Вместо поездки на охоту за утками я отдал половину замечательной субботы в жернова рабочего процесса. То есть, вместо того чтобы отправиться за дичью уже в пятницу вечером, был вынужден ждать следующего дня. У меня был шанс поехать до захода солнца, если не мешать. Зная эту ситуацию, я начал собираться заранее. А с чего начинается подготовка к любой охоте? Правильно! В 80% случаев — с поисков компаньонов (в оставшихся 20% вы или не едете вообще, или действуете в одиночку).
В поисках напарника
Утиная охота в отличие от загонной не нуждается в большой и шумной группе стрелков. Для непринужденного общения достаточно нескольких душевных приятелей, которые гармонично впишутся в окружающую осеннюю природу. Однако всех моих друзей поглотили на выходных бытовые дела — ремонт квартиры, обустройство дачи, свадьба и т.д.
Кум, несмотря на заранее полученное от меня приглашение на охоту, на связь так и не вышел. Отец сослался на плохое самочувствие и также отказался составить мне компанию. Не «утятник» он! Вот если бы на зайца, чтобы потропить следы, тут отец фору молодым даст по дистанции прохождения пересеченной местности.
«В общем, нет так нет», — решил я и настроился унять свой охотничий зуд в гордом одиночестве. Необходимый инвентарь для ночевки, одежда, лодка и другие полезные мелочи были собраны еще в пятницу, чтобы после всех рабочих дел максимально быстро рвануть из дома, дабы успеть на вечерку.
Приглашение-импровизация
И вот в субботу, приехав домой для того, чтобы переодеться, я залетел в квартиру. Поздоровавшись с женой, попросил ее собрать снедь, подходящую для ужина в походных условиях. Ружье и набитый боеприпасами патронташ были подготовлены еще вчера. Оставалось лишь поменять рабочий костюм с галстуком на более удобный камуфлированный комбинезон.
Уже в процессе переодевания как-то непроизвольно стрельнула в черепной коробке мысль: «А что если взять жену с собой для компании? Предложить — дело не хитрое, в машине для ночевки места хватит обоим. Но согласиться ли она? Ведь раньше у нее таких желаний не возникало. Хотя к походной жизни в палатках ей не привыкать… Да и компанию мне уже несколько раз составляла, когда мы отправлялись на рыбалку за воблой в Астраханскую губернию. В претензиях и жалобах на спартанские условия пребывания замечена не была. Но это же охота, чисто мужское развлечение… А, чем черт не шутит, предложу!».
— Оль, поедешь на охоту со мной? — не отличавшимся уверенностью голосом спросил я.
— Куда? На охоту? — протянула жена, словно пробуя эти слова на вкус.
Не знаю, происходила ли в ее душе борьба между телевизором и теплой постелью — с одной стороны и ночевкой в машине посреди степи и камышей — с другой, но ответ последовал через несколько секунд:
— А давай! Только сначала перекусим!
Ее ответу я был рад, как и предложению: сам с утра ничего не ел. Так что наши сборы, включая трапезу, затянулись на лишние 20 минут. Дополнительный запас припасов вместе с некоторыми вещами не сильно загрузил автомобиль, в котором мы выехали из дома.
Путь к водоему
Отлично укатанная грунтовая дорога позволяла держать за городом скорость под 90 километров в час. Мимо проносились редкие остатки лесополос, терявшиеся за возникающими овражками и насыпями. Такими темпами можно было добраться до точки назначения минут за 40. Я решил воспользоваться этим запасом времени и прикинуть в уме план действий. Целью поездки был один из водоемов, который в советские времена служил огромным отстойником какого-то предприятия. Охотники называли это место Гусиным, поскольку прежде тут водилось большое количество одноименной пернатой живности.
Сейчас предприятие закрылось, но подача воды в озера не прекратилась. Там росли камыши, а птицы имели пристанище и корм. Несколько водоемов были разбиты высокими дамбами, являющимися одновременно и дорогами. Раскинувшийся посреди степи этот природный комплекс всегда был местом пребывания разномастной пернатой дичи. Так что, если не подведут глаз и рука, сердце должно встрепенуться от вида падающей утки, сбитой удачным выстрелом.
За этими мыслями и разговором с женой я не заметил, как подъехал к валу, за которым раскинулся водно-камышовый пейзаж. Пролетая по дамбе через оросительный канал, резко притормозил, показывая жене красавца-лебедя, медленно плывущего по зеркальной глади. После нескольких фотографий, сделанных женой на телефон, я вновь вдавил педаль газа, помня о неминуемом скором закате.
Под испуганные оханья благоверной мы преодолели 45-градусный подъем на земляной вал и направились в сторону камышей. За ними просматривались водная гладь и охотничьи домики между двумя озерами. Здесь я собирался разузнать у егерей дальнейший маршрут.
Тревожные прогнозы
Проезжая мимо обмелевших водоемов, всматривался в небо. Но ничего, кроме кустистых облаков, пронизанных солнечными лучами, не заметил. Обычно в это время осенний небосвод заполняли неровные стаи уток, иногда похожие издали на черные тучи, строгие клинья гусей, летящих на уровне военных спутников, и малочисленные стайки лебедей, грациозно планирующие над камышами. Но ничего подобного теперь не было, что вселяло беспокойство!
Мои подозрения подтвердила и компания из четырех охотников, возле которых я остановился, чтобы спросить про результаты. Ответ был единодушен: утки мало, а редкие представители пернатых летят больно высоко.
«Ничего, моя утка меня ждет», — подумал я. Пообщавшись с охотоведом и егерями, решил ехать до четвертого озера, и мне на земле нарисовали подробную карту, как туда добраться. Смещение солнца к линии горизонта поторапливало меня ехать быстрее. Мой автомобиль позволял это, ласково журча мотором.
Проверка связи
Точно следуя ориентирам, мы скоро взлетели на крутой вал, обрамляющий по периметру искомое озеро. Проехав стоянку охотников, остановились у прохода к воде.
Забирая из салона машины все необходимые вещи, я давал жене вводные:
— Мне пора на охоту, потому что скоро стемнеет, а надо еще чучела расставить. Ну а твоя главная задача — не бояться. Шулюм из тушенки сварю сам, здесь нужна мужская рука, – сказал я, накачивая бок надувной лодки.
Получив утвердительный ответ, продолжил:
— А чтобы тебе было спокойней, возьмем по радиостанции.
Проверив упругость резинового судна, я включил два приемопередатчика с зоной обхвата до 10 км. Рацией жена пользоваться умела и даже имела свой позывной.
— Белка, ответь Барсуку, — сказал я в микрофон и закончил проверку связи, услышав свой голос внутри машины, где был второй прибор.
Вязкое препятствие
А солнце неумолимо катилось к линии камышей, намекая, что до захода остался примерно час. Принеся лодку к началу захода в просеку камыша, я по колено утопил в жидком иле ноги, обутые в резину забродного костюма. Да, гладко было на бумаге… Несколькими рейсами заполнил лодку мешками с чучелами, положил ружье с патронташем.
Используя себя в качестве буксира, протащил свое суденышко по илистому дну, покрытому водой всего на несколько сантиметров. Ноги предательски застревали, лодка цеплялась за заросли, а пот начал застилать глаза. Ничего, прорвемся! Нам надо только до большой воды дойти, а там…
Выйдя из камышовых зарослей, я встал, не веря своим глазам. Впереди метров на 100 простиралось все то же илистое дно, прикрытое смесью водорослей и воды на 4 — 5 сантиметров. Дальше, судя по ровной поверхности, было поглубже. И лишь через 200 метров виднелись островки камышей.
Мой баркас, ведомой одной человеческой силой, поскреб к выходу на фарватер для десантирования чучел. После расстановки «стаи» из полутора десятка резиновых голов на воде, а некоторых и на дне, я занял стрелковую позицию в глубине камыша, предварительно затолкав лодку в заросли.
Утка на прицеле
Теперь можно было и передохнуть. Утерев с лица пот, я надел патронташ-косынку и подготовил к стрельбе МР-153. Когда дрожь в мышцах стала проходить, включил питание коллиматорного прицела и несколько раз вскинул ружье, прикладываясь к нему.
— Барсук Белке! Занял позицию, все нормально. Как слышно? Прием! — проронил я в эфир рации.
— Белка на связи. Слышу хорошо! У меня тоже все нормально, — отозвалась мембрана голосом жены.
— Вас понял, конец связи, — ответил я, понижая громкость приема для звуковой маскировки своей засады.
Вдруг то ли от предыдущих моих плесканий по илистому дну, то ли направляясь по своим делам из камышей метрах в 30 взлетела утка. В ту же секунду я, совместив кружок целика «коллиматорника», навел ружье на увеличивавшую свою скорость дичь.
Взяв небольшое упреждение, нажал на спуск, высвободив из патрона энергично вылетевшую порцию дроби. Утка, кувырнувшись, упала с малой высоты и замерла, притворившись кочкой. Сердце радостно забилось от удачного выстрела, настроение улучшилось, а ноздри заполнил аромат сожженного пороха.
— Барсук Белке! Одна есть, — не без похвальбы сказал я в радиостанцию.
— Прямо одну и с первого выстрела? – эфир полностью передал все недоверчивые интонации голоса.
— Точно так, — ответил я, стараясь унять радостно бьющееся сердце. — Как у тебя дела?
— Все норм… Справа поднялись шесть уток, стреляй! — быстро сказала жена.
Отбросив рацию в лодку, я повернулся в указанное направление и стал ждать цели. И вот они появились… Метрах в 200 и с каждой секундой взлетающие все выше. Нет, спасибо, конечно, за веру в мои снайперские способности. Но законы физики мне говорили, что у выстрела в таких условиях были только отрицательные шансы на успех.
Хитрая птица
Дослав новый патрон в трубчатый магазин, я стал ждать дичь. Солнце уже облизывало край горизонта, а по центру водоема устраивали заплывы водяные крысы. Тихое и медленное погружение природы в лоно ночи разрывали всплесками воды рыбы и сновавшие вдоль камышей кулики. Благодать да и только!
Но утки не было. Несколько пар крякв пролетали метрах в 200, явно не желая менять свой маршрут в мою сторону. Этого я и опасался. Лишь изредка на другом краю озера были слышны выстрелы, напоминая мне, что охота все-таки идет. Я решил забрать свою утку, не дожидаясь, пока свет вокруг померкнет и моя добыча раствориться в ночи. Когда вернулся обратно, в моих руках был крупный селезень.
Вдруг возле моей резиновой братии появились два кулика и, вылетев из-за строя камыша, плюхнулась метрах в пяти от меня утка, почти слившись с темнотой воды. Ну и как тут стрелять?! Обилие свинца в мясе — не самая моя любимая приправа. Вскинув ружье, кашлянул, чем вызвал испуг утки. Птица поднялась на крыло и ушла вбок, а не вверх, как я ожидал, надеясь поймать темный силуэт на фоне еще светлого неба. Слившись с темными камышами, пернатая благополучно скрылась, издевательски крякая.
После того как утка завершила этот маневр уклонения, оставив меня с носом, я начал собираться в лагерь. Водоем полностью заволокла тьма, и только мои шлепки по илистому грунту прерывали вечернюю тишину. С кряхтением и ругательствами я вылез на твердый берег и пошел в сторону машины, возле которой уже был накрытый стол с едой.
Визит хищницы
Увидев меня, жена вылезла с переднего сиденья и подскочила ко мне.
— Ну как? — спросила она и, увидев селезня, проронила: — Ух, какой хороший!
— Жалко только, что один. Я думал, здесь будет утка активней летать, а ее еще нет. Но ничего, на утренней зорьке должно быть получше!
— Что я сейчас расскажу, ты просто упадешь! — эмоционально сказала Ольга.
Снимая забродный рыбацкий костюм и облачаясь в сухую одежду вместо мокрой от пота, я слушал повествование жены, которое она сопровождала активной жестикуляцией. И вот что произошло с моей благоверной.
— Сижу я за столом, семечки щелкаю. Тишина… Кое-где слышно стрельбу, утки иногда поднимались вдалеке — в общем, тишь да благодать. Тут, бац, между мной и камышами, куда ты ушел, появилась… лиса! Большая, рыжая, вот с таким хвостищем! — и показала размер, раздвинув ладони в сторону. Это был жест заправского рыбака, хвастающегося уловом. Хвост получился с метр, не менее.
— Встала от меня метрах в пяти и смотрит, — продолжала Ольга, не замечая моей ироничной улыбки. — Я села в машину и закрыла дверь. А лисица подбежала к камышам, принюхалась, — жена несколько раз показала как хищница это делала, поднимая лицо кверху и быстро дыша через нос. — Залезла в камыши, на меня даже не обращая внимания, и выбежала на дорогу. Потом развернулась, махнула хвостом и умчалась в сторону степи. Но какая красивая, а хвост с белым кончиком!
Еще раз, переживая недавние эмоции, Ольга закончила свой рассказ.
— А в камышах она, наверное, подранка искала, — выдвинула жена теорию, объясняющую поведение лисицы.
Романтичный ужин
Вокруг уже господствовала ночь, наполняя воздух запахами озера и свежестью осени. Вместо шулюма я разложил на столе нарезанную колбасу с сыром, а жена ловко настругала салат. Получилась очень романтичная охотничья обстановка.
Вместо свечей наш стол освещала белым светом светодиодная лампа. Роль камина исполнил очаг из нескольких камней, где горели таблетки сухого горючего, подогревая банку тушенки (я сначала решил жечь костер с помощью сухих коровьих лепешек — кизиков, но по просьбе жены и из-за густого дыма тот был безжалостно погашен). Вместо бокалов с шампанским в ладонях были кружки с горячим чаем. А приятную музыку заменяли звуки ночной степи и пение полуночных птиц.
Небосвод над нами играл яркими точками звезд, преобразуясь в хитрые фигуры, а Млечный путь пронизывал все это великолепие молочным шарфом. Судя по звукам, веселье ночью на озере только набирало обороты. Вместе с всплесками воды раздавались кряканье, щебетание, переходящие в истошные крики и завывания. Особенно частые всплески доносились со стороны моей резиновой эскадры, навевая на мысль о том, что кто-то из пернатых пытался общаться с моими чучелами.
Случай на охоте
Поужинав с аппетитом, я положил добытую утку в багажник машины.
— Это чтобы не улетела? — со смехом спросила жена, складывая посуду в пакеты.
— И чтобы твоя лиса ею не поужинала тоже, — ответил я и вдруг вспомнил историю на охоте. — Смех смехом, но всякое бывало. И недалеко отсюда этой весной…
Видя интерес суженой, я начал рассказ:
— Приехали мы с Женьком Ересковским и Пашей Аношиным поохотиться на лиманах на вечерку. Оставив машину на сухой земле, прошли по мелкой воде до нескольких кустов и встали друг от друга за 200 метров. Замерли, приготовились. Но утка летала либо высоко, либо, завидев нас на открытой местности, обходила стороной. Вечерело. Я пару раз стрельнул в силуэты метрах в пятидесяти. Все-таки на охоту приехали, а не орнитологией заниматься. Уже смеркалось. И тут вижу: на Женька заходит хорошая стая уток — голов эдак в 20-30. Бах-бах, и из стаи падают три утки. Ну хоть кому-то повезло. Вижу, пошел кум за добычей, всех сбитых птиц поднял и на свое место сел.
— Подождали мы еще с полчаса, но ничего под выстрел не шло, и отправились к машине уже в темноте, — продолжил историю. — Встретились, и я увидел, что он несет две утки. «Мы же видели, как ты собрал трех птиц, правильно? — спрашиваю у него. — Так где еще трофей?». И тут Женек объяснил, как все было. Отстрелялся он по стае и с чувством гордости пошел за тушками бездыханной дичи. Принес трех уток, сбитых двумя выстрелами, и положил их возле себя. Прислонил ружье к ноге и начал шарить по карманам в поисках спичек. И тут одна из уток, видно, только слегка контуженная дробиной (если не рассматривать возможность ношения пернатыми бронежилетов), подскочила на месте и взвилась вверх. Как сказал Женек, он просто обалдел от такой наглости. Руками судорожно нащупал ружье, но виновницы переполоха и след простыл! И такое бывает…
На утренней зорьке
Окутанную ночью степь потряс взрыв нашего с женой хохота. Отсмеявшись, мы заняли места в спальных мешках на разложенных передних сиденьях и после неспешных разговоров перешли в царство Морфея.
Утром звонок будильника поднял меня еще задолго до намека на рассвет. Я отправился на рандеву со своей уткой, которая, несомненно, ждала где-то впереди. Изрядно поработав икроножными мышцами, привычным способом добрался до засидки. Включил коллиматорный прицел, зарядил ружье и принял удобную позу для стрельбы. С высоким морально-боевым духом настроился на отражение любой атаки быстрокрылых чирков, массированного десанта утиного войска на мои чучела и даже на снайперскую стрельбу по снизившимся из облаков клиньям гусей.
Я был готов ко всему, кроме одного… После часа пассивного наблюдения за рассветом, красиво окрашивавшим камыш в желто-оранжевые цвета, и оживавшей после ночной спячки природой уже хотел собирать свое плавсредство в обратную дорогу. Утки, вопреки здравому смыслу, пока не хотели кочевать в теплые страны и на горизонте маячили крайне редко.
Сладкая парочка
И тут выпорхнули из-за спины две птицы и приземлились прямиком среди моих чучел. Я вскинул ружье и замер, не нажав на спусковой крючок. Куда тут стрелять?! Моим резиновым уткам хоть и не больно, но превращать купленную за деньги собственность в лохмотья не хотелось.
Мой взгляд застыл на резвившейся паре двух влюбленных — селезня и утки. А они то выписывали друг перед другом замысловатые движения, то плавали рядом, демонстрируя свои чувства. Эти действия завораживали, и о выстреле я уже не помышлял… до того это было красиво! И вот пернатые нарезвились под молчаливым наблюдением резиновой публики. Пара так же неожиданно, как и появилась, взлетела, стремительно набирая высоту.
Вздохнув, я собрал свою резиновую эскадру и потащил баркас к берегу, испытывая легкую усталость. Подготовка к поездке не заняла много времени. Через десять минут я гнал свою машину домой. А по пути подводил в уме результаты.
Мысли о ногтях
Охота одновременно и удалась, и нет. Конечно, количество добытой дичи разочаровывало. Но я испытал много эмоций от осенней природы, от увиденных утиных выкрутасов и все— таки унял свой «охотничий зуд». Был рад, что открыл новое интересное место. Кроме того, поездка на охоту пришлась по вкусу моей жене, оставила у нее лишь положительные ощущения, которые сделали нас ближе. В общем, отдохнули мы хорошо.
— Понравилось тебе? — спросил я, желая услышать констатацию факта. — Теперь осознаешь, как нелегок труд охотника?
— Да, все было хорошо. И теперь я многое понимаю, — подтвердила Ольга мои чувства и поинтересовалась с улыбкой. — А мы успеем домой до двенадцати часов?
— Зачем? — осторожно спросил я, чувствуя подвох.
— Ногти поеду делать за 600 рублей, — ответ жены прозвучал, как выстрел возле уха из оружия, заряженного патроном «магнум» 12-го калибра.
Ведя машину по степному «автобану», я углубился в свои мысли об особенностях жизни. «Нет, все-таки мы как два спутника, вращающихся хотя около одной планеты, но на разных орбитах. Не представляю, как можно отдать 600 рублей, минимум пачку патронов, на какие-то ногти??!! — возмущался я про себя. — Допустимо ли сравнить несколько миллиметров окончаний роговых пластинок на пальцах с эмоциями и переживаниями на охоте, заставляющими сердце биться быстрее в азарте?!».
Как такое возможно? Мне лично это непонятно! А вам, мужики?
Роман Отришко, Волгоградская область