Редко, но случается, что и опытный, казалось бы, охотник, выросший в глухой ленской деревеньке, совершает непростительную ошибку, подвергая при встрече со зверем свою жизнь смертельной опасности. Что называется, и «на старуху бывает проруха». Не так давно подобная история произошла, и потому она на памяти не только самого еще крепкого мужика, но и его коллег по нелегкой таежной тропе. Эпизод для молодых весьма поучительный.
Изматывающий маршрут
Обычно в конце января в нашей местности все охотники следуют по своим таежным тропам-путикам на лыжах. Правда, теперь там, где есть дороги, ездят и на мотосанях. Мой давний знакомец топтал снег по тайге убродной. Встречаются нам участки, где можно легко катиться. А порой попадется такой подъем, что надо семь потов пролить, чтобы его преодолеть. И так десяток верст немеряных до очередного зимовья.
На охотничьем промысловом ухожье таких избушек несколько. Обычный для Сибири промысловый «завод». Ружье у приятеля с виду весьма надежное, комбинированное — «Север». Верхний нарезной ствол калибра 5,6 мм, нижний — 20-го. Стрелять можно и дробью, и пулями.
И вот шел наш охотник на лыжах к очередному зимовью. По какой-то причине он не имел в дробовом стволе патрона. Не то, чтобы поленился подготовить пару-тройку штук на случай встречи со зверем. Хуже того, уверил себя в том, что если и попадались с осени шатуны, то к концу-то января их не должно быть вовсе. Не выживет любой медведь в морозы и при бескормице.
А вот о том, что кто-то мог выгнать из берлоги «топтыгина» в январе промысловик не подумал. Уж очень такое редко бывает. Известно, что в эту пору могли разбудить зверя вездесущие волки, при неудачной охоте с промахами и подранком. Или поблизости активизировались геологи или лесорубы, начавшие шумные работы.
Откуда при таких эпизодах способен прийти медведь? Об этом можно только гадать. Промысловики прекрасно знают, что косолапый зверь полсотни километров может промахать, гонимый голодом. Где двигается по лесовозным дорогам, где — по лыжне других таежников. Там он заодно найдет еду рядом с ловушками. Тем более, что «местный» медведь весной и летом ходил по этим тропам, собирая остатки зимней соболиной привады. А память у него хорошая…
На преодоление путика и осмотр ловушек таежнику обычно требуется полный световой день. К вечеру внимательность притупляется, а усталость накапливается. Все тяжелее становится заплечная поклажа с тушками мерзлых соболей.
Просчеты охотника
Следом за хозяином трусит испытанный годами его друг — промысловая лайка. Пожилого кобеля следовало бы еще осенью заменить молодым и более проворным четвероногим помощником. Но опытный охотник и тут допустил просчет, понадеялся: «Старик еще поработает…».
Хотя уж кому-кому, а бывалому таежнику стоило бы понимать, как ненадежен «возрастной» пес. Он и слышит плохо, и резвость прежнюю утратил, и на медведей не реагирует. «Когда-то кобель был стоящим соболятником, учил молодого промысловика разгадывать таежные ребусы, жаль теперь расставаться. Пускай служит сторожем у зимовья…» — решил охотник.
В грозном на вид двуствольном оружии — один маленький патрончик с пулькой калибра 5,6 мм. Было над чем задуматься, остановиться, осмотреться, изучить зверовые проследья, дабы не ходить к опасному в этот январский морозный день зимовью. Но всем таежникам знакомо ощущение, когда к исходу дня думаешь лишь о близком жилище и желанных тепле и отдыхе.
На подходе к заснеженному домику, где не был более недели, промысловик немного опешил и растерялся, хотя даже в усталости следовало держать себя в руках и не расслабляться. Увиденное его остановило и озадачило: окно в зимовье было взломано, неизвестный «гость» проник в сруб не через дверь. Явно не турист какой, не охотник.
К сожалению, времени на долгие раздумья уже не было. В окне показалась медвежья башка. Большой зверь или малый — пока не понять. Выглядывает, будто из своей, хорошо обжитой берлоги, и не спешит ее покидать.
На беду отчего-то у охотника созрело в голове лишь одно отчаянное решение: скорее надо стрелять! Хотя в его положении в данном случае дразнить зверя не следовало. Скорее всего, нужно было остановиться уже тогда, когда за 20–30 метров на путике увидел порушенное окно зимовья, и сдать назад.
Ведь такое сотворить не по силу соболю или волку, а разве что росомахе или медведю. Разобраться с этими вопросами мог кобель, даже старенький. Но собака устало плелась по лыжне за спиной хозяина.
Нельзя было стрелять крепкого на раны зверя малой пулькой за 15–20 метров. Порой удается добыть медведя или лося удачным выстрелом из оружия такого калибра. Хотя и мне и другим охотникам известно из многолетней таежной практики, что подобные случаи возможны исключительно в упор, когда сила удара пули наибольшая. И точность попадания в убойное место с минимальной дистанции более высокая, не то, что за 15–20 метров, когда ружье находится в руках уставшего за нелегкий путь немолодого человека.
Рассуждая задним числом, понимаешь, рисковать не следовало. В моей таежной жизни медведи-шатуны чаще всего при встречах бежали от нас, когда звучал выстрел из дробовика в воздух или был промах. Правда, меня всегда сопровождали собаки проверенные, злобные, настоящие зверовые. А в данном случае у таежника фактически не оказалось ни надежного оружия, ни лайки.
Видимо, охотник подумал, что малокалиберной пулькой можно поразить показавшегося невеликим «топтыгина». Но кто в такой ситуации добытчик, а кто трофей — еще большой вопрос, цена которому чья-то жизнь. Все, что происходило потом, можно предугадывать заранее. Уж сколько такого стряслось едва ли не с каждым бывалым медвежатником, волею судьбы сталкивавшимся носом к носу с мишкой.
Короткая схватка
Ощутив неожиданно досадную боль в шее или голове, хищник других обидчиков, кроме нежданно прибывшего человека, не увидел. Косолапый, несмотря на кажущуюся неуклюжесть и размер, резво выскочил из невеликого оконного проема и бросился на противника. Да так быстро, что охотник не успел сменить в верхнем стволе «переломки» маленький патрончик. И оказался безоружным перед разъяренным зверем.
Старый пес на эту атаку не реагировал, не защищал хозяина. Утопая в снегу, медведь пытался было привстать на задние лапы. Так обычно этот зверь ведет себя перед нападением, обозначая позу угрозы. Но нередко «топтыгины» сразу пускают в ход свои неотразимые клыки, и кусаются очень крепко.
Валерий Тарасов, Иркутская область
