На берегах замерзающих рек

Озерный хариус

Есть в Заполярье небольшой промежуток времени между последними комарами и первым снегом, когда наступает грустное (в преддверии близкой зимы) северное бабье лето. Стоят тихие и теплые деньки. Желто-бордовый ковер застилает тундровые пределы. Для рыбаков, охотников, грибников и остального бродячего северного люда это самая желанная пора.

С прошлого года я мечтал поставить избушку за Хариусным озером на водоразделе Дудинки и Пясины. В начале лета вместе с другом Василием определились с местом, сделали остов из лиственничных стволов, обтянули брезентом, сколотили нары.

И теперь в благодатную пору предзимья я предложил своим знакомым Эдуарду Вильгельму, Игорю Хархану и другу Василию Чеганову сходить на рыбалку на озеро Ямное. По пути можно было занести в мое убежище трубу для печки и другие нужные вещи, а заодно отпраздновать мой день рождения.

Путешествие по тундре

Приятели охотно согласились и в субботу утром мы уже шли гуськом по чуть заметной тропе. Ржавая вода чавкала под ногами. Такие походы были для нас привычным делом. Сбор грибов, ягод, охота и рыбалка – вот достойные занятия для настоящих мужчин на Севере. Летом и ранней осенью по тундре ходят только в сапогах, а для сохранности ног от натертостей и простуды надевают шерстяные носки и суконные портянки.

За последним газопроводом тропа шла вдоль озера и вывела нас к извилистому оврагу, по дну которого бежал неширокий ручей. Спугнув стаю мальков, перебрались на другой берег и с облегчением опустились на траву. Неяркое солнце светило на осеннем небосводе. Пригретый теплыми лучами, звенел над ухом последний комар. Было слышно, как задумчиво журчит на перекатах ручей.

Мы утолили жажду водой, слегка пахнущей болотом, взвалили рюкзаки на плечи и двинулись вперед. Перед нами лежало болото, а за ним — длинный подъем на сопку. Мы шагали по мокрому мху. Недалеко от тропы торчал вросший в ягель рог северного оленя толщиной в руку.

На глубине меньше метра находилась вечная мерзлота. Летом она тает и напитывает водой тундру. Высшая доблесть на Севере — это умение ходить по тундре, не смотря под ноги и не наступая на кочки.

Первая добыча

Когда начался подъем, рюкзаки заметно потяжелели, лямки стали врезаться в плечи. Я шел впереди и сбоку на ягоднике увидел стайку куропаток. Чтобы не вспугнуть кормящихся птиц, жестом руки предупредил друзей и скинул рюкзак.

Прозвучал хлесткий выстрел, стая взлетела, и в угон я выбил еще одну куропатку. Пока собирал добычу, мужики лежали на мху. Рюкзаки не снимали, а лишь поворачивались по сторонам, объедая кустики брусники и голубики.

На вершине, где стоял геодезический знак, остановились отдохнуть. С той стороны, откуда мы пришли, виднелось каменное плоскогорье Талнаха. А на северной стороне свинцовые пятна озер заполняли пространство тундры до самого горизонта.

Под гору шагалось легко, как будто не было позади десяти километров бездорожья. Груз за спиной подгонял, только успевай переставлять ноги. Дальше шли между озерами по коричневому торфянику, как по большой влажной перине. Черная болотная вода заполняла следы от наших сапог.

Счастливый уголок

На речке Ямной возле моего балка (избушки) разгрузились. С трудом подняли и перетащили в домик печку, сваренную из толстого железа. Я ее нашел во время своего предыдущего посещения этих мест. Она лежала на берегу в кустах ивы.

Попили чаю и дружно двинулись к месту впадения реки в озеро. По пути заглянули к соседям. Их жилище располагалось под небольшим береговым обрывом. Хозяева сидели на пороге у открытой двери и перекусывали малосольным тогуном, доставая его желтыми от жира руками прямо из ведра. Мы поздоровались, обменялись новостями и через полчаса ходьбы по извилистой тропинке были на месте.

От этого дикого уголка северной тундры веяло счастьем. На берегу уютно располагалась маленькая избушка. На середине озера плавала пара белоснежных лебедей. Стаи уток носились над осенней водой.

Блюда из хариуса и дичи

Свои вещи сложили в избушке. Виля с Игорем взяли лежавшую на берегу лодку и поплыли ставить сети, на использование которых имели разрешение. А мы с Василием пошли на охоту. Берега озера были пологие и заросли болотной травой. Утка усиленно кормилась перед отлетом на мелководье и вылетала почти из-под ног. Мы не спеша обходили заливчики и стреляли птиц.

Когда долина залилась лучами заходящего солнца, повернули назад к лагерю. По пути собрали дрова для костра. Виля к тому времени занялся приготовлением ужина. Хархан забрел в озеро и под наши «подначки» пытался ловить хариуса на свои фирменные, завлекательно блестящие блесны. Однако в условиях Заполярья они оказались почти бесполезны.

Потом, правда, ему все же удалось вытащить из впадающего в водоем ручья три неплохих экземпляра озерного хариуса. Тут же их присолили, сбрызнули уксусом и усиленно потрясли минут пять. В результате получилось замечательное блюдо. А на костре готовился походный шулюм из куропаток.

Праздник и ночное ЧП

Было уже темно, когда мы уселись у костра. Меня поздравили с юбилеем. Пожелали, как водится, удачных походов за дичью и рыбой, здоровья и хорошей тропы. Вручили подарок – охотничий нож. Василий отсалютовал дуплетом из своего ружья в темное осеннее небо. Прекраснее этого праздника и дороже такого подарка у меня еще не было. Да, наверное, уже и не будет…

Наши разговоры у огня затянулись далеко за полночь. Наконец, усталость сломила нас, и мы начали укладываться отдыхать. Я подбросил в печь побольше дров, залез в самодельный спальный мешок и лег с краю на нары. Уже почти заснул, когда меня растолкал Хархан, крикнувший:

— Горим!

Я подскочил и увидел, что мой спальник попал на печку и начал тлеть. Пришлось тушить его в озере.

Тем временем на улице заметно похолодало. Звезды исчезли, словно на небесах кто-то всесильный нажал на клавишу Еnter. Тьма упала на землю, хоть режь ножом. Озеро, только что освещенное яркой полосой Млечного пути, погасло мгновенно. Его берега слились чернильной темнотой с небосводом.

Только шум волн и ветра указывал на то, что мы еще находимся здесь, на нашей грешной Земле, а не вверглись в мрак преисподней или растворились в исполинской тьме мироздания. Из темноты доносились тревожные крики гусей. Холодные волны выбрасывали на берег желтую от осенней травы и листьев пену.

Путь домой с прекрасным уловом

Утром нас разбудил холод. Наскоро растопили печь, согрели чай. А на озере появились забереги. На земле возле замерзающих рек лежал первый снег. Слышался жалобный крик гагары. В стылом воздухе чувствовалась безнадежная грусть уходящей осени.

Ломая тонкий прибрежный лед, мы сняли сети. Холодные серебристые сиги и светлые озерные хариусы закрыли дно лодки. Быстро «пошкерили» улов, присолили, уложили в кан из нержавейки, чтобы не помять нежную северную рыбу, и двинулись в путь.

Пряный запах подмерзших листьев наполнял воздух. Под ногами хрустел первый ледок. Когда переходили ручей, небольшой харюзишко ткнулся в сапог и застыл на струе, чуть шевеля плавниками. Вслед за улетающим на юг гусиным клином, мы возвращались домой по осенней тропе.

Геннадий Белошапкин, г. Омск

Оцените автора
www.oir.su
Добавить комментарий