медленно планирующих перьев.
Во-о-от! Зря я стрелял… Еще перезарядить и взвести курки не успел, как метрах в двадцати прямо передо мной сошла еще пара петухов, и шустро завернула за мелкий березняк. Снова «тулка» с опозданием прогавкала им вслед через кусты. И опять безрезультатно.
Редкая возможность
Постоял я, посопел, пошипел им вслед и двинулся к другому околку, заросшему по краю густым березовым молодняком. Меня все еще интересовал вопрос: есть тут зайцы или их тут нет. В поисках ответа я полез через молодняк поближе к центру околка. В ружье зарядил два последних патрона. Сам на взводе, «тулка» — в руках, шапка наголо, варежки — в карманах. А лезть-то надо все равно через мелкий березняк.
Пробираюсь, лыжи кое-как проходят между тоненькими стволами, давлю их пузом… Рядом вершинки надо мной еще с метр, видимости никакой. Нет возможности ни развернуться, ни размахнуться. Думаю: «Вот пролезу березняк, а там, в околке, просторно и чисто, как в квартире».
И в это время прямо среди березового «подшерстка», слева, в метре от меня, поднимаются две тетери, через секунду справа в метре — два молодых петуха. Вскинул ружье, растолкал кусты и снова отсалютовал по мерцающим за кустами теням. Все… Патронов больше нет. Забросил бесполезное теперь ружье за спину, хотел идти дальше.
Во-о-от! И тут они полезли… Снег в мелколесье метров на десять вокруг меня зашевелился, стали вспархивать вперемешку тетерки с молодыми петушками, то в метре, то в пяти, то в десяти…
И стою я, как говорится, «в лыжи обутый», пялюсь на солнышко, на чистое небо, березки, а вокруг взлетают и взлетают косачи, по два, по три, по пять… Пальцы загибать не успеваю… Где-то штук сорок насчитал, бросил… Стою, улыбаюсь, радуюсь, то ли за них, то ли за себя… «Вот я молодец!» — думаю про себя.
Штук восемь последних тетеревов сделали круг и прошли прямо надо мной, полюбовались. Когда они еще смогут так безнаказанно полетать над охотником. Хорошо, что не «отстрелялись» по мне сверху… А может им тоже было уже нечем?..
Сергей Ковалев, г. Новосибирск
