Вечерело. Красное в матовом кругу солнце висело над озером. «Пора…» — засуетился я и поспешно шагнул в свое маленькое ветхое суденышко.
Разбросав по озеру чучела уток, въехал лодчонкой в густые прибрежные камыши и затаился в предвкушении предстоящей охоты.
Стояла густая звенящая тишина. Все замерло: ни шороха камышей, ни звука, ни голоса, лишь солнечные зайчики плясали на стеблях камыша. Озеро лежало спокойное. В тихой прозрачной воде едва колыхались змеями густые длинные водоросли. Небо подернулось пеплом. «Уж не гроза ли собирается…» — подумал я.
Ураганное начало охоты
Из-за окоема стало наворачивать большое темно-свинцовое кучевое облако. Прямо на глазах оно неудержимо росло, наползая на небосклон, хмурилось, становилось все гуще и все темнее. В считанные минуты оно затянуло вечернее солнце и сияющий бледной латунью горизонт. А вскоре превратилось в огромную лохматую тучу, которая покрыла почти полнеба. Почернело и потеряло всю свою прелесть озеро. Стало сумрачно и прохладно. Оглушительно рявкнул раскатистый гром. Блеснула молния. Налетел ураганный ветер, и сразу же ливанул дождь.
«Пропала вечерка», — огорчился я, но надежду на предстоящий успех не оставил. Накинув поверх энцефалитки офицерскую плащ-палатку, съежившись и обхватив колени руками, продолжал недвижно сидеть в своем «скраде», слушая, как под натиском ливня и шквального ветра стонут камыши. Гроза бушевала около получаса. Удары грома будто сотрясали весь земной шар. Молнии буквально рвали небо на части, огненными стрелами жалили землю. Дождь лил, как из ведра. Моя дюралевая «скорлупа» все больше и больше наполнялась водой, хотя я усердно, без передыха, отливал ее консервной банкой. Даже подумал, что скоро буду сидеть по пояс в воде, словно в домашней ванне, если ливень продлится еще хотя бы немного.
К моему счастью, гроза утихла так же внезапно, как и началась. Дождь прекратился. Лишь где-то далеко за спиной приглушенно, будто из-под земли, продолжал ворчать гром.
Чарующий закат
Грозовую тучу разорвало на части, разметав по бездонной небесной чаще, и с немалой скоростью понесло прочь. Унялся и ветер, и снова воцарилась посвежевшая тишина.
Скатился за горизонт багровый шар. Выплеснулась красавица-заря, нежным маковым настоем со всеми своими обвораживающими прелестями затопив полнеба.
Раздвинув стволом тростники, как завороженный, дивился я, упиваясь сказочной красотою полыхающего многоцветного заката. В лучах упавшего солнца вспыхнули пурпуром облака, словно гигантские флаги. Они плыли по раскаленной заре. Пурпур сгорал, покрывался желтыми, синими и серыми полутонами. Гладь озера постепенно остывала и темнела, четко отражая высокое небо с дивными облаками, таинственные заросли камышей и весь неописуемо красочный закат. Эта причудливая заря смотрелась как-то по особенному очаровательно и очень-очень радовала чуткий глаз.
Что уж там говорить, эмоциям не было предела. Грудь наполнялась пьянящей радостью. Ах, эти чудные, сказочные зори! Как милы они трепетному сердцу охотника! И не остывают, не гаснут в памяти, согревают душу.
Птичий полет
Я так залюбовался природой, что и не заметил, как к моим чучелам подсел кряковый селезень. Спохватился, да было поздно. Селезень порхнул и скрылся за камышами. Набрался терпения, сжал в руках любимый МЦ и стал зорко всматриваться в сумерки уходящего дня.
Неожиданно из-за спины вынырнула стайка быстрокрылых чирков. Я второпях вскочил на колено, но по неосторожности сильно накренил лодку, да так, что почерпнул через борт с полведра воды. Опять прозевал. В дальнейшем решил не вставать: если придется стрелять, то только из сидячего положения.
Едва устроился поудобнее, как послышалось сварливое гоготанье гусей. «Вот бы на меня налетели!» — мелькнула заманчивая мысль. Я прислушался, повертел головой туда-сюда. Не слышно и не видно. Но вот снова раздалось гоготанье, теперь уже громкое и неугомонное. Откуда и куда летели гуси, мне не было видно из-за камыша.
Авось!.. Я клацнул затвором, выбросив из ствола патрон с мелкой дробью, а вместо него вложил патрон с «нолевкой» и с дрожью охотничьего пристрастия, пристально всматриваясь, замер в ожидании. Гулко стучало азартное сердце, приостановилось дыхание. Секунды казались вечностью. От волнения прошиб пот. Влажные ладони липли к вороненым стволам ружья.
И вот! На фоне блеклого заката низко над озером темной шевелящейся неровной вереницей появились гуси. В предвкушении удачи сладко заныло в груди. Мелодично перекликаясь, гуси-гуменники наискось пересекали облюбованное мною озеро. Их было восемь. Мне казалось, что они летели медленно, но в то же время приближались мгновенно. Вот гуси миновали озеро, идут над камышами. Расстояние не более 30 метров. Еще секунда, и будет поздно. Я выпрямился, вскинул полуавтомат, выцелил первого и нажал на гашетку. Гусь, кувыркаясь, упал в камыши. Вторым и третьим выстрелами снял еще одного. Остальные, тревожно, гортанно загоготав, ушли невредимыми.
Счастливый финал
«Вот это удача! — радостно воскликнул я. — Пусть это будет подарок мне к долгожданному дню открытия летне-осеннего сезона охоты на водоплавающую дичь. Оказывается, я счастливчик!» — приговаривал я в возбуждении, как бы отдавая дань почтения всемогущей природе за ее щедрость.
Отыскав свои трофеи (двух гусей-гуменников), стал пробиваться сквозь непролазные густые камыши к берегу. Добрался, втащил за собой лодчонку. Присел передохнуть перед дальней дорогой. Мне предстояло в темноте тащить суденышко на себе по кочкарнику до табора не менее двух километров. Но это нисколько не страшило меня. Я был награжден богатой и счастливой охотой.
Догорала заря. От воды поднимался белесый туман. Тянуло густой сыростью. Темнело по-осеннему быстро. Над головой замерцали холодные звезды. Надо было идти, чтобы успеть к ночи добраться к табору. Но уходить не хотелось. Так светло и умиротворенно было на душе.
Спасибо тебе, камышовое озеро! Спасибо, милая, дивная заря! Вы подарили мне столько радости. И я вам так за это благодарен!
До новой счастливой встречи!
Виталий Волков, г. Хабаровск