Подледный лов на озере Большое Токо

Большое Токо
Зимняя рыбалка. Фото Александра Масюкова.

Как-то мне довелось рыбачить на прекрасном водоеме, расположенном на территории Якутии у самой ее границы с Хабаровским краем. Это озеро Большое Токо, протянувшееся примерно на 15 километров в длину и на 8 в ширину. Оно представляет собой вместительную призму чистейшей питьевой воды, глубина местами доходит до ста метров. В это озеро впадает река Утук со своими притоками и небольшими ручьями. Так пополняется баланс Большого Токо. Лишь река Мулам вытекает из него, унося чистейшие воды вдоль границы Якутии и Хабаровского края.

Озеро стало легендарным, поскольку его упоминал в своих книгах прекрасный путешественник, геодезист и великолепный писатель Григорий Анисимович Федосеев. Он в этих местах производил со своим отрядом топографическую съемку для составления географических карт.В озере Большое Токо много первосортной рыбы, такой как хариус, таймень, ленок, сиг, щука. Есть и налим — санитар всех наших водоемов…

Поручение руководства

Как-то у меня в кабинете раздался телефонный звонок.

— Дмитриевич, приветствую! — сказал Сергей Константинович, мой непосредственный начальник. — Я по поводу твоих вертолетных площадок и малых аэродромов на Эльге. Пришло письмо от ЮЯКЭ (Южно-Якутской комплексной экспедиции. — Прим. редакции). Нужно подготовить авиаплощадки, будет много работы…

— Что это им зимой приспичило? — поинтересовался я.

— Ну вот так сложилось, а нам надо выполнять их капризы! — отрезал Константинович.

— Да какие вопросы? Надо так надо… — вздохнул я. — Когда приступать?

— Как вертолет туда отправится, и ты, Дмитриевич, с ним… А пока собирайся, выпиши командировку. Не забудь акты приемки полосы в эксплуатацию и другие документы.

Я позвонил в ПАНХ (что «в переводе» означало «Применение авиации в народном хозяйстве». — Прим. автора), мне ответил миловидный женский голос.

— Девушка, когда борт идет на Эльгу? И какая загрузка? — уточнил я.

— Вы хотели улететь на Эльгу? — переспросила она.

— Да… У меня там работы непочатый край.

— Так вы наш сотрудник?

— Да, конечно.

— Завтра до обеда вылетает борт на Эльгу, — сказала девушка.

— Ну вот и прекрасно! — ответил я…

Свистящий звук турбин был до того громким, что не позволял нормально разговаривать. Приходилось по жестикуляции, мимике и случайно услышанным фразам, вырванным из контекста, догадываться, что хочет сказать собеседник.

Вертолет направлялся к Эльге — геологическому поселку из деревянных домов. Там имелись столовая и гостиница для временно приезжающих, к которым относился и я. А самое главное — не требовалось заготовлять дрова, поскольку поблизости было месторождение угля. Оно выходило прямо на поверхность и обеспечивало потребности людей в тепле. Уголь был хороший, прекрасно горел в печке.

Приглашение на рыбалку

Винтокрылая машина приземлилась на специально оборудованной площадке. Пилот мог легко узнать направление ветра. Для этого достаточно взглянуть на конус с черно-белой окраской, как у зебры, который крепится на длинном столбе. Все воздушные судна взлетают и садятся против ветра.

Эти площадки и аэродром, приспособленный под самолеты Ан-2, я и должен был привести в эксплуатационный порядок. Нашему авиапредприятию предстоял большой объем работ по доставке грузов на Эльгу. ЮЯКЭ оплачивала расходы, связанные с такой транспортировкой, и все были довольны…

Я зашел к начальнику геологической партии Владимиру Ивановичу, представился, поздоровался, и мы приступили к обсуждению технологии очистки полосы от снега, чтобы мог приземлиться Ан-2. Его эксплуатация в 2-3 раза дешевле, чем вертолета, а грузов перевозит не меньше, правда, требует подготовленную авиаплощадку.

— Катюша, пригласи в мой кабинет главного инженера, пожалуйста, — сказал начальник и пояснил мне. — Сейчас Сергей Иванович придет, и мы вместе решим, как быстренько очистить аэродром.

Вскоре в дверь постучался и заглянул главный инженер геологоразведочной партии.

— Сергей Иванович, проходите, — обратился к нему Владимир Иванович. — Вот прилетел специалист из авиаотряда, инженер аэродромной службы Фирсов Александр Дмитриевич. Нужно решить вопрос по подготовке полосы к эксплуатации.

Мы обменялись рукопожатием и вскоре отправились для предметного разговора в кабинет главного инженера. Там на стенах висели разнообразные плакаты и рабочие чертежи для изготовления того или иного оборудования.

— Александр Дмитриевич, не надо ничего придумывать. У нас есть металлический треугольник, которым мы очищаем дороги. Завтра его используем на полосе и все сделаем в лучшем виде. А на выходных собираюсь на озеро Большое Токо, охота порыбачить. Сейчас сиг идет, и не мешало бы его наловить, посолить, сварить уху. Рыба жирная, отличная. Александр Дмитриевич, есть желание поехать? Можем вместе, еще и наши коллеги тоже будут…

— Сергей Иванович, давайте полосу приготовим, а там видно будет… — ответил я.

— Как скажете! — не возражал мой собеседник.

— Завтра во сколько встречаемся?

— К девяти у конторы, — сообщил главный инженер.

— Понял, до встречи! — сказал я и вышел.

Угощение для людей и животныхПуть мой лежал в столовую, нужно было подкрепиться. Аромат свежеприготовленной пищи просто сводил с ума. Я взял двойную порцию гуляша, картошку, борщ, два стакана компота и хлеб само собой. Занял столик возле окна, откуда открывался вид на дорогу и подъем в гору, заросший сосной и лиственницей, вперемешку с кедровым стлаником.

Летали вездесущие вороны, выглядывая себе пропитание. Всех выходивших из столовой людей встречала стая собак, выпрашивавших угощение. Я отложил для них несколько кусочков мяса, покрытых жиром. Животные следили за каждым моим движением.

Хотел кинуть угощение в общую кучу, но потом заметил стоявшую в стороне собачку. Она смотрела на меня умиленными глазами и не верила, что и ей достанется немного пищи. Стая «сородичей» ни за что не подпустила бы ее к дележу. Я покормил эту собачку прямо с руки, кусочки мяса были подхвачены и проглочены в долю секунды.

Вернулся в столовую и попросил у поваров лишние косточки. Мне их принесли в целлофановом пакете. Я вышел на крыльцо и самые крупные кости бросил подальше. Животные ринулись за ними, включая и «мою» собачку. Ей, конечно, ничего не досталось: шустрые сородичи опередили и все поделили между собой. Она прибежала назад с грустным видом, и тут я ее порадовал — отдал остальные кости…

Зашел в гостиницу, сразу ощутил волну тепла. В номере было четыре кровати, шкаф для верхней одежды, посредине у окна стоял стол. Занавески закрывали окно, обращенное прямо на гору. Сама атмосфера в комнате располагала к отдыху, который был как нельзя кстати. Я разделся, выключил свет и лег в постель. Наступила тишина, только где-то вдалеке работала дизельная электрическая станция, подававшая ток в поселок.

Время для дела и досуга

Проснулся я без четверти восемь, быстренько привел себя в порядок, позавтракал в столовой. За 20 минут до назначенного времени был уже в конторе. В кабинете главного инженера собрались люди, которым поручили чистить полосу.

— Александр Дмитриевич, здравствуйте! — приветствовал меня Сергей Иванович. — Дал команду ребятам, сейчас они потащат угольник на аэродром. Чистить полосу будут на ГТ-Т (гусеничном транспортере-тягаче. — Прим. редакции). Немного погодя мы подъедем и посмотрим, как идет работа.

— Давайте лучше сразу с ними отправимся и будем руководить, — предложил я.

— Хорошо, сейчас вызову машину, и она нас доставит на аэродром! — сказал главный инженер.

— Потом объясню, почему это важно, — пообещал я.

«Уазик» подкатил к конторе, и мы поехали. Автомобиль немного буксовал, так как снег засыпал всю дорогу. Чтобы ее хорошо очистить, надо было проходить треугольником несколько раз. Кое-как наша машина пробилась к аэродрому.

Гусеничный транспортер-тягач с нагрузкой уже таскал угольник по полосе. Внешне это смотрелось неплохо. Я остановил ГТ-Т и дал корректировку, как надо действовать, чтобы снега на середине полосы было меньше.

— Александр Дмитриевич, так результат будет лучше? — осведомился главный инженер.

— Если бы мы приехали позже, то полосу пришлось бы чистить еще раз. Середина, где приземляется самолет, должна быть твердой, чтобы выдержать его вес, не проваливаясь… — объяснил я.

— Ну тогда это правильное решение! — согласился главный инженер.

К вечеру все работы были выполнены, и мы с легкой душой покинули аэродром. До поселка вновь добирались с пробуксовками.

— Завтра надо поставить ГТ-Т на чистку дороги. И вскоре можно будет докладывать о готовности? — спросил Сергей Иванович.

— Лучше дня через два — в понедельник утром, — ответил я. — Снег на полосе должен смерзнуться, тогда будет все нормально. Пусть себе летают на здоровье… А теперь можно и про рыбалку поговорить…

— Александр Дмитриевич, завтра — суббота, и два дня — в нашем распоряжении! — тут же оживился главный инженер. — В воскресенье после обеда вернемся в поселок. Собираемся завтра в девять утра у конторы.

— А на чем поедем? — поинтересовался я.

— На АТЛ («в переводе», артиллерийский тягач легкий. — Прим. автора), он у нас оборудован под легкую работу.

— Надо что-то купить на пропитание, — заметил я.

— Александр Дмитриевич, ничего не нужно. Я возьму с собой провиант, ребята тоже… Всем всего хватит…

— Ну… нет, как-то неудобно получится. Прихвачу тогда колбасу, котлеты, хлеб, — сказал я и, попрощавшись, пошел в столовую, где плотно покушал и купил продуктов на завтрашний день…

Путь к зимовью

Наш артиллерийский тягач лихо бежал по проторенной дороге. Местами встречались снежные заносы, но АТЛ их легко преодолевал и продолжал движение дальше до пункта назначения. Теплая шапка с черным кожаным верхом, летные «ползунки», меховая куртка-«полярка», унты и шерстяные перчатки обеспечивали мне достойный комфорт. Мои спутники тоже оделись по погоде. На всех были хорошие шубы или меховые куртки.

Главный инженер сидел в правом кресле в кабине. Это место он вначале предложил мне, но я отказался, поскольку в пассажирском салоне веселее. Атмосфера там действительно была бодрой и хорошей. Ребята вспоминали приключавшиеся с ними интересные истории, смеялись и подтрунивали друг над другом.

Вот мы приехали к зимовью, которое стояло в лесочке на берегу озера. Красота этого места просто завораживала! Домик был окружен лиственницами, соснами, кедровым стлаником и всякими кустарниками, присыпанными снегом.

Перед избушкой располагались бивак с очагом, обложенным крупными камнями, и две металлические опоры, которые держали железную перекладину с крючками. На них вешали котелки, когда нужно было вскипятить воду для чая или сварить суп.

Также имелись металлические приспособления вроде шампуров, на которых готовили рыбу на рожне. То есть улов чистили, подсаливали, накалывали на эти штуки и втыкали в землю недалеко от огня. Рыба хорошо запекалась и была очень вкусной — одним словом, готовилась в собственном соку.

Отдав распоряжения подчиненным, Сергей Иванович подошел ко мне и объявил:

— Александр Дмитриевич, пойдемте, я вам покажу рыбацкое зимовье — нашу гордость и временное забвение от всех мирских забот!

Мы заглянули в домик, печь уже гудела, распространяя свое тепло. Два небольших окна обеспечивали освещение внутри помещения, которое было просторным и вместительным. Здесь могли отдыхать сразу до десяти человек. «Натопить такое зимовье непросто…» — подумал я.

— Александр Дмитриевич, через два часа здесь будет полный комфорт! — заверил меня главный инженер, словно бы прочитав мои мысли. — Останется только время от времени подкидывать сырые дрова, чтобы поддерживалась нужная температура. Почему у нас так уютно? Зимовье утепляем постоянно, в стены втыкаем паклю. Иногда ее воруют птички на свои гнезда, но мы все это восстанавливаем. Охота и рыбалка здесь основное развлечение!

Мечты о костюме

На печке стоял большой казан, в котором варились мясо с картошкой. Аромат распространялся по зимовью, и аппетит просто зашкаливал, так хотелось кушать! Рыбаки поснимали шубы и куртки, поскольку в помещении потеплело. Сидели в ватниках, на ногах у кого были унты, а у кого — серые валенки.

Я тоже скинул свою «полярку» и остался в синих «ползунках». Это очень теплые брюки для летчиков. Штаны напоминают комбинезон, на животе застегиваются «молнией» и удерживаются широкими резиновыми подтяжками на плечах. Надевается и широкий поясной ремень. В общем, «ползунки» обеспечивают комфортное пребывание в той или иной обстановке.

— Сергей Иванович, представьте, пожалуйста, нам мужчину, который приехал с нами на рыбалку, а то мы не знаем, как к нему обращаться… — попросил геолог лет пятидесяти с усами и бородой, которого величали Олегом Георгиевичем.

— Это Александр Дмитриевич, инженер местных воздушных линий. Он трудится на нашем авиапредприятии, прилетел привести аэродром в эксплуатационную готовность. Будем завозить оборудование для дальнейшей работы.

— Александр Дмитриевич, а можно нам приобрести такой же костюм, как у Вас? Очень он мне понравился! — сказал Георгиевич.

— На нашем предприятии вряд ли, а вот есть магазины, в них продают похожие куртки и «ползунки». Но они «ширпотребовские», и требования ГОСТа не соблюдаются… — ответил я.

— Да это мне известно… — отмахнулся мой собеседник. — Хочу приобрести качественный костюм!

— Увы, на нашем предприятии не получится! — повторил я.

— Все, круг замкнулся… — вздохнул Георгиевич.

Тут ребята зашумели, а один, которого все называли Борей-карасем, сказал:

— У тебя и в ватниках неплохо получается!

— Я бы в этом летчицком костюме в ресторан в Чулмане ходил… — мечтательно проговорил Георгиевич.

Все начали смеяться и подтрунивать над ним: дескать, «девчонки были бы все твои, ты бы им представлялся пилотом-асом первого класса». Рыбаки хохотали, а главный инженер веселился всех сильнее. Потом он успокоился и объявил:

— Ребята! Работе — время, а потехе — час… Давайте лучше покушаем и пойдем мормышки испробуем.

Солнце в «варежках»

Суп был великолепным, наваристым. Я достал свои походные чашку и ложку. Мы все наелись, напились чаю, набрались сил для дальнейшего существования. Немного отдохнули и пошли на озеро — испытывать свое рыболовное счастье. Следы ребят веером разошлись по замерзшему водоему.

От зимовья до берега было метров 80. Белая гладь озера простиралась на большое расстояние. Я даже не мог разглядеть, где оно заканчивается. Лишь далеко-далеко на горизонте виднелись какие-то горы, но четкого рисунка скал различить не удавалось.

Солнце уже перевалило за полдень и грело на полную катушку. По бокам его были яркие свечения, на которые мне указал главный инженер:

— Александр Дмитриевич, будет похолодание! Видите, что солнышко «варежки надело»… Есть такая примета…

— Ну и хорошо, на полосе снег отлично застынет! Пилоты смогут летать, сколько душа пожелает. Завтра надо обязательно заехать и принять полосу в эксплуатацию. Заодно посмотрим, как ребята дорогу почистили.

— Да я на них надеюсь, как на себя! — воскликнул Сергей Иванович.

— Вот и прекрасно. А теперь будем рыбачить, а то приехали на озеро и даже ни одной лунки еще не обловили! — сказал я.

Главный инженер принес ледобур и взялся за дело. Быстро просверлил лунку и специальным черпаком с дырочками выкинул из нее льдинки со снегом. Немного отойдя в сторону, Сергей Иванович опять принялся бурить.

— А что… одной мало? — полюбопытствовал я.

— А эту для вас делаю… — сказал главный инженер.

— Не нужно, — остановил я его. — Сам просверлю там, где мне надо.

Он отдал ледобур и поделился своими мормышками. Несколько штук из этого набора меня устроили.

— Да, рыбака видно по почерку! — улыбнулся Сергей Иванович.

Я взял ледобур и отправился искать подходящее место для лова. Положился на интуицию, которая меня редко подводила. Дошел до небольшой торосинки и с теневой стороны просверлил лунку. Толщина льда составляла приблизительно 35-40 сантиметров. Никаких сомнений в его прочности не было, ничто не мешало моей рыбалке.

Отложил ледобур в сторону и повесил на леску мормышку, которая показалась мне самой красивой. Опустил приманку в воду, проговорив при этом:

— Ловись, рыбка, мала или велика!

Байкальская «технология»

Я взял в правую руку удочку и потихоньку начал игру. То тянул мормышку вверх, то погружал ее обратно. В общем, действовал примерно по такому же алгоритму, как и прежде на Байкале. Через некоторое время последовала, как мне показалось, слабая поклевка. Подсек, вытащил на лед среднего сижка и крикнул:

— Есть начало!

— Александр Дмитриевич, а что поймали? — спросил главный инженер.

— Сига небольшого! — ответил я с ликованием в голосе.

— Поздравляю Вас от всего сердца! А у меня пока ничего… — сказал Сергей Иванович.

— Может, еще стайка не подошла? — предположил я.

— А как Вы поймали? Значит, рыба есть… Может, просто не идет пока на мормышку? Или мы пугаем сига? Ходим… и солнце отбрасывает на лед наши тени, которые беспокоят рыбу? Александр Дмитриевич, а где Вы пробурили лунку? — закидал меня вопросами главный инженер.

— Да вон она! — указал я.

— Лунка у Вас в тени находится… — задумчиво протянул Сергей Иванович. — Может, в этом и есть разгадка?

— Мы так всегда забуриваемся на Байкале, и результат бывает разный. Иногда улов очень хороший, а порой — так себе, — рассказал я. — Но без рыбы не уезжаем!

— Сейчас тоже попробую просверлить лунку возле торосинки. Посмотрим, будет от этого толк или нет, — заметил главный инженер.

— Необязательно бурить возле торосинки. Можно из снега сделать типа ограждение от солнца. В результате будет падать тень на лунку.

— Да, звучит убедительно. Полностью согласен с вашими доводами, — кивнул главный инженер, схватился за лопату и начал вырезать в снегу кубики, чтобы сложить загородку от солнца.

Я присел к своей лунке и опять закинул мормышку. Немного опустил ее вниз, провел вверх удочкой, и снова произошла поклевка. Еще один сижок начал подпрыгивать на льду. Немного погодя рыба в очередной раз клюнула. Теперь уже сиг немного крупнее вылетел из лунки. И тут я услышал возглас главного инженера:

— Александр Дмитриевич, есть начало! Поймал первого сижка!

— Сергей Иванович, с чем Вас и поздравляю! — крикнул ему в ответ.

Дело явно пошло на лад. К концу дня я выловил около 25 экземпляров, а главный инженер — штук 30. Кстати, до конца дня все рыбаки успели побывать возле наших лунок. Ребята оценили и переняли мою «технологию». Все стали располагать лунки так, чтобы они были в тени. В итоге никто не остался без улова. А Боря-карась поймал больше всех, недаром у него такое прозвище.

Возвращение в поселок

Вечером в зимовье наварили ухи, наелись до отвала и расположились по своим лежанкам. Теплая атмосфера в избушке быстро сморила всех нас. Проснулись мы только часам к восьми утра и начали собираться в обратный путь.

Кстати, вода в озере очень вкусная. В те годы можно было просто кружкой черпать из лунки и пить, не отрываясь. Чай на этой воде получался великолепный! Вот что значит чистая природа безо всякой химии!

Я в зимовье сложил свои вещи, мысленно попрощался с этим местом и поблагодарил за удачу, дарованную на легендарном озере. Не каждому любителю рыбалки так улыбается Фортуна. Все ребята уже заняли места в прогретом артиллерийском тягаче. Я вновь устроился в пассажирском салоне, а не в кабине.

АТЛ лихо устремился в обратный путь. Транспорт несся по проторенной дороге в рабочий поселок, без проблем справлялся с заснеженными участками. Рыбаки рассказывали байки и анекдоты. Мы все много смеялись.

В намеченное время прибыли в Эльгу. Главный инженер попросил остановить тягач возле столовой. Остальные наши попутчики высадились и разошлись по своим делам. Кто-то пошагал домой к семье, кто-то решил вначале перекусить.

А мы с Сергеем Ивановичем поехали на аэродром, несмотря на то что было воскресенье. Лично удостоверились, что полоса и дорога хорошо расчищены и снег уже подмерз. Самолет даже на шасси мог совершить посадку, но в зимнее время Ан-2 в основном приземлялся на лыжи. Я составил акт о принятии полосы в эксплуатацию.

Впечатления от активного отдыха

На тягаче меня подвезли к столовой, где пришла пора прощаться. Я забрал улов и поблагодарил Сергея Ивановича за отлично проведенное время. В столовой сытно покушал и отнес пойманную рыбу в гостиницу. В номере было тепло, все располагало к отдыху.

Я скинул верхнюю одежду, умылся с дороги и прилег на кровать. Не успел насладиться комфортным состоянием, как тут же провалился в глубокий сон и спал до самого утра. Мне снились белые просторы озера Большое Токо. Оно было окружено горными отрогами, которые ревностно охраняли покой легендарного водоема.

В понедельник я вышел в эфир и доложил диспетчерам о готовности полосы к эксплуатации. Мне в ответ сообщили:

— Встречайте борт во второй половине дня и с ним вернетесь на базу!

Успокоенный главный инженер начал рассказывать начальнику участка, что им нужно сделать в первую очередь.

— Александр Дмитриевич, как отдохнули на рыбалке? — поинтересовался Владимир Иванович.

— Великолепно! — ответил я. — Давно не чувствовал себя так прекрасно!

Борт прибыл без задержек. Во второй половине дня разгрузка завершилась. Можно было лететь обратно.

— Ваня, как полоса? — спросил я у КВС (командира воздушного судна. — Прим. редакции).

Иван поднял большой палец вверх. Все, кому надо было улететь, заняли места в салоне. Запустился двигатель, и Ан-2 вышел на старт. После разбега свободно поднялся в воздух и взял курс на базу. Монотонный звук работающего двигателя убаюкал меня. Я проснулся только тогда, когда лыжи самолета коснулись полосы.

Вышел из салона, заглянул в свой кабинет, в котором тоже было тепло. Позвонил начальнику аэродромной службы и доложил о выполнении задания.

— Александр Дмитриевич, все я понял, езжай домой отдыхать! — сказал Сергей Константинович.

Я присел за стол, и картины озера Большое Токо вновь начали проплывать перед глазами. Бескрайние белые просторы, очертания скалистых образований, чистый воздух, вкусная вода, уха из сигов… Все это давало незабываемый отдых и полное отключение от внешнего мира!

Александр Фирсов, Республика Бурятия

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий